— Скорее всего из исправительного заведения, которое не слишком хорошо охраняется: с теннисными кортами и полями для гольфа. — Кэсс улыбнулась.
Бена это очень обрадовало.
— Извините меня за то, что я сегодня взорвался — этакая бомба замедленного действия.
— Ничего не поделаешь, ситуация выдалась не из легких. — Кэсс встала и, сложив красные подушечки на стул рядом с кроватью, откинула тигровое покрывало. Боже! Впрочем, чего еще можно было ожидать: простыни оказались ярко-розового цвета!
Они встретились взглядами и расхохотались. Кэсс, видимо, совершенно успокоившись, залезла в постель.
— Не знаю, заметили вы или нет, но в ванной стоят два флакона туалетной воды — «Душистый зной» и «Рык тигра». Когда вы в следующий раз увидите Александра Доу, посоветуйте ему быть более внимательным к тому, что выпускают его конкуренты.
— И какой же больше понравился вам?
— Конечно, «Душистый зной».
Бен воздержался от признания, что этот запах, пусть и слишком навязчивый, грозит нарушить его эмоциональное равновесие; он выключил свет в ванной и, стараясь не смотреть на Кэсс, сел на противоположной стороне кровати к ней спиной.
— Вы завели будильник? — спросил он и удивился, что его голос прозвучал вполне обыденно.
— Да, на четыре часа.
— Отлично.
— Сейчас около семи, а это означает, что мы можем проспать девять часов без перерыва.
— Если сразу же заснем. Вы перевели часы на час назад?
— Да, сэр. Еще один лишний часок!
Бен уставился на спящего в коробке щенка. Кэсс между тем выключила лампу и повернулась спиной к нему.
— Как щенок, в порядке? — уже сонным голосом спросила она. Этот голос показался Бену таким сексуальным, что он чуть было опять не выскочил за дверь.
— Доктор Мерфи сказал, что он будет много спать, но я все приготовил на случай, если этот зверь проснется.
— Вам когда-нибудь приходилось иметь дело со щенком?
— Только в детстве. Но у меня никогда не было такого маленького.
— А Фейт? Как вы думаете, она примет его?
— Понятия не имею.
Бен бросил взгляд на лампу под ярко-розовым абажуром, затем, прежде чем погасить ее, оглядел комнату. Все вещи были аккуратно разложены, нигде ничего не валялось. По крайней мере в этом они с Кэсс похожи — оба организованны и надежны, так что в семейной жизни проблем не будет.
Почему, черт возьми, его мысли переключаются с одного на другое с такой естественной легкостью? Бен неохотно откинул покрывало и, стараясь строго держаться своей половины кровати — точно так, как Кэсс держалась своей, — лег на спину, вытянувшись в полный рост, после чего погасил лампу.
— Черт! — Только тут он обнаружил, что лежит на самом краю.
Тонкие полоски постоянно мигающего красного света от неоновой вывески пробивались сквозь жалюзи и падали на кровать.
Когда Бен включил свою лампу, Кэсс уже сидела в постели.
— В чем дело? — спросила она.
— Надо немного поправить жалюзи.
Бен встал и потянулся за шнуром.
— Черт, плотнее они уже не закрываются!
Кэсс снова легла и отвернулась — видимо, красные полоски света ей не мешали. Бену ничего не оставалось, как только погасить свет и лечь лицом к ее спине.
Но свет, казалось, проникал сквозь веки и даже сквозь руку, которую он положил на голову.
— Может, повесить одеяло? — предложила Кэсс еще более сонным и сексуальным голосом, чем прежде.
Что, если он потеряет самообладание? Отчего бы не принести из машины книгу? В голову ему приходили и другие мысли, гораздо более опасные.
Что же делать? Он не может оставить ее одну, но и лежать спокойно выше его сил.
Бен перевернулся на спину, так как почувствовал, что чертовы полоски впиваются ему в мозг.
— Почему нам достался именно этот номер? И как долго эта идиотская вывеска будет мигать? Вы заметили, что жалюзи расходятся в совершенно определенном месте, так, чтобы бросать свет на кровать. Я хочу сказать, не специально ли это рассчитано?
— Если вы немного подождете, я схожу за своим калькулятором, и мы все вычислим.
— А как вы думаете, к чему весь этот ярко-розовый цвет?
— Ярко-розовый?
— Да. Вероятно, он считается очень сексуальным? Но это же так банально.
— Мы обсуждаем оформление интерьера или философию жизни, которую вы хотели от меня услышать? Ту самую, что совершенно бесполезна и от которой у меня глаза слипаются?
Бен повернулся к ней лицом. Где же его хваленый самоконтроль? И неужели она не чувствует, что он просто излучает желание? Похоже, она уже засыпает…
Но неожиданно тут пришло избавление: в коробке зашевелился щенок. Бен прислушался. Так и есть — писк превратился в тихое поскуливание.
Вскоре Бен был уже полностью одет и возился со щенком.
Он старался не шуметь, но Кэсс все же проснулась, правда, лишь наполовину.
— Вы уверены, что он просто голоден? Похоже, у него что-то болит.
— Я как раз этим и занимаюсь. Док Мерфи посоветовал сначала попробовать его накормить, и я сейчас развожу теплой водой питание для щенков в колпачке от крема для бритья.
— Какая изобретательность! — Бен почти не слышал ее бормотания. — И какая хозяйственность…
— Если это не поможет, мне придется перейти на детское питание. Мерфи был убежден, что мамаша его вскормила, так что он готов…
— Я тоже слышала, что говорил Мерфи. Надеюсь, соседи не вызовут службу спасения собак…
Бен вынул щенка из коробки и стал его гладить, потом отнес в ванную и уговорил съесть немного каши. Честно говоря, он был страшно рад, что может заняться чем-то полезным. Чем угодно, только чтобы отвлечься от Кэсс, от постели и этих проклятых светящихся красных полосок.
— Куда вы собрались? — Кэсс с трудом оторвала голову от подушки и увидела, что Бен надевает дубленку.
— Спите, мы выйдем на минутку. Если он погуляет, немного подышит свежим воздухом, может, ему полегчает…
Взяв щенка на руки, Бен вышел и тихо прикрыл за собой дверь.
Ну вот, теперь ему есть чем гордиться: он не поддался, а самое главное — Кэсс доверяет ему настолько, что согласилась спать с ним в одной постели. Плохо только, что он сам себе не доверяет.
Ему нужен план. Такой, чтобы заставить Кэсс раскрыть ему душу и поведать свои секреты. Правда, времени у него мало: в два часа у нее самолет, а до этого ее внимание еще шесть часов будет приковано к дороге.
Но он принял решение.
