– Я хочу посмотреть твою спальню.
– Что? Что? – прерывисто дыша, спросил Куинси.
– Может, там кто-то есть? Ты кого-то прячешь, мой спортивный шалун?
Ювелир отказался от идеи донести гостью в спальню на руках. Он лишь обозначил это действие. И пошел за Тамирой следом. Он шел двумя ступеньками ниже и не мог оторвать взгляд от соблазнительной ямочки над ягодицами. Она притягивала его так же сильно, как и то, что еще пока скрывалось за кружевными трусиками.
Михей, снимая ее со спины, прошептал под нос:
– Тамира, ты ищешь любой предлог, чтобы покрасоваться передо мной. Ты даже удрала с виллы.
В спальне Куинси повел себя еще смелее, в его движениях стала заметна грубость. Он словно отделил Тамиру от Анвара Эбеля, увидел в девушке не его дочь, а потаскуху. С его губ готово было сорваться ругательство, от которого и он, и она завелись бы еще больше. Но Тамира не дала ему шанса обозвать себя. Она приложила палец к его губам.
– Мне нужно еще выпить. Я тоже хочу виски. Ты пил шотландское?
Его сводил с ума и ее акцент. Она походила на школьницу. Так, как она, говорят после двух-трех курсов. Она порой неправильно строила предложения, что было ей к лицу.
– Нет-нет, я принесу сама. Тебе нравится смотреть на меня?
– Шлюха… – прошептал Куинси, в изнеможении опустившись на кровать.
– Тсс! – Тамира приложила палец к губам. Развернувшись спиной к ювелиру, она, покачивая бедрами, вышла из спальни. На пороге обернулась и послала Куинси воздушный поцелуй. – Я скоро. Побалуй себя.
«Побаловать себя?» – обалдел ювелир. И даже покраснел от этой мысли.
Михей поджидал девушку на лестнице. В руках он держал одежду Тамиры.
– Почему так долго? – едва слышно произнес он.
Дикарка не стала понижать голос:
– Ляг на мое место – узнаешь.
Она подошла к щитку сигнализации и, уверенно набрав четыре цифры, нажала на клавишу ввода. Красная кнопка на щитке сменилась зеленой. Тамира два раза повернула головку замка и распахнула дверь:
– После вас.
Михей подтолкнул ее в спину:
– Пошла!
– Завожусь от грубости. Может, завершим то, чего не доделали в Москве?
Они завернули за угол, где их поджидала машина. Не включая габаритных огней, Наймушин выехал на дорогу и, лишь проехав двести метров, включил свет. Дикарка к этому времени надела топ и стала натягивать джинсы. Бросила мимолетный взгляд на часы и поторопила товарища:
– Быстрее, быстрее! Меня могут хватиться.
– Ты же сказала, что Анвар уехал в Каир.
– Там без Анвара полно опекунов.
– Задержимся ненадолго. Я схоронил оружие по пути к вилле. Когда еще представится возможность передать тебе пистолет и рацию?… Спрячешь их где-нибудь. Найдешь место?
– В своем доме да не найду?
Михей задержал подругу всего на пару минут. Забрав из тайника «вальтер» и «кенвуд», он решил снова замаскировать место на обратном пути.
2
Три километра пролетели в одно мгновение. Наймушин загнал машину на парковку и выключил зажигание. Инерция «Рено» иссякла, едва он стал на прежнее место. Михей подошел к стене и, повернувшись к ней спиной, подставил руки. Дикарка стала на «замок» и буквально взлетела на гребень забора. Тут же тихонько свистнула, подзывая собак. В очередной раз подумала о том, что не смогла их научить помалкивать при ее появлении.
Свирепые с виду доберманы проводили ее до торца дома.
– Назад! – Дикарка легонько похлопала в ладоши. – Хорошие мальчики. Назад, пацаны, назад. На место.
Мускулистые, подтянутые, высокие – семьдесят сантиметров в холке, собаки замахали купированными хвостами и побежали на свое место.
Тамира влезла в свою комнату через окно, оставила там рацию, пистолет заткнула за пояс. Открыла дверь, спустилась в холл, оттуда прошла в операторскую. Тотчас наткнулась на усмехающегося Мухаммеда.
– Далеко ходила? – спросил он.
– Лучше спроси, как долго.
– Мне все равно. Но завтра кассеты с видеозаписью лягут на стол хозяину.
– У меня была причина.
– Мне наплевать, – перешел на грубость оператор.
– У меня была причина, – повторила Тамира, готовая прибегнуть к последнему аргументу: под прицелом пистолета этот дурень станет послушным, как ягненок. – И ты должен посмотреть то, что не попало в объективы камер. Я серьезно. Если ты сейчас же не выйдешь со мной во двор, на твои записи уже будет наплевать моему отцу. Его зовут Анвар Эбель. Повтори.
Оператор еще раз оглядел стройную фигурку молодой хозяйки и нехотя встал с места. Демонстративно постучал ногтем по монитору, намекая на непрерывную съемку.
Тамира облегченно вздохнула и сбросила напряжение. Она пропустила Мухаммеда вперед, чтобы он не увидел рукоятку пистолета, который удобно устроился в ложбинке, так взволновавшей Джона Куинси.
Они вышли во двор. Тамира, будто ей было зябко, обхватила плечи руками. Тихонько свистнула… и в упор посмотрела на повернувшегося к ней лицом Мухаммеда.
– Кому ты свистишь? – спросил он, ощущая в груди беспокойство. И понял все, когда увидел в десяти шагах доберманов. Он не смог сразу справиться с оперативной кобурой. Тамира выхватила оружие первой и пригвоздила его к месту командой:
– Стоять! Покажи мне руки, урод, я тебе погадаю.
Мухаммед с оторопью уставился на пистолет в руках девушки, забывая о другой смертельной опасности. Дикарка напомнила ему об этом, отдав негромкую команду:
– Чужой! Взять!
Короткая шерсть собак вздыбилась. Вожак с точеной головой на длинной шее врезался глубокой грудью в жертву и сбил с ног. И – остался на месте, словно был наделен человеческим умом, отдавая жертву на растерзание своим товарищам. Но очередной приказ хозяйки заставил его подчиниться и выполнить работу до конца.
– Взять! Ату!
Доберманы вгрызались в глотку, в руки, в живот жертве, рвали ее на куски. И не могли остановиться, слыша повторяющийся приказ: «Чужой! Взять!»
«Конец ему», – точно определила Тамира по безвольному телу охранника, даже, как ей показалось, по звукам рвущейся плоти: живая плоть так трещать не может.
Все это были ее фантазии, вызванные страшным зрелищем, от которого у нее комок подкатил к горлу. Она прогнала его, обращаясь к Мухаммеду, словно тот мог ее слышать:
– Я не успела рассмотреть твои ладони: тебя ждет дальняя дорога. Не сбейся с пути.
Но медлить было нельзя. Дикарка вбежала в здание, снова оказалась в операторской. Смело вынула кассеты из всех записывающих устройств.
