Анвар осекся. За молодым ельником показалась черепичная крыша строения. Судя по окну, над которым кружили голуби, это было жилое здание.
– Ты видел? – спросил Анвар товарища.
Акхавани вместо ответа резким движением расстегнул «молнию» на сумке и вынул австрийский «штайр» с глушителем. Загнав в пистолет-пулемет магазин на тридцать патронов, передал оружие Анвару. Тот взял его за переднюю рукоятку, затем перехватился за основную. Загнал патрон в ствол, дернув рукоятку перезаряжания на затыльнике «штайра». Несколько секунд – и его действия повторил Акхавани, освободив сумку от последнего «пэпэ».
– Глуши двигатель, – приказал Анвар ювелиру. Он пожалел, что не сделал этого раньше. Но этот чертов мастер, оказалось, толком не знал дороги.
Однако Анвар быстро успокоился. Нужно постоянно жить в напряжении, чтобы шарахаться от каждого шума. Здесь достаточно тихо, чтобы быстро успокоиться и жить в свое удовольствие.
Трюдо выполнил приказ: повернул ключ зажигания. «Порше» продолжал двигаться по дороге.
– Тормози! – прошипел Акхавани. Он оставил свой автомат и вынул нож. Находясь позади ювелира, обвил его шею, перекрывая дыхание, пресекая любую возможность закричать. Анвар открыл дверцу и ступил на землю в тот момент, когда острый нож с хрустом вошел в висок жертвы. Затем раздался чавкающий звук – то Акхавани отпустил горло жертвы, выдохнувшей просящийся наружу воздух. Наклонив умирающего Трюдо, он дал ему упасть головой на теплое еще сиденье пассажира. И из его раны не вытекло ни единой капли крови.
Боевик вышел из машины.
Анвар рассматривал эту местность как арену, где должно произойти главное сражение в его жизни, а может быть, в этой жизни. Он не выбирал врагов. Они выбирали его. Он отвечал, порой совершая ошибки.
Акхавани, взяв оружие на изготовку, вывел хозяина из задумчивости. Он пошел впереди, зорко всматриваясь в незнакомую местность. Двадцать-тридцать шагов – и пропала за деревьями крыша дома; он откроется скоро, за последними стволами нескладных пока молодых елей. А пока они медленно сокращали расстояние, обходя цепкие кусты ежевики и вьюнов.
Зеленая стена служила хорошим звуковым щитом. Ни один звук не просочился сквозь нее. Это Анвар понял, когда затаился за корявой елью с поврежденной верхушкой и увидел человека, занятого приготовлением глиняного раствора. Даже с внушительного расстояния можно было точно определить, что он делает. Сергей был одет в рубашку с оторванными рукавами и шорты. Босыми ногами он мял глину в ямке, доверху наполненной резаной соломой, мякиной и навозом. Фасадная часть дома была наполовину замазана раствором и смотрелась достойно, вырисовывая каменную кладку. Вскоре этот дом обещал стать таким же, как и многие дома в этой местности.
Анвар покачал головой. «Господи, – подумал он, – и стоило этому человеку рисковать ради деревенского жилища, деревенского быта…»
В этом липком навозе, запах которого, казалось, дошел до чувственных ноздрей Анвара, Красин как в ловушке. Во всяком случае, до входной двери добежать он не успеет, был уверен египтянин.
Он вышел на простор, не скрывая оружия. Акхавани чуть задержался, поправляя под штаниной «кольт» 38-го калибра. И если Анвар шел прямо на хозяина дома, то Акхавани обходил его со спины.
Сергей смотрел на Анвара как на чудовище. Он не мог воскреснуть. Там, откуда он явился, произошла реакция отторжения. Но полковник быстро взял себя в руки. Единственный инструмент, которым он мог защититься, – лопата, прислоненная к сараю. Выбираясь из ямы с саманным раствором и делая шаг назад, он уже в этот миг был жалок перед двумя вооруженными автоматическим оружием людьми.
– Замри, – насмешливо бросил Анвар и потянул носом воздух: – Мне кажется, от тебя попахивает дерьмом.
– Поживешь среди дерьма – поневоле испачкаешься, – ответил Сергей.
До Анвара дошел двойной смысл фразы, и он покачал головой, словно говоря: «Не дерзи мне».
– Кто ты? – спросил он, стоя в двух шагах от Красина. В шаге позади полковника находился Акхавани.
– Близкий друг Хакима Рауха, – ответил Сергей, демонстрируя выдержку. – Я помог ему скрасить последние дни. Ему стало легче дышать. А еще говорят, что перед смертью не надышишься.
– Уже скоро тебе представится шанс узнать это. Акхавани, сделай так, чтобы он отвечал на вопросы побыстрее.
Боевик с коротким замахом ударил автоматом в спину Сергея. Тот рухнул на колени как подкошенный.
Глядя на него, Анвар четко представил, с чего началась эта игра, главным моментом в которой стала подготовка агента-девушки. Хаким умер год назад. Что же, был вынужден констатировать Эбель, такая задача оказалась им по зубам.
– Вы подкупили доктора Хассида? Почему он согласился сфальсифицировать результаты теста?
– А ты пораскинь мозгами, Анвар.
Акхавани, заметив кивок хозяина, ударил Сергея в шею и добавил ногой, когда он, громко вскрикнув, растянулся на заляпанной раствором земле.
– Вот теперь ты в полном дерьме, – сказал Анвар.
3
– Не стоит подъезжать близко к дому, – предостерег Михей водителя. Риелтор пожал плечами. Точнее, поднял их, но опустить не сумел. Он застыл в таком положении, увидев впереди машину Трюдо. Он-то какого черта не подъехал близко к дому, бросил машину на дороге?
– Чья это машина? – спросил Наймушин.
– Трюдо.
– Оставайся на месте.
Михей открыл дверцу и покинул салон. Подошел к машине и увидел труп мужчины. Трюдо. Тотчас до его слуха донесся вскрик. Он вернулся и поторопил Дикарку:
– Надо поторапливаться. Там что-то происходит. – Он пресек попытку Поля Гаррона выйти из машины. – Оставайтесь на месте. Будьте готовы уехать отсюда немедленно.
Тот кивнул: «Хорошо».
– У вас есть инструменты? Монтировка, например.
– Монтировка точно есть. Возьмите в багажнике. Пришлось научиться разбортовывать колеса, когда однажды застрял в шестидесяти километрах от ближайшего населенного пункта…
Михей не слышал его отчасти нервную речь. Он вооружился коротким ломом и закрыл крышку багажника. Кивнул Тамире: «Пошли». Они неслышно углубились в лесок и вскоре пропали из поля зрения Поля Гаррона.
– Где твоя подруга? Где та шлюха, которую ты ко мне подослал? – Эбель склонился над полковником и ударил его в лицо стволом автомата.
– Ай-ай-ай, Анвар, – Сергей сплюнул кровью, – нехорошо так говорить о своей дочери.
Он попытался подняться с колен, но Акхавани очередным ударом повалил его на землю, которая раскисла, как осенняя дорога.
– Позови ее сейчас, – приказал Анвар, теряя терпение. – Через минуту ты будешь горько жалеть, что не послушался меня. Зови, ну!
– Ты, наверное, мозги в туалете оставил. Тамиры здесь нет. Она кинула меня и смылась в Россию. Она многого нахваталась от тебя.
