– Потом вычистишь мой биотуалет. Поехали.
Виктор был уверен, что американец, направляясь к своей машине, кроет его матом. Так и было. Роберт бросил под нос: «Русская свинья!» Сплюнул на обочину, прежде чем сесть за руль своего «Форда». Он не сразу тронулся с места. Сначала прикурил сигарету, не снимая перчаток из тонкой кожи.
Дом на окраине Красногорска, раскинувшегося на реке Москве и ее притоке – Баньке, примерно в двух километрах от МКАД и двадцати двух от центра Москвы, словно был создан для содержания заложников. Бревенчатый, обложенный силикатным кирпичом и облагороженный облицовочным, он имел стены полуметровой толщины. С одной стороны соседи – цыгане, с другой – никто не жил. Ставни закрыты, на крыльце и бетонных дорожках толстый слой пыли. Дорога начиналась сразу за забором. Грузовой, легковой автотранспорт тек по ней непрерывным потоком днем и ночью. Неприступные стены самого дома и не прерывающийся круглые сутки шум с улицы – вот два главных условия, на которые Роберт Гартман, выполняя задание Новеллы, обратил внимание в первую очередь. О чем он и сообщил Виктору, передавая ему ключи от дома.
– Этот дом арендован под склад. Через подставное лицо я заплатил хозяину дома за полгода вперед, – сообщил он то, что Виктору было известно. Пауза. – Я хочу задать тебе вопрос: как метко ты стреляешь?
– Спросишь об этом, когда приедем на объект, где я и буду стрелять.
– Черт! – Рот Гартмана был полон жвачки. Он жевал так остервенело, заметил Скобликов, словно дезинфицировал полость рта после длительного минета.
– Здесь есть подпол?
– Что такое подпол?
– Подвал, погреб, куда ссыпают картошку.
– Картошку?
– Перестань переспрашивать, придурок.
– Знаешь, мне может это не понравиться. Почему я должен терпеть оскорбления?
– Потому что. Отвечай на вопрос, – усмехнулся Скобликов.
Роберт взял себя в руки.
– Да, есть. Здесь есть подпол, куда ссыпают картошку. Один вход в подпол мы прошли – это дверь в прихожей.
– Я заметил ее. Где второй вход?
По-прежнему не снимая перчаток, Гартман сдвинул в сторону половик, под которым обнажилась крышка люка. Кольца на нем не было, но широкие трещины позволили американцу пальцами зацепиться за край люка; приподняв, он сдвинул его в сторону. Когда же Гартман поднял глаза, они говорили прямым текстом: «Вообще-то эту грязную работу должен делать ты». Скобликов предпочел ответить вслух:
– Ты не для моей, ты для своей невесты стараешься.
Виктор спустился по металлической лестнице в подпол, который на поверку оказался подвалом, проходившим под всем домом. «Зиндан со всеми удобствами», – подумалось Виктору, когда он, услышав сверху подсказку Роберта («Выключатель справа от двери»), включил свет.
Роберт для своей невесты постарался на славу. Он создал здесь для нее спартанские условия. Но что тогда значили его мысли о грязной работе? Ведь грязнее той, что он проделал, трудно было представить.
Дальний угол подвала представлял собой склад утиля: разобранные панцирные кровати, части мебели, книжные полки, двери, кашпо и прочее. Скобликов не ошибся, когда предположил, что весь этот хлам еще несколько дней назад был разбросан по подвалу. Роберт с тщательностью маньяка ликвидировал этот хаос. Он собрал одну кровать, которая в центре подвала, освещенного одной-единственной лампой с потолка, виделась койкой в одиночке для душевнобольных. В метре от нее, но не вплотную, стояла антресоль от шифоньера, заменившая больничную тумбочку. Еще одна вещь – табурет. И тоже поодаль от кровати.
Бетонированный пол был чистым. Над ним поработала щетка. Виктор, оглядевшись, увидел ее в углу возле лестницы. Рядом стояло ведро, накрытое наполовину половой тряпкой. Так в гостиницах приоткрывают уголок постельного покрывала.
Маньяк.
Виктор обследовал подвал на предмет отдушины, щели, через которую на улицу мог просочиться крик. Но подвальные стены представляли собой монолит.
Он вылез наружу. Ногой сдвинул люк, и тот стал на место. Так же не нагибаясь, Виктор ногой поправил половик. Он подавил в себе вопрос, касающийся отношений Роберта и Вики: «Надеешься встретиться с ней здесь?» Но Роберт был слабаком. Он мысленно заточил невесту в этом каменном мешке, но бежал, как от чумы, от предложения Новеллы убрать Вики: дать яд, столкнуть с моста... У него было богатое воображение, оно же – больное.
– Как часто ты бывал в Марево? Не переспрашивай, просто отвечай на вопрос.
– Нечасто. С Вики – три или четыре раза. Без нее столько же – изучал подъездные пути.
– Ладно, подробнее расскажешь по дороге. Поедем на моей машине. Твоя там, судя по всему, примелькалась.
В Марево они приехали в два часа дня. Виктор медленно проехал мимо церкви, которая и ему показалась «средневековой». Роберт подробно рассказывал о планировке и убранстве, распорядке, обо всем, что ему самому удалось узнать.
Скобликов проехал до конца поселка. Ровной грунтовой дорогой выбрался на объездную, которая на местных картах значилась первой категории. Буквально через четыре километра уперся в пост ГАИ.
Нечто подобное он ожидал увидеть. И только укрепился во мнении, что «эвакуационный коридор» (так он был обозначен в плане) ему придется готовить самому.
Его машина осталась без внимания со стороны гаишников, и Скобликов, проехав еще полтора километра на восток, остановился и заглушил двигатель. В Мареве он увидел все, что ему было нужно увидеть, о чем он и сказал Роберту. Обменявшись с ним контактными телефонами, Виктор предупредил:
– Позвонишь мне, если что-то пойдет не по плану. Отсрочка церемонии на час или два в ту или другую сторону – нормально. Так что в этом случае не звони.
– Тогда что может пойти не по плану?
– Например, число приглашенных на церемонию увеличится на три или четыре человека, а это значит появляется лишняя машина. Но чтобы ничего не упустить, докладывай мне о любых отклонениях в плане, – сменил решение Скобликов. – Теперь насчет моей меткости. Стреляю я неплохо. Я этим на хлеб зарабатываю. Но и ты не зевай. Когда увидишь меня, падай на пол, прикройся свидетелем. У меня в руках будет автомат, а не снайперская винтовка. Иначе будешь похож на ежика с изнанки.
– Будешь стрелять в воздух?
– В какой, на хрен, воздух? Сонни хочет, чтобы это было похищение, а не пропажа.
– Да, пожалуй, ты прав. – Роберт продолжил после короткой паузы: – Рядом с Вики будет ее подруга – Джил. Сволочная баба. Если и должна пролиться кровь, то пусть это будет кровь Джил.
– Но ты не мой работодатель. – Скобликов вдруг почувствовал легкое, почти что невесомое головокружение, а в голове медью прозвенели слова о беспрекословном подчинении работодателю. Что-то мешало ему сосредоточиться на простых мыслях...
