– А ты встань и отдохни! – засмеялась Ника. – Здесь отмель!
Дмитрий недоверчиво позволил ногам коснуться дна и перестал бить по воде руками – в этом месте ему было по грудь. Ника встала рядом на кончики пальцев, задрав подбородок, чтобы не захлебнуться. Ей было легче плыть, чем стоять. Она, шевеля ладонями, покачивалась, как изумрудная водоросль в полупрозрачной воде. Глаза Дмитрия следили за гибкой фигуркой под водой – оптический эффект искажал ее очертания, делая еще соблазнительнее. Он сделал по дну шаг, другой и обхватил Нику на уровне груди, делая вид, что падает, что его сбивает волна. Она ощутила влажные объятия его сильных рук, но тут же, поднырнув, выскользнула из кольца объятий. В следующий момент Ника покинула мелкое место – два-три взмаха рук, и она вновь на глубине.
– Поплыли дальше, к буйкам! – позвала она Дмитрия, отплыв на порядочное расстояние.
Она и представить себе не могла, что сильный мужчина, пусть даже не владеющий стилем плавания, может испугаться глубины. Но дело обстояло именно так: чуть не захлебнувшись на отмели, Дмитрий не решился более рисковать. Крикнув, что у него сводит ногу, он поплыл к берегу.
Когда Дмитрий вернулся к лежакам с одеждой, все остальные еще оставались в воде. Более того, не было и шефа. Зато на краешке их лежака сидела девушка в ярком купальнике и делала какие-то пометки в блокноте, лежащем на ее острых коленках.
– Вы из корпорации «Этажстрой»? – Она протянула руку. – А я – Диана, журналистка из Москвы. Меня Герман Леонидович попросил присмотреть за вещами. Впрочем, я все равно не собиралась сегодня купаться.
Дмитрий тоже представился. И тут же, прыгая на одной ноге, чтобы вытряхнуть воду из уха, задал Диане не совсем уместный вопрос:
– Как можно не желать освежиться? Такое пекло! Да и зачем вы в таком случае пришли сюда? – Он забыл, что у женщин бывают свои причины не входить в воду.
– Я специально пришла на пляж, чтобы взять у вас, питерцев, интервью. Мы с Никой Хлебниковой в одном номере живем. Она мне и сказала, что ваша команда с утра здесь будет. С шефом я уже пообщалась. Надеюсь, вы тоже согласитесь ответить на мои вопросы?
Дмитрий согласился, но их интервью помешали: к лежакам уже подтягивались остальные товарищи, внося в беседу нестройный шум и суету. Последней вышла из моря Ника. Ее вид рассмешил всю компанию: привычные кудряшки распрямились и свисали длинными мокрыми прядями почти до шеи. Однако долго веселиться времени не было: компания торопилась покинуть пляж, чтобы выполнить намеченную программу дня.
Следуя друг за другом неровной цепочкой, питерцы одолели бесконечную лестницу, ведущую от пляжа к парковочной площадке. Их уже ожидал микроавтобус с представителями местных структур. Диана тоже присоединилась к группе и всю дорогу держала включенным диктофон, записывая высказывания специалистов. Особенно журналистку интересовали сведения об инвесторах, претендующих на тот или иной участок. Но помощник сочинского мэра осторожно ответил, что земля под застройку еще не распределена.
Поездка оказалась утомительной, и после ее завершения всей группой пошли в гостиницу пешком, через реликтовый лесопарк. Экзотические платаны, лавры и пальмы бросали на дорожки спасительную тень. Впрочем, жара уже отступила, зато быстро сгущались сумерки. В парке вспыхнули голубые огоньки фонарей, и с особенной силой разлились в воздухе пряные запахи цветов.
Ника отстала и шла одна, глазея по сторонам. В полутьме на скамейках виднелись целующиеся пары: за белыми рубашками мужчин угадывались цветастые женские платья. Ника вздохнула: ее давно никто не целовал на улице или в парке, а ведь есть в этом нечто романтическое. Вспомнились утренние объятия Дмитрия в воде, но то была шутка, игра! А в реальности ей предстоял одинокий вечер в номере. Впереди оживленно беседовали двое – Дмитрий и Диана, договариваясь о встрече в ресторане отеля.
Ника пропустила в ванную комнату Диану, торопящуюся на свидание. Но занятым оказался не только душ, но и все пространство номера. После мытья журналистка, сидя за столиком, долго гудела феном, укладывая неровные пряди. Затем, схватив утюг, торопливо гладила платье. И снова устремлялась в ванную комнату, чтобы подкрасить перед зеркалом ресницы и губы. При этом Диана без умолку говорила, вовлекая Нику в создаваемый собою хаос. И в безобидной ее болтовне все чаще мелькали вопросы о Дмитрии. Женат ли? Есть ли дети? Какую должность он занимает в компании?
Ника отвечала односложно: «Женат. Есть взрослая дочь. Замдиректора фирмы».
И снова Диана бежала к раковине – замыть обнаруженное пятнышко на подоле платья или ополоснуть руки, измазанные жирным кремом. И между делом выспрашивала у Ники подробности о Дмитрии: к примеру, какие у него любимые блюда и любит ли он свою жену?
Наконец Диана покинула номер, а Ника, слегка переведя дух, отправилась под душ. Сполоснулась быстро, а укладывать волосы ей нужды не было: ее кудри все равно ложились, как им хотелось. Она только пробежала по ним щеткой, придав общее направление. Затем взяла аналитический справочник по недвижимости и попыталась сосредоточиться на ценах, но мысли разбегались: в номере было душно, хотя дверь на балкон оставалась открытой. Откуда-то снизу, из ресторана при гостинице, доносилась громкая музыка. И именно о ресторане, о том, что за уютным столиком Дмитрий и Диана поднимают бокалы с вином, думалось Нике. Она отбросила справочник и включила телевизор.
По местному каналу показывали новости, освещали приезд на олимпийскую конференцию иностранных гостей. И Ника увидела среди арабской делегации знакомое лицо – Халим! Уже прилетел, как замечательно! Ника приблизила лицо к экрану, чтобы получше разглядеть делегацию, но оператор уже перевел камеру на мэра. Когда первая радость узнавания отхлынула, Ника вскочила с места и заходила по комнате. Если он уже здесь, то почему не позвонил ей? Проверив звонки мобильника, убедилась, что непринятых нет. Позвонить самой? Ну уж нет!
Она в сердцах отбросила мобильник на свою кровать и увидела на покрывале расческу Дианы с застрявшими в зубцах волосами. Брезгливо переложила ее на тумбочку журналистки. Все не так! Все не то!
В полночь духота в номере ослабла, но с моря через балкон вползла липкая сырость. Даже наволочка подушки стала влажной, будто ее орошили слезами. Или Ника не замечала своих слез? Она лежала ничком, уткнувшись носом в подушку, и чувствовала себя одинокой, никому не нужной. Но кому ей хотелось быть нужной, она не призналась бы и себе.
Диана вернулась в номер, когда Ника уже спала.
До начала международной конференции Нике так и не удалось увидеть арабскую делегацию – иностранные гости, видимо, остановились в другом отеле. А Халим все не звонил.
Петербуржцы продолжали изучать рельеф окружающей местности и условия для возможной застройки. Они ездили в Адлер, в деревушки предгорья – журналистки с ними уже не было. В гостинице Ника видела ее редко. О развитии своих отношений с Дмитрием Диана ничего не рассказывала, но Ника догадывалась, что там не все гладко. Иначе зачем бы Дмитрию ходить на концерт в летнем театре вместе с группой семейных сотрудников, с которыми проводила время и Ника?
