Не успела я выйти из комнаты, как нос к носу столкнулась с Люсьеной. Она была принаряжена, но, как всегда, с оттенком вульгарности. Леопардовые вставки вокруг декольте ее блузки совсем не сочетались со стеклярусом, поблескивающим среди черных пятен. Впрочем, лицо ее было бледным.
– Долли, хорошо, что я тебя отыскала! Домой к тебе не дозвониться, мобильник тоже не отвечает...
Я пожала плечами.
– Хоть здесь тебя поймала! Скоро ведь в отпуск уйдешь?
– Что случилось, Люсьена?
– Хочу напроситься в гости, Долли. Посмотреть на настоящего Артура хоть одним глазком. Ведь в Новый год я, дура дурой, поверила вашему розыгрышу. Приняла за Артура Витю.
– Не знаю, как это устроить. Он так редко бывает дома. На кладбище летом много работы. Днюет и ночует там.
– А сегодня? Позвонить ему можешь?
– Могу номер телефона дать, сама и назначь ему свидание.
– Неловко как-то! Посмотри, на кого я похожа – кожа сухая, как у воблы, волосы паклей. Я бы хотела так, невзначай, на людях...
– Не преувеличивай, Люсь! – внутренне соглашаясь с ее самокритикой, возразила я. – Ладно, я уже домой собралась, поехали вместе.
Мы сели в мой «лимончик» и покатили по раскаленному солнцем асфальту. Вскоре влились в тесные ряды уличных автомобилистов.
– Спечемся, окошко можно открыть? – спросила Люсьена, нажимая кнопочки на дверце.
Я покачала головой и включила вентиляцию, прохладный воздух с легким жужжанием наполнял салон.
Люсьена жаловалась:
– Знаешь, Долли, я от духоты постоянно мучаюсь и укачивает быстро, потому что лекарства горстями ем. Полной развалиной стала. Но держусь пока, еще и подрабатываю. Наши-то дачники, как на грядках спину потянут, так ко мне за массажем бегут. Надеюсь, что, когда в Питер вернутся, станут постоянными клиентами. Надо же мне как-то выживать.
Я восхищалась мужеством подруги и, искренне сочувствуя ей, решила почаще приглашать домой.
Машина остановилась у светофора, застряв в растянувшейся на квартал пробке. Я потянулась рукой к приемнику, отыскала станцию «Эрмитаж», передающую классику.
– Позвони Артуру, скажи, что я с тобой еду. Вдруг он тоже захочет меня увидеть и постарается пораньше вернуться с работы, – напомнила о своей цели Люсьена.
– Да что звонить! Мы почти приехали, давай лучше ему сюрприз устроим, если он дома окажется. А нет, так все равно заглянешь к нам. Надо только в магазинчик заскочить, наверняка холодильник дома пуст. У нас сейчас всяк сам по себе живет и питается отдельно.
– Что значит «всяк сам по себе»? Ты поссорилась с Витей?
Я сделала вид, что не расслышала вопроса. Светофор как раз переключился на зеленый, и, коснувшись рычага передачи, я нажала на газ. Машина устремилась вперед.
* * *
Когда мы с Люсьеной вошли в квартиру, то обнаружилось, что мои мужчины уже дома. Их возбужденные голоса доносились в прихожую из кухни. Пока гостья выбирала на обувной стойке тапочки, я заглянула к братьям, предупредить, что пришла не одна. Сразу бросилась в глаза ополовиненная бутылка водки, жухлые кожурки вареной картошки на столе, недоеденные корки, обглоданный хребет сельди и пустые стопки, захватанные нечистыми пальцами. Взглянув на улыбающихся братьев, я поняла, что они помирились.
– Выпей с нами, – радостно предложил Витя. – И скажи, с кем ты решила остаться!
– Мальчики, все разговоры потом. Я пришла не одна, а с Люсьеной! Она в прихожей. Витенька, встреть ее, пожалуйста, и развлеки, пока я стол в порядок приведу.
Витя вышел из кухни, а Артур уставился на меня туманным взглядом. Вдруг вспышка сознания озарила его глаза.
– Как ты с-сказала, Люсьена? Та самая, н-наша Люська?
– Она, Артур. Она захотела с тобой повидаться. Ты не против?
– Она, с-сука... ж-жизнь мою сломала!
– Артур! Столько лет прошло! Она тыщу раз раскаялась, что изменила тебе. Уж я-то знаю, поверь.
– П-предательство не прощают!
– Ты ее продолжаешь любить?
– Ну что ты несешь, Долли! Я ее ненавижу!
Артур плеснул себе в стопку водки и махнул ее, не закусывая. Затем, наблюдая за тем, как я вытираю стол и расставляю чистые тарелки, попросил:
– Свари-ка, Долли, мне кофе, да покрепче. Ты права, пожалуй. Взглянуть на первую свою девчонку мне не помешает.
– Переоденешься? – Я намекнула Артуру на его майку и пестреющие рябью солдатские штаны.
Он мотнул головой.
Я металась между плитой, холодильником и столом. Постелив на стол скатерть, поставила в центр вазочку с цветами, перенесенную мужиками на подоконник. Разложила старинное серебро, оставшееся от бабушки братьев, достала из холодильника бутылку вина, а оставшуюся водку перелила в графинчик.
Проветрила кухню и позвала Витю и гостью. Витя переоделся, надел свежую рубашку и галстук, и рядом с ним Люсьена в своих леопардовых заплатках смотрелась еще вульгарнее. Я заметила, что пятнистость ее наряда и полевых, рабочих брюк Артура имеют явное сходство. Кажется, это заметил и сам Артур! Он чему-то усмехнулся, однако привстал, поздоровался и снова сел. Ни один мускул не дрогнул на его лице, а ведь когда-то он ее любил! Да, такие, как он, измены не прощают! А Люсьена при виде поседевшего, нетрезвого сейчас Артура в грязной майке не смогла скрыть разочарования. В ее глазах промелькнуло превосходство, свойственное ей в девичьи годы. На миг она забыла, что сама давно уже не та.
Артур жестом показал гостье на диванчик:
– С-садись, Люсьена, поближе! Т-ты по-прежнему неотразима, как дикая кошка! Какой классный прикид!
– И ты все тот же неисправимый шутник! – Люсьена села рядом с Артуром, тщательно расправив под собой широкую юбку.
Разложили по тарелкам новую порцию картошки, уже поджаренную мной, разлили по рюмкам спиртное. Но Артур пить не стал, только приподнял рюмку, «за встречу», и поставил, едва пригубив. Понимал, что принял уже достаточно. Я оценила его волю – может держаться, когда очень захочет.
Люсьена, напротив, выпила до дна и вскоре расслабилась. Ее натура брала свое: она уже строила глазки обоим братьям. Раскраснелась от выпитого, похорошела.
Артур поглядывал на соседку все мягче, даже начал улыбаться. Затем сказал:
– А не хочешь ли, Люсьена, с нами на пикничок съездить в ближайшие выходные?
Я не слишком стремилась к этой поездке, но оказалось, что братья уже и срок запланировали. Люсьена стала пунцовой то ли от предложения, то ли от очередной рюмки. И кокетливо произнесла:
– Если будете хорошо себя вести, мальчики, то могу и украсить вашу компанию. А Долли едет?
– Куда она денется! – ответил за меня Витя.
