Иногда начальник военной разведки выпивал натощак рюмку коньяка и наслаждался нежным послевкусием, легким хмелем, слабым покалыванием в кончиках пальцев, которые на короткое время приобретали чувствительность пальцев скрипача, получал кайф от аромата дорогого напитка, намеренно не закрывая бутылку.
Подобное состояние, которому Ленц дал определение свободного полета, длилось недолго; и невесомые его последствия исчезали с первым глотком горячего чая.
Согласно оперативной информации, чеченские бандиты, покинувшие Панкиси
[1]
, намеревались проникнуть на территорию Чечни через Шаройский район. В сторону развалин Кеселой выдвинулась группа пограничников – одиннадцать человек вместе с командиром. Погранрасчет прошел вдоль русла Шароаргуна и поднялся в горы – встречать взвод опытных наемников-егерей, чья родина – Кавказ, бандитов, которые навели ужас в грузинских и абхазских селах и вырезали в некоторых всех взрослых мужчин, а где-то даже женщин и детей. Максимум, на что хватит «зеленых» пограничников, проходящих срочную, – рассеять группу бандитов, а скорее всего сложат они в горах свои головы.
Ленц связался по телефону с директором Федеральной пограничной службы и и.о. командующего ОГВ. Оказалось, директор ФПС распорядился выслать в Шаройский район погранотряд особого назначения, а пока уповал на силы личного состава хашелдойской заставы и помощь, обещанную из Ханкалы.
Можно согласиться с коллегой из погранслужбы: «Высылай своих ребят». Тут не до соревнований, но генерал-полковник подумал, что его «ребята» окажутся в Шаройском районе быстрее. И те, и другие опытные, но часто между бойцами разных ведомств возникает несогласованность. А к чему она может привести, и не раз приводила, руководители силовых ведомств знали на порядок больше, чем средства массовой информации.
На скорость и нахрап боевиков взять можно только ценой неоправданных потерь среди личного состава.
Да, тут не до соревнований, но и не до приоритетов тоже. Директор ФПС всегда отличался взвешенными решениями и ситуацию понимал с полуслова. И в этот раз должен не понять, но в первую очередь согласиться с предложением начальника военной разведки.
– Константин Федорович, у меня борт на парах, забрасываю группу спецназа в Чечню. Давай сделаем так. Мои прибудут быстрее, осмотрятся. А ты готовь своих. Дай им инструкции... Да, Костя, правильно мыслишь. Чтобы одни не пошли в атаку по зеленой ракете, а другие по красной... Понравилось выражение? Разрешаю использовать. Теперь по бойцам хашелдойской заставы. – Начальник ГРУ, начавший разговор с ленцой старой, заплесневелой, но все же зубастой щуки, заканчивал его с агрессией спрута: – Вот где они залегли, там пусть лежат и носа не показывают. С этой минуты никакой связи в эфире, пусть молчат, как дохлые рыбы. Запрети всякое взаимодействие с ментами, особенно чеченскими, подразделениями ФСБ и прочей братией... Хватит рассеивать бандитов!
Окончив разговор с директором пограничной службы, Ленц согласовал оперативные вопросы с Ханкалой.
Прошло не больше получаса, и вот на летное поле подмосковного аэродрома Чкаловский ступила прибывшая на вертолетах группа из Центра спецопераций ГРУ «Луганск» – первый взвод второй роты в полном составе. Транспортный самолет стоял уже с прогретыми двигателями, и как только бойцы заняли свои места, борт вырулил на взлетно-посадочную полосу и взмыл в небо.
В салоне находилось пятьдесят человек ровно. Экипированы соответственно: униформа и лица под «зеленку», бронежилеты, «боевые выкладки», бесшумные автоматы «АС», снайперские винтовки той же системы, бесшумные пистолеты, стреляющие ножи, оптика ночного видения.
Командовал подразделением подполковник Сергей Марковцев. Он сидел рядом с бойцом из третьей учебной роты Игорем Стеблиным: таких «учеников» в группе, летящей на боевое задание, насчитывалось четверо – обкатка боем.
Перед заходом на посадку командир экипажа и диспетчер военного аэродрома перебросились шуткой:
– Какая у вас погода, браток?
– Грозовой фронт. Как всегда.
Едва шасси самолета закончили свой бег в конце взлетно-посадочной полосы, группа десантников, не мешкая и следуя указаниям диспетчера наземной службы, бегом направилась к стоящим на парах «крокодилам». «Ми-8» в сопровождении «горбатых» – «Ми-24», вооруженных «фалангами» и «штурмами», также оперативно взяли направление на Шаройский район Чечни, неся в чреве «личную гвардию» начальника ГРУ генерал-полковника Ленца.
2
Чечня, Шароаргунское ущелье
«Вертушки» прошли как раз над тем местом, где сутками раньше заночевал пограничный дозор. Уйдя километра на три-четыре и найдя удобное место для высадки десанта рядом с развалинами, вертолеты снизились, и десантники по одному покинули машины и начали рассредоточиваться вдоль русла Шароаргуна. «Вертушки» тем временем взяли курс в обратном направлении.
Непередаваемое чувство, когда над головой проходит хотя бы пара боевых вертолетов. Звуковое давление прижимает к земле, рокот двигателей и простреливающий грохот вращающихся лопастей проникают через каждую пору, через каждую клетку. Такая вот воздушная мясорубка, военный рок-н-ролл, частенько сопровождающийся громом ракетных ударов.
Спецназовцы высадились так оперативно и скрытно, что боевики приняли их вертолеты за машины обычного воздушного патрулирования. Они не без основания полагали, что летчики боятся «стингеров» российского производства – переносных зенитно-ракетных комплексов «Игла» и даже обычных гранатометов. За последнее время несколько вертолетов сбито, и до сей поры не могут найти ни их останки, ни экипажи с пассажирами.
В районе аэродрома Ханкала (пригород Грозного), который чеченские бандиты прозвали «Черной дырой», при выполнении полета исчез с экранов радаров вертолет огневой поддержки «Ми-24» ФПС России с тремя членами экипажа на борту. Машина вылетела для сопровождения «Ми-8» в расположение командования Итум-Калинского погранотряда. Однако из-за неблагоприятных условий была вынуждена вернуться назад. До настоящего времени военнослужащие ведут поиск боевой машины, которая действительно словно канула в черную дыру.
Также потерпел аварию вертолет «Ми-8», принадлежащий Минобороны России. Машина разбилась около 07.15 по московскому времени 2 сентября 2001 года в районе населенного пункта Хиндой – горный район на границе Чечни и Дагестана. Погибли четверо военнослужащих, находившихся на борту, в том числе и трое членов экипажа.
И еще несколько случаев – их боевики считали, равно как и «пропавший» вертолет с высшим командным составом (генералы, полковники) и сбитый в канун прошлого Нового года «Су-24» с катапультировавшимся летчиком. Наверняка и сейчас «духи» решили за русских, что случай с «Ми-8» и вертолетами огневой поддержки может повториться. Не станут федералы рисковать. Так, покружили и забыли.
