Но как только дело дошло до упаковки вещей, Александра осознала, что и ехать в Москву ей тоже ужасно не хочется.
Она села на лавку, обреченно поникла головой и попыталась решить, какое же из двух «не хочу» меньшее из зол. Но так и не пришла ни к какому выводу. Тургай как неприкаянный не отходил от нее ни на шаг и умными карими глазами все пытался перехватить ее взгляд. Время от времени он тыкался холодным носом в ее сцепленные руки, как бы давая почувствовать, что он тут рядом и весь в ее распоряжении.
Поняв, что так ничего и не придумает, Александра нашла себе занятие. Она приведет все в избушке в порядок, сожжет или закопает то, что не нужно, а за делами, возможно, само собой придет верное решение. Это было много лучше лишенного пользы бездействия, и молодая женщина заметно успокоилась, даже повеселела…
Работа спорилась. Медленно и любовно она мыла и расставляла вещи по местам, вытирала пыль, выравнивала складки на оконных занавесках, перестилала постель, взбивала подушки. Потом надумала вымыть не только полы, но и окна… Словно готовилась к встрече дорогих гостей или, напротив, собиралась навечно распрощаться с тем, что ей стало очень дорого.
Когда, как ни ломай голову, а делать в тесной комнатенке и на террасе было больше нечего, Александра решила нарвать цветов и поставить их в глиняной крынке на чисто выскобленном столе.
Она сообщила Тургаю, что они идут гулять, и пес, предупредительно распахнув перед ней дверь, минуту спустя уже ждал ее на улице. Они пошли опушкой леса. Александра собирала знакомые с детства ромашки, колокольчики, куриную слепоту, тысячелистник и неизвестные по названиям колоски и метелочки, очень украшающие букет. Розовый, торжественный иван-чай она оставила напоследок, уже выяснив, что тот очень недолго может обходиться без воды в сорванном состоянии.
Тургай, решивший, что все плохое осталось позади, радостно носился вокруг нее, выписывая петли и круги. Время от времени он принюхивался и прислушивался, но Александра не обращала на него внимания. Для себя она уже все решила.
Но если молодая женщина, пусть неосознанно, все же старалась уловить глухой стук лошадиных копыт, то услышать натужный с завываниями рев автомобильного мотора никак не ожидала.
Выйдя на дорогу, Александра остановилась и ладонью заслонила глаза от солнца. Навстречу ей ехала машина, спортивная, дорогая – уж это-то она могла различить даже на значительном расстоянии. А когда та приблизилась, Александра узнала ее – это была «альфа-ромео» Венчика. Ей было хорошо известно, как муж любит, холит и лелеет свою «ласточку», и то, что он направлялся сюда, к ней, прекрасно зная, что в любой момент на этой ухабистой дороге подвеска его машины может полететь к черту, заставляло предполагать самое ужасное. Сердце у Александры оборвалось в груди, в голове возникла только одна мысль: «Боже, случилось что-то страшное!»
Она бросилась навстречу «альфа-ромео», размахивая букетом, зажатым в руке, и испуганно распахнув глаза. Рядом несся Тургай, на всякий случай угрожающе рыча.
Машина остановилась, не доезжая до молодой женщины нескольких метров, дверца распахнулась, и оттуда выскочил ее муж с ошалело вытаращенными глазами. Мгновение – и они заключили друг друга в объятия. Простояв так какое-то время и уразумев, что оба на данный момент живы-здоровы, они отстранились и воскликнули в один голос:
– Что случилось?! – и вперили друг в друга испытующие взгляды.
– Ты у меня спрашиваешь? – наконец осведомился Венчик. – У меня?!
Поняв по его вопросу, что и с ним, и дома все в порядке и появлению здесь мужа она обязана только беспокойству о ее особе, Александра облегченно перевела дыхание. Затем услышала голос Венчика, в котором звенело с трудом сдерживаемое напряжение:
– Может, объяснишь, что все-таки происходит?
Она вздохнула. Делать было нечего, все и так зашло слишком далеко.
– Хорошо, – кивнула Александра. – Поехали ко мне. Это недалеко… Да, познакомься: Тургай, моя собака.
Венчик словно бы только сейчас увидел пса, осторожно обнюхивающего его, и удивленно воскликнул:
– Прости, но зачем она тебе сдалась? Охотничьей собаке не место в городе! Ты подумала, что станешь с ней там делать?
– Не подумала, – честно призналась Александра. – Но когда я расскажу тебе о нем, ты все поймешь сам.
Она шагнула к машине, и тут из нее показалась смущенно улыбающаяся Тина.
– Здравствуйте, Александра Ивановна. Простите, но я сама напросилась поехать вместе с Вениамином, чтобы объяснить, как сюда добраться, – объяснила девушка свое присутствие здесь и указала на открытую дверцу. – Садитесь, пожалуйста.
– Да нет, пожалуй. Мы с тобой пойдем пешком, – ответила молодая женщина. – А Венчику я объясню, как проехать.
Она обернулась к подошедшему мужу и сказала ему ехать прямо, никуда не сворачивая, до избушки о двух оконцах.
Вениамин нехотя вернулся к машине и вскоре обогнал их, чиркая днищем по сухим кочкам на дороге. А Тина с Александрой пошли тропинкой вдоль леса. Но прежде девушка, присев на корточки, обнялась с Тургаем и потрепала его по загривку. Пес воспринял ее как родную и облизал ей все лицо.
По обоюдному молчаливому согласию все объяснения оставили до возвращения домой. А пока Александра принялась расспрашивать родственницу, как той отдыхалось.
Тина мгновенно преобразилась – стала радостно всплескивать руками, закатывать глаза, выражая восторг, рассказывать обрывками, перескакивая с одного на другое, и беспрестанно благодарить. О своем романе с молодым французом упомянула вскользь, справедливо полагая, что для обстоятельного рассказа нужна особая обстановка…
Домик показался довольно скоро. Перед ним, опершись спиной на машину, стоял Венчик и с сумрачным лицом разглядывал его. Он по-прежнему не понимал, что произошло, а вид почерневшей от времени и непогоды, покосившейся на один бок избушки и вовсе сбивал его с толку.
Когда Александра с Тиной приблизились, Венчик недоверчиво спросил:
– И это здесь ты живешь?
– Да, – ответила его жена, и он покачал головой, будто сомневался то ли в ее словах, то ли в ее здравом рассудке.
Молодая женщина, проигнорировав его тон и выразительную гримасу, пригласила войти в дом и первой взошла на крыльцо.
– Ну и ну, – пренебрежительно выдавил из себя Венчик, останавливаясь посреди комнатенки и морща нос.
– Как у вас тут здорово! – восхищенно воскликнула вошедшая следом за ним Тина.
Александра молча ставила цветы в крынку, давая гостям возможность осмотреться и попривыкнуть к обстановке. К тому же ей тоже нужно было время, чтобы собраться с мыслями. С этой же целью она предложила чаю.
Уставшие с дороги путешественники согласились. Но Тина перехватила у нее инициативу, вызвавшись вскипятить воду и накрыть на стол.
Пока она возилась возле печки, Александра сидела в некотором отдалении от мужа и нервно сжимала и разжимала пальцы. Слишком уж во многом ей предстояло признаться. И не просто признаться, а огорчить своими признаниями близких людей.
