– Я смогу опять прийти сюда? – Кара умоляюще взглянула на Саманту. – Ты покрасишь меня в следующем месяце? Сэм, пообещай мне!
Саманта улыбнулась. Многие клиенты были щепетильны, когда дело касалось их волос, но у Кары это была своего рода паранойя. Она ужасно боялась, что кто-нибудь из посторонних узнает, что она начала седеть неприлично рано. Или заметит, что она красит волосы. Доходило до абсурда: перед каждой процедурой окраски мисс Демаринис перечитывала этикетки на баночках и тюбиках с косметическими средствами и тщательно следила за тем, чтобы Саманта отмерила правильную дозу для окрашивания: в специальной мисочке смешивались краска номер пять пепельного оттенка и номер пять золотого оттенка плюс определенное количество закрепителя. Иногда Саманта гадала, чем вызвана такая недоверчивость. Может, это потому что Кара юрист? А может, она любит все контролировать и это своего рода комплекс? Но скорее всего и то и другое вместе.
– Мне-то что, – пожала плечами Сэм. – Я могу тебя тут и в следующем месяце покрасить, мне нетрудно. Главное, чтобы Джек не был против.
– А Джек совсем не против! – Толливер возник на пороге буфетной и дружелюбно подмигнул. Он скрестил руки на груди и прислонился к косяку. На нем были вчерашние брюки и помятая рубашка, которую он надевал под смокинг.
Сэм тихонько вздохнула и постаралась сделать вид, что ее совершенно не волнует Толливер и то, как шикарно и сексуально он выглядит, несмотря на свой помятый наряд. Прошлой ночью они расстались на пороге ее спальни, распрощавшись самым нежным образом. Оба решили, что Джек не может остаться ночевать в ее постели – слишком рискованно. Джек не раз повторил, что им еще повезло: ведь проснуться и заявиться в мамину спальню мог не маленький Дакота, а Грег или Лили. Поразмыслив, он спросил Сэм, станет ли малыш рассказывать кому-нибудь о ночном происшествии? Саманта честно ответила, что она ни за что не ручается. Дакота мог позабыть неурочную встречу с мистером Джеком, а мог и припомнить – и никто не знает, когда это воспоминание всплывет в его маленькой головенке.
Сэм занялась уборкой. Она не спеша помыла и убрала инструменты, сложила краски и выбросила мусор. Все это время она кожей чувствовала взгляд Джека, но ни разу не рискнула поднять на него глаза. Если Кара перехватит их взгляды – пусть и случайно, – она сможет обо всем догадаться.
Кара беззаботно болтала с Толливером. Она уже встала со стула, который Сэм использовала вместо парикмахерского кресла, и сняла покрывало, защищавшее одежду от краски.
– Сэм говорит, у вас свет появился около двух часов ночи! А в даунтауне его дали всего пару часов назад!
– Да-а, нам вчера ночью невероятно повезло, – значительно сказал Джек.
Саманта украдкой бросила на него быстрый взгляд. Подумать только, этот нахал не только улыбается как сытый кот, он даже осмелился подмигнуть ей!
– Чудесно, – рассеянно отозвалась Кара. Она достала из сумочки зеркальце и пыталась разглядеть в нем результаты трудов Сэм.
– Саманта говорит, что если я хочу стать сенатором, мне нужна другая стрижка. Что-то более консервативное и менее сексуальное. Что ты думаешь по этому поводу?
Кара опустила зеркальце, нахмурилась и принялась разглядывать Толливера.
– Ты правда так думаешь? – спросила она Сэм.
Та пожала плечами. С ее точки зрения, лучше всего Толливер выглядел вчера вечером в душе. Его загорелая кожа блестела капельками воды, мокрые волосы сделали лицо более выразительным, а зеленые глаза ярко сияли в мерцающем свете свечей. Моргнув, чтобы прогнать искушающее видение, Саманта промямлила:
– Думаю, надо немного покороче. И построже.
Толливер немедленно выловил из карманов брюк мобильник, ключи и кошелек, сгрузил все это на стол и уселся на освободившийся стул.
– Я в твоем распоряжении, – заявил он, лукаво поглядывая на Саманту и пытаясь изображать хорошего мальчика.
Саманта растерянно взглянула на Кару, но та только пожала плечами, снимая с себя ответственность.
– Делай что хочешь, – сказала она. – Только ничего вызывающего. Пусть этот разгильдяй будет и правда похож на сенатора. Хотя бы внешне. Напряги память – когда ты последний раз видела по телевизору заседание какого-нибудь сенатского комитета. Он должен вписаться в компанию тех занудных господ.
– Кара, душа моя, ты просто кладезь премудростей, – засмеялся Джек. – Где бы я был без твоих советов?
Адвокат не удостоила его ответом. Она придвинула себе стул так, чтобы с комфортом наблюдать за работой Саманты, уселась и спросила:
– Ну и как наш Джек проявил себя вчера вечером? Мы можем им гордиться?
Сэм, которая протянула было руку за ножницами, застыла на месте. Лишь через несколько секунд до нее дошло, что Кара интересуется не мужскими достоинствами Толливера, а тем, как прошел вчерашний концерт.
– Он был молодцом, – сказала Саманта. – Работал языком так, что любо-дорого. Старался оправдать свою репутацию.
Джек, замерший на стуле, тихонько хрюкнул.
– Ну, в сегодняшних газетах про вас не было ни слова, – сказала Кара. – Все обсуждали исключительно бурю и масштабы разрушений.
Она принесла себе кофе, уселась обратно на стул и поинтересовалась:
– Джек, а ты не считаешь, что пришло время провести ревизию твоих семейных драгоценностей?
Саманта ойкнула, но этого никто не услышал за жизнерадостным смехом Толливера.
Потом открылась и захлопнулась входная дверь, и голос Монти эхом пронесся по значительной части дома:
– Эге-ге! Доброе утро всем! – Стук каблучков прибавил музыкальное сопровождение ее словам. Кроссовки Саймона, который несся вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, бухали, как большие гулкие барабаны. – Я успела к началу представления? – голосила Монти. – Что у вас сегодня в программе?
– Мы здесь! – крикнула Саманта.
– А чего это вы все тут делаете? – Монти возникла в дверях, существенно оживив обстановку. Как минимум цветовая гамма кладовой точно стала более насыщенной, учитывая, что на Монти были красные узкие брючки и зеленый вязаный свитер. В ушах блестели сережки в форме рождественских колокольчиков. По размеру они практически не отличались от тех, что вешают на елку.
Монти удивленно уставилась на Джека, сидящего на стуле и уже накрытого пелеринкой, и спросила Сэм:
– Ты решила сделать из него пуделя?
– Ничего подобного! – В таком серьезном вопросе, как имидж мистера Толливера, претендента на пост сенатора, Кара растеряла все свое чувство юмора. – Он совершенно не нуждается в корректировке имиджа. Мы нанимали лучших имиджмейкеров и потом проводили специальные опросы. Созданный нами образ встречает положительный отклик у большинства групп населения.
– Я просто подровняю волосы, – спокойно пояснила Саманта. – Получится чуть строже. Височки будут покороче.
