— Вообще-то у меня немного побаливает голова. Наверное, будет лучше, если ты поведешь. Кстати, у тебя нет парацетамола?
— К сожалению, нет. Попробуй выпить чашку кофе. Если будет хуже, я остановлю у аптеки.
— Вы такой заботливый, доктор Ландор!
Оставив эту реплику без ответа, Мэтт достал из бардачка карту, открыл ее и сосредоточенно сдвинул брови.
— Куда мы едем? — поинтересовалась Кэрри.
— Вроде бы собирались в Сент-Айвз.
Она пожала плечами:
— Мне все равно. В Сент-Айвз так в Сент-Айвз.
Они остановились на въезде в город. Мэтт сказал, что был здесь, когда учился в шестом классе. Улицы круто спускались вниз. Дойдя до центра города, пара разделилась: Мэтт решил посетить галерею Тейт. Кэрри тоже очень хотелось туда пойти, но еще больше ей хотелось побыть одной. Она принялась бродить вдоль маленьких магазинчиков, разглядывая витрины. Кэрри не собиралась признаваться в этом Мэтту, но у нее осталось совсем мало денег. Скоро начнется учеба. Надо поговорить с Хью и разобраться в их финансах, но мысль о встрече с Фенеллой (у нее, наверное, уже виден животик) вызывала отвращение.
Вернувшись к галерее Тейт, Кэрри увидела Мэтта. Он стоял у входа и болтал с высокой темноволосой девушкой. На его собеседнице были джинсы и футболка — нарочито простые, без всяких рисунков и надписей, они наверняка стоили целое состояние. Мэтт что-то прошептал девушке, и она резко обернулась.
— Привет, Наташа, — сказала Кэрри. — Какая неожиданная встреча!
Она мысленно обругала себя за сарказм, невольно прозвучавший в ее тоне.
— Да, верно, — пропела Наташа.
— Я бы не назвал ее неожиданной, — заявил Роберт Ландор, отходя от ближайшего газетного киоска с пачкой сигарет в руке. — Мэтт знал, что мы здесь.
— Я узнал об этом только вчера, — спокойно заметил Мэтт.
Значит, сообщение, которое Мэтт прочитал днем раньше на пляже, было не от друга-медика Брайана или Стюарта, а от Наташи или Роба.
А вдруг Наташа и Роб захотят жить в Долли вместе с ней и Мэттом? Кэрри отогнала прочь это маловероятное, но жуткое предположение.
— Где вы остановились? — спросила она, мысленно скрестив пальцы.
— Ну, уж точно не в автофургоне, — сказал Роб. — Крестная Брайони держит плавучий ресторан на пристани. Там мы и ночуем.
— Шикарно! И уютно, наверное. А Брайони тоже здесь? — поинтересовалась Кэрри. Теперь, узнав, что они не претендуют на их фургон, она испытывала прилив благодушия.
— Нет, эта мымра Фенелла ни за что не отпустила бы ее с работы. — Наташа испуганно прикрыла рот рукой, потом понизила голос: — Ой, прости, пожалуйста! Тебе, конечно, неприятно слышать ее имя.
— Все в порядке, — скрипнув зубами, откликнулась Кэрри.
Лицо Мэтта было бесстрастным.
— Ты спрашивала про яхту. Честно говоря, это ужасно. Очень вульгарная обстановка — кругом белая кожаная мебель и золотые краны. Да вы приходите, сами увидите, — сказала Наташа, поглаживая руку Мэтта, словно он был маленьким пушистым зверьком.
Роб вздохнул.
— Да, вам обязательно надо на это посмотреть, но, ради Бога, давайте сначала что-нибудь поедим. Я голоден как волк. Интересно, здесь есть харчевня, где готовят что-нибудь помимо дурацких пирогов с мясом?
Как ни странно, они нашли такое место и вскоре все вчетвером сидели в ресторане с видом на гавань.
— Очень вкусно, — вздохнула Наташа, вытирая салфеткой губы, слегка запачканные малиновым джемом. — Знаете, а я, кажется, читала про этот ресторанчик в «Санди таймс стайл». Ему присвоили четыре звезды, и я ожидала увидеть здесь целую толпу мужчин в пестрых свитерах, возмущенных размером порций.
— Порции здесь и впрямь возмутительные, — согласился Мэтт. — Предлагаю по дороге домой остановиться где-нибудь еще и поесть рыбы с жареной картошкой.
Наташа засмеялась.
— Наверное, за последний месяц вы привыкли к такому рациону? — спросила она.
— Да нет, — ответила Кэрри. — Рыбой с картошкой мы лакомились редко, в основном перебивались бобами и тостами.
— Не слишком весело жить в тесноте, зато мы гораздо лучше узнали друг друга, правда? — Мэтт подмигнул ей.
Кэрри слегка опешила от столь неожиданного проявления дружеских чувств, поэтому не сразу нашлась, что сказать.
— Ну…
— В школе Мэтт был страшным хулиганом, — заявила Наташа, спеша обозначить свою территорию.
— Не возражаешь? — спросил Роб у Кэрри, наклонив над ее бокалом бутылку с вином. — Это шикарное заведение.
— Итак, несмотря на дурные привычки Мэтта, вы прекрасно проводите время вместе. Хотя, наверное, несладко жить в таком тесном пространстве.
— Долли чудесно отреставрирована, — заметила Кэрри, стараясь уйти от темы.
— Конечно, но все равно, как ни крути, это просто консервная банка на колесах.
— В ней гораздо лучше, чем в школе-интернате, Таша, — неожиданно сказал Мэтт. — Пойду, возьму счет.
— Отлично, — бросил Роб.
— Я сама за себя заплачу, — предложила Кэрри, с ужасом думая о том, как много денег они потратили на обед.
Наташа похлопала ее по руке:
— Пусть ребята заплатят. Так они будут чувствовать себя полезными.
Когда Мэтт отошел к барной стойке, Наташа подсела к Кэрри, заняв его место. От нее пахло дорогими пряными духами — скорее всего «Джо Малон». Однажды Хью принес Кэрри туалетную воду «Джо Малон», и она еще долго хранила флакон после того, как испарилась последняя капля. Наташа принялась болтать про яхту и про то, куда они на ней поплывут. Кэрри с ужасом представляла себе всю эту роскошь — диваны из белой кожи, шикарные кровати, комфортабельные туалеты…
Когда вернулся Мэтт, Наташа опять заговорила про их учебу в школе-интернате:
— Помнишь, какая это была дыра? Мы не видели ни горячей воды, ни нормальной пищи… Мэтт, конечно, восставал против всего этого. Представляешь, Кэрри, однажды он похитил, нашего казначея и запер его в комнате отдыха, требуя выкуп. Ему за это здорово влетело. Директор заставил его бежать десятимильный кросс.
— Да, я вижу, он был большим проказником, — не удержалась Кэрри. — Может, он и ночные пирушки устраивал?
Она широко улыбнулась, показывая, что шутит, но Наташа восприняла ее слова всерьез.
— Нет, милочка. Нам там не доводилось лакомиться плюшками и лимонадом. Иногда мы ели кексы, правда, без шоколадной начинки. Кажется, это была заслуга Мэтта, впрочем, я уже плохо помню то время.
— Но сейчас Мэтт исправился. Он больше не совершает дурных поступков. Правда, Мэтт?
Наташа сверкнула глазами.
— Разве? А я слышала другое. Что скажешь, Мэтт?
