Метрдотель остановился перед столом в центре зала, за которым уже сидели две пары, одна из которых была старше, другая – моложе. Хантер, конечно, узнал Джонни и ее мужа. Другой прекрасный цветок в этой компании тоже в представлении не нуждался. Это была женщина, произведшая на свет двух близнецов. При менее ярком освещении ее вполне можно было бы принять за их старшую сестру.
Даффи прошептала:
– Ну, сейчас начнется шоу.
Затем она обратилась к поднимавшемуся со своего места седовласому мужчине:
– Привет, папочка.
Они обнялись. Отступив на шаг к отодвинутому для нее Хантером стулу, Даффи сказала:
– С днем рождения, мама.
И, обращаясь ко всему столу, наконец представила его:
– Знакомьтесь. Это Хантер Джеймс.
Хантер поздоровался со всеми и сел, немного удивленный тем, что Даффи ограничилась только его именем, никак не охарактеризовав его. Какая роль отведена ему здесь? Коллега по работе? Друг? Случайный знакомый? Очередной партнер на ночь для круглого счета?
Сидевшая справа от него Джонни тронула его за локоть.
– Мы очень рады, что вы пришли сегодня. Мне хотелось бы узнать вас получше. Даффи так прекрасно отзывается о вас.
Даффи разговаривала с отцом, который передоверил Дэвиду заботы об ухаживании за виновницей торжества.
– Вы знаете, как привести парня в хорошее расположение духа, – полушутливо заметил Хантер.
Джонни улыбнулась:
– Эти семейные мероприятия несколько нервируют Даффи. С ней будет все в порядке, когда она немного освоится.
– Спасибо, – кивнул ей Хантер. – И напомните мне, чтобы я отдельно поблагодарил вас за ту первую встречу.
– Вы все время о чем-то шепчетесь, а Даффи и Дэвид начинают ревновать.
Хантер повернул голову. Миссис Лэндри смотрела на него, ее губы были растянуты в улыбке. Прекрасно. Не прошло и пяти минут, а он уже настроил против себя мать Даффи.
– Я никогда не ревную, – провозгласил Дэвид, подзывая к себе ответственного за вина официанта.
– Это правда, – подтвердила Даффи. – А я ревную, но не к Джонни.
Мистер Лэндри отвел взгляд от меню.
– Не заказать ли нам по одной из каждой закусок для начала?
– Дорогой, это будет слишком много еды, – сказала миссис Лэндри.
– Превосходно, – сказала Даффи.
Все остальные кивнули, и Хантер тоже.
Мистер Лэндри отдал распоряжение склонившемуся в ожидании официанту, Дэвид же перед этим распорядился насчет вина. На столе появились напитки и маленькая коробочка в красивой упаковке, к которой тут же добавилась еще одна.
Даффи уставилась на лежащие на столе коробочки, и по выражению ее лица Хантер догадался, что у нее не возникло и мысли приготовить матери подарок.
– Это мне? – изобразила удивление миссис Лэндри.
Она похлопала своего мужа по руке и одарила Джонни ослепительной улыбкой. Марианна ни разу не взглянула в сторону Даффи, пока Джонни не сказала:
– Это от нас обеих, мама.
– Неужели? Как мило. Вас двое – и один подарок. Как же я сразу не догадалась?
Даффи опустила руки на колени, и Хантер заметил, как она стиснула их в кулаки. Он не удивился бы, если бы у нее на ладонях остались следы ногтей.
Не задумываясь, Хантер протянул руку, разжал один ее кулак и накрыл ладонь своей рукой. Пусть думают что хотят. Его задача – защищать Даффи.
Эта мысль вызвала у Хантера прилив сентиментальности, и он нежно улыбнулся Даффи, которая выглядела несколько озабоченной. Хантер понимал ее. Миссис Лэндри разительно отличалась от его матери. Тельма прямо говорила все, что было у нее на уме, но это всегда шло от сердца. Даже когда ей приходилось высказывать резкие слова в его адрес, Хантер знал, что она говорила это из лучших побуждений, сознательно старалась образумить его. Мать же Даффи, похоже, была из той категории людей, которые способны вступить в соперничество с дочерью из-за мужчины лишь из спортивного интереса, а в случае проигрыша только усмехнуться.
Даффи пошевелила рукой, но Хантер удержал ее и через какое-то время почувствовал, что она расслабилась. Он взглянул на нее, и Даффи благодарно улыбнулась ему.
Эта улыбка тут же примирила Хантера с действительностью.
Глава 22
С сидящим рядом Хантером Даффи находила обед с родителями менее серьезным испытанием, чем обычно. Правда, и сегодня мать своими шпильками доставала ее, в то время как отец объяснялся всем в любви, Дэвид сыпал фактами и цифрами, а Джонни согласно кивала с неизменной ласковой улыбкой. Но в целом все они отнеслись к присутствию Хантера без откровенного любопытства и, к радости Даффи, без критических оценок.
Все то время, пока они ели закуски, основное блюдо и выбирали десерт, Хантер ни на минуту не оставлял Даффи.
Как только он взял ее за руку, она почувствовала себя под его защитой. Глядя на Джонни, которая явно соглашалась с Дэвидом, пояснявшим, почему предпринятые недавно городским советом действия являются совершенной глупостью, Даффи задавалась вопросом: а как все-таки Джонни относится к Дэвиду?
Хантер погладил ее по руке, и она посмотрела на него. Взгляды всех сидевших за столом, включая стоявшего у стола официанта, были устремлены на нее.
– Что-нибудь сладкое? – спросил Хантер и добавил: – На десерт?
По-видимому, она задумалась и выпала на некоторое время из действительности.
– Пожалуй, побалую себя сегодня, – улыбнулась Даффи. – Крем-брюле, пожалуйста.
Ее мать ничего не сказала, но состроила гримасу, в которой Даффи безошибочно угадала неодобрение. Ее мать на десерт всегда брала только свежие фрукты. Ну что ж, доказательством мудрости такого выбора была ее фигура, но у Даффи был такой обмен веществ, что она могла есть что угодно. Поэтому она впервые за вечер улыбнулась матери и сказала:
– Обожаю крем-брюле.
Ее отец, вечный миротворец, повернулся к Хантеру:
– Так как же вы познакомились с моей дочерью?
Даффи перевела взгляд с Хантера на Джонни и обратно.
Хантер положил руку на спинку стула Даффи, всем своим видом выражая непринужденность и раскованность. Самообладание, с которым он общался с семейством Лэндри, впечатлило Даффи, и она с интересом ждала, как он преподнесет историю их свидания вслепую, организованного Джонни.
– Это было совершенно случайно. Меня вывела из себя одна идиотская колонка в газете, и я пошел в «Кресент» с намерением найти даму, которая позволяет себе вмешиваться в чужие дела под именем Доктор Любовь.
Даффи замерла. Даже ее ресницы не трепетали. Она затаила дыхание и перестала шевелить пальцами ног в тесных туфлях.
