– Значит, в 14.15, – повторил Сергей. – Завтра, да?
– Послезавтра.
– А жаль... Терону стоило бы поторопиться, – тише добавил он.
Вечером Марковцев занялся чисткой винтовки, отправив Ясона на поиски патронов к ней. Артемов спросил его: «Что ты делаешь, Сергей?», – тот ответил: «Готовлюсь к войне».
Он протер оптику – от нее зависело очень много. Но вдруг опустил винтовку. Он рисковал, когда переносил оружие на короткое расстояние в Гори. Конечно, городок в то время уже не стоял на ушах, поиски Марковцева потеряли накал, а потом и вовсе сошли на нет. Аэродром «Северный» послезавтра будет кишеть спецслужбами. От снайперов будет рябить в глазах. К охране американцев привлекут лучших полицейских стрелков и спецов из госбезопасности. Спецслужбы Грузии, равно как и любой другой страны, особое внимание уделяют фанатикам-одиночкам. Те непредсказуемы. Могут появиться в любом месте и в любое время.
– Ты места себе не находишь. Что тебя беспокоит, Сергей?
– Мозги чешутся, – ответил Марковцев. Он сложил бумажный самолетик, написал на нем «Боинг-747» и запустил его в Артемова, попал точно в его больную ногу. Покачал головой. – Нет, ничего не получается.
И когда Ясон принес патроны, Сергей демонстративно, один за другим, побросал их в бак с водой, чем буквально нокаутировал Мамисашвили. Достать их почти с трехметровой глубины было трудно. Да и стоило ли? – задался вопросом Артемов. Он уважал помыслы товарища, но еще больше гордился его поступком. Сергей не сдался. Просто понял, что очередную высоту ему не взять ни за что. Подобные операции планируют месяцами. Нереально, абсолютно нереально подготовить огневую позицию – по той причине, что все они просчитаны спецслужбами, спецслужбами же и заняты.
– Подышу свежим воздухом.
– Да, сходи проветрись.
Сергей вышел вслед за Ясоном, прихватившим из погреба бутылку вина, стаканы. Они устроились в беседке.
– Твое здоровье, – Ясон, наполнив стаканы, первым поднял свой.
Они выпили.
– Я видел у тебя пистолет. – Марк указал в сторону крепости. – «Вальтер», да?
Ясон куда-то заторопился:
– Знаешь, и вашим генералам место в газовой камере. Они в современном мире все локальные и масштабные конфликты профукали. В камеру. Вместе с губернаторскими креслами.
– Ясон...
– Пули на них жалко даже мне. Ты сегодня утопил столько дефицитных патронов...
– Я тебе денег пришлю. Купишь свечной заводик.
– Это все равно, что спалить деньги, – с деловым видом заметил Ясон.
– Спалишь завод. Огня будет больше. Мне нужен пистолет. С глушителем.
– Глушителя точно нет.
– Его можно сделать в любой ремонтной мастерской.
Мамисашвили встал и молча удалился. Его не было минут пять. Вернулся он с листом бумаги и шариковой авторучкой.
– Сможешь набросать чертеж? Вообще-то я кое-что смыслю в оружии. Не забыл?
– Помню.
Сергей тотчас приступил к работе, поясняя:
– Это цилиндр диаметром тридцать два миллиметра. Длина – сто сорок. Внутри цилиндр разделен на четыре камеры. У каждой на конце прокладка из мягкой резины. В первой камере размещен отсекатель. В стенках камер нужно просверлить отверстия диаметром один миллиметр. Они нужны для стравливания пороховых газов.
– Я понимаю, – заинтересованно покивал Ясон. – При выстреле пуля пробьет поочередно все четыре прокладки.
– Точно. Пороховые газы, расширяясь в первой камере, потеряют давление и стравятся через боковые отверстия наружу. То же самое произойдет и во второй, и в третьей, и в четвертой камере, куда прорвутся вместе с пулей пороховые газы. Это очень простое приспособление для глушения звука. Пистолет с ним очень тихий. Их использовали для диверсионных операций еще в годы Второй мировой.
– Сделаем, – пообещал Ясон, забирая чертеж.
– Глушитель нужен к утру послезавтрашнего дня, – предупредил Сергей. – И ты мне будешь нужен. Отвезешь меня в аэропорт «Северный».
– Я калымил там лет десять назад, зал перестраивал, – вспомнил Мамисашвили. – Раньше там базировался авиаполк, а потом аэродром перешел в частные руки. Авиакомпания «Север-Платинум», как сейчас помню. Директором в ту пору был Эдик... а как же его по фамилии...
– Андриасов, – подсказал Марк. И мысленно перенесся в холодную зиму 2001 года.
...В двери служебного туалета столичного аэропорта торчал, как во многих конторах, ключ. Он словно запрещал случайно попавшему в административное крыло заходить внутрь. Непонятная логика того, кто первым додумался оставить ключ в двери.
Сергей осмотрелся. Все три кабинки открыты. Удача. Двери расположены низко, нет безобразного просвета, через который видны ноги. Марк закрыл за собой дверь и подтолкнул Эдика к кабинке.
– Руки назад. Руки назад!
Андриасов, с помощью которого Марк проник на объект, сделал еще один шаг и оказался стоящим над унитазом.
– Руки! – снова раздался голос Сергея.
Эдик помедлил. Но очередной окрик заставил его повиноваться. Когда он завел руки за спину, Марк выстрелил ему в затылок. И чтобы кровь не залила пол, поставил тело Андриасова на колени и поместил его голову в унитаз. После закрылся изнутри и покинул кабинку, перемахнув через дверь.
Жаль Эдика, подумал он тогда. Но кто пожалеет Марковцева, его товарища, который тоже ожидал смерти в машине? А как поверить на слово? Да никак. Первое, что сделал бы Андриасов, оказавшись в кабинете директора, – указал на свою машину из широкого окна: «На ней приехали диверсанты, приставив пистолет к моей голове».
– Так ты и Андриасова знаешь, – удивился Ясон. И снова заторопился. – Ну я пойду. Ты скажи, если тебе еще что-нибудь надо.
– Небольшой бинокль и нож. Желательно выкидной.
– Не проблема. Есть надежная и дешевая выкидуха. Есть карманный бинокль – безумно дорогой, – добавил Ясон, почесывая небритую щеку. – Очень мощный. Десятикратный. Можно брать с собой на культурные мероприятия и экскурсии.
Мамисашвили сделал паузу.
– Артемов в курсе твоих планов?
Марковцев показал в улыбке свои крупные зубы и вроде как оправдался:
– Я ему записку оставлю: «Уехал провожать нашего Терона».
Глава 23
Жизнь – странная штука...
Половина двенадцатого. «Ауди» с Ясоном за рулем свернула на парковочную площадку аэропорта. Лет тридцати пяти сотрудник военизированной охраны предупредил водителя и пассажира, заглянув в салон через опущенное стекло:
– В машине оставаться запрещено. Закройте машину. Ключи передайте мне.
– Ладно, – кивнул Мамисашвили.
