Затем он выпрямился, и Жасмин наблюдала, как он раздевается. Что-то случилось, и его красота перестала пугать ее. Внешняя и внутренняя сущность этого человека слились в ее сознании в единое целое. Просто Джош – самый сексапильный мужчина на свете, и никто из них ничего не мог с этим поделать.
И вот, наконец, они опять лежат рядом, и он держит ее в своих объятиях. Они не произносили ни слова, но вместо этого говорили их тела, их взгляды. «Я хочу тебя, только тебя. И это навсегда, – говорили губы Жасмин, покрывавшие поцелуями его тело. – Мне кажется, я люблю тебя». Она стремилась, чтобы он прочел ее послание в страстности ласк, потому что ведь это очень непросто – сказать такие слова вслух. Вряд ли язык когда-нибудь осмелеет настолько, чтобы произнести: «Я люблю тебя. Я отдаюсь тебе целиком и полностью, и я счастлива этим».
Она желала бы раствориться в нем, пропитаться его мужским запахом, навсегда запомнить совершенство смуглого тела. Ее руки, ее кожа должны сохранить память о его широких плечах, идеальной формы торсе, сильных бедрах. В какой-то момент Жасмин вдруг поймала свое и его отражение в зеркале, и ее поразила мысль, что это зрелище слишком красиво, а красота недолговечна. Это не может длиться… Но она не захотела думать об этом. Просто выкинула страхи из головы и осталась здесь, в прекрасном сегодня, где только он и она и переплетенные тела в полумраке светлой комнаты.
Они любили друг друга, позабыв обо всем, счастливые, словно обрели, наконец, давно желанное сокровище, недостающую частичку души.
А потом Жасмин положила голову ему на плечо, закрыла глаза и притворилась, что Джош Тоби, чье сердце стучит так близко, принадлежит только ей одной. И в этот момент так оно и было.
Глава 21
– А ну заткнулись быстро, или я еще таз воды на вас вылью! Негодяи! Вы хоть знаете, который час?
Негодующий вопль миссис Литтл разбудил Жасмин, и она с недоумением прислушалась к происходящему на улице. Раздался плеск воды – старуха привела угрозу в действие, а затем с тротуара понеслись разноголосые замысловатые проклятия и ругательства.
– Какого черта? – пробормотал Джош, спросонья прижимая Жасмин покрепче.
Но она выпрыгнула из кровати, набросила на голое тело белый купальный халат и на секунду замерла посреди комнаты. Боже, какую волшебную ночь они провели! Она не успела закончить эскизы, но совершенно не переживала по этому поводу.
– Джош! Мы знаем, что ты там! Давай, парень, покажись, мы отработаем свои деньги и отстанем от тебя! – донесся голос с улицы.
Жасмин пошла к окну.
– Нет! – Джош, разом проснувшись, сел на кровати. – Не подходи к окну! Это папарацци, «желтая» пресса, таблоиды. Это не люди, им чужды все человеческие чувства, они тебя живьем съедят. – Он нашел свой мобильник, быстро набрал номер и рявкнул в трубку: – Что, черт возьми, происходит? – Слушал несколько мгновений, потом сердито захлопнул телефон.
– Клео? – пробормотала растерянная Жасмин.
– Нет. Саманта Оливия продала нас журналистам. Бросила на растерзание львам.
Личико Жасмин по цвету сравнялось с белизной халата.
– Что же нам делать?
– Сперва попить кофе и все обдумать.
Жасмин не могла удержаться, она просто не верила в происходящее, несмотря на шум, доносящийся с улицы. Она подошла к окну и выглянула в щелку между занавесками. Так и есть, внизу целая толпа… а еще она увидела Люси Роурайт, студентку юридического колледжа и одну из своих постоянных клиенток. Люси весьма оживленно рассказывала что-то фотографам и показывала на окна Жасмин. Головы повернулись в ее сторону, и Жасмин отскочила от окна. «Ну погоди, Люси, я тебе в следующий раз такие брюки сошью, что никто на твою задницу дважды не взглянет!» Но злость не помогла. Жасмин казалось, что все люди, стоящие внизу, смотрят на нее, видят ее. Внутри поднималась дурнота.
Джош хозяйничал в ее крошечной кухоньке и был мрачен.
– Это всегда так ужасно? – спросила Жасмин.
– Ну иной раз на улице их меньше… и тогда парочка обнаруживается в шкафу. – Она испуганно дернулась, и он торопливо добавил: – Насчет шкафа я пошутил.
Жасмин без сил рухнула на диван и закрыла глаза. Почему-то вдруг вернулось прошлое, и она увидела перед собой смуглого красавца Раджа. Вот он, улыбаясь, входит в заросли цветущей бугенвиллеи, берет ее за руку, целует. Нежность прикосновения, голова идет кругом, волна пробуждающейся чувственности накрывает ее. Хруст сломавшейся ветки где-то позади. Жасмин оборачивается и видит группу молодых людей, которые жадно наблюдают за ней. Стыд затопил девушку с головой, как горячая вода. Это ужасно – думать, что кто-то любит тебя, и быть обманутой.
И все повторяется, как в страшном сне. Она с мужчиной, а вокруг сотни враждебных, насмешливых глаз. Жасмин стало трудно дышать, и она сидела неподвижно, стараясь хоть как-то взять себя в руки и вернуть контроль над телом и мечущимися в ужасе мыслями.
«Все не так, не так, – повторяла она себе. – Джош не предал меня, он здесь, со мной, а репортеры на улице. Никто не проберется сюда и не увидит меня. А, кроме того, теперь я взрослая женщина, я не сломаюсь, не поддамся панике. Лучше всего обуздать чувства и постараться действовать, повинуясь голосу разума. Итак, не чувствовать, а думать».
И первая мысль, которая пришла ей в голову, повергла Жасмин в еще большую растерянность: зачем Саманта натравила газетчиков на нее и Джоша? Хотела получить деньги? Но ведь она далеко не бедная, у ее отца огромное состояние. Скорее всего, она хочет получить ее работу. Тогда, на собрании в театре, она не только позавидовала бывшей сокурснице, но и вспомнила, что Жасмин всегда избегала больших скоплений народа и внимания людей. Возможно, она не догадывалась о том, чем это вызвано и что именно происходит с застенчивой девушкой, но все же интуиция позволила ей нанести удар в самое больное место соперницы. Жасмин укорила себя за то, что считала Саманту дурочкой, помешанной на сексе. Оказывается, та была в сто раз умнее и проницательнее самой Жасмин. Толпа под окном продолжала выкрикивать имя Джоша.
– А давай вызовем полицию, – предложила Жасмин.
– Хочешь верь, хочешь не верь, но в этом безобразии нет ничего противозаконного, так что полиция нам не поможет. – Он внимательно следил, как кофе поднимается в джезве. По квартирке поплыл бодрящий аромат.
– Тогда давай заберемся обратно в постель, – предложила Жасмин, которой для душевного равновесия требовалось наметить хоть какой-то выход из ситуации. – Будем валяться в кровати, закажем пиццу и сделаем вид, что мы одни во Вселенной.
– Один снимок, Джош! – надрывался кто-то за окном. – Только ты, без девки!
Жасмин вздрогнула. Девка. Вот так. А в Индии ей кричали «ранди». Шлюха.
Зазвонил телефон.
– Не бери трубку, – предостерег Джош, разливая кофе по чашкам.
– Это Сьюз, моя лучшая подруга, – сказала Жасмин, посмотрев на определитель номера. И она подняла трубку.
