У нас уходит два часа на то, чтобы преобразить зал. Оказалось, что у меня есть явные способности к такого рода декорированию; годы, потраченные на составление осеннего стола, не прошли даром. Окончательный результат просто превосходный! Мы с Крейгом поздравляем друг друга.
— Благодаря вам, Роуз, зал выглядит просто потрясающе. Можно я приглашу вас куда-нибудь выпить, чтобы отблагодарить должным образом? — спрашивает Крейг.
Я настолько потрясена предложением Крейга, что буквально отступаю от него на шаг. Он это замечает и вспыхивает.
— Вы имеете в виду кофе?
— Да, если хотите, а может, бокал вина, — говорит он с застенчивой улыбкой.
— А разве вы никуда не спешите?
— Нет, — решительно возражает он.
Просто не знаю, что делать. Крейг, несомненно, самый симпатичный из тех мужчин, с которыми я общалась в последнее время. Я действительно с удовольствием провела бы время болтая с ним. Да и мысль о бокале вина в каком-нибудь заведении для взрослых кажется мне весьма привлекательной. Но…
Множество возражений стремительно проносятся у меня в голове. Крейг не приглашает меня на свидание, а просто проявляет вежливость. Он хочет угостить меня бокалом вина за ту работу, которую я сделала, так как считает, будто что-то должен мне, поэтому не стоит обольщаться. Крейг — молодой интересный мужчина, а я приближаюсь к тому возрасту, когда воспитанные молодые люди уступают тебе место в переполненном метро.
Мистер Уокер — директор школы, где учатся мои дети. Я не могу рисковать напиться в его присутствии и предстать перед ним в глупом виде. Конечно, я никогда прежде не напивалась и не представала ни перед кем в глупом виде, но вдруг это будет первый ужасный случай? А кроме того, если нам удается мило беседовать в школьных стенах, то это еще не значит, что нам удастся сохранить сердечную атмосферу вне привычной окружающей обстановки. Я не хочу наскучить этому человеку. И разве его не ждет подружка? Он, наверное, испытывает зуд, стремясь вернуться к ней поскорее; держу пари, и она считает минуты до его возвращения. Не хочу, чтобы у него были неприятности только потому, что он считает своим долгом угостить меня.
Хотя, должна признаться, был момент-другой, когда мы с Крейгом болтали о том о сем и я позволила себе забыть, кто мы есть на самом деле, и вообразить, будто у меня с ним свидание.
Если бы только на мое объявление откликнулся кто-то, похожий на Крейга, человек добрый и внимательный, способный мыслить и вдохновляющий тебя на размышления! Я постаралась выкинуть подобные глупости из головы.
— Нет, спасибо, пожалуй, не смогу. Сестра упомянула о том, что ей необходимо куда-то заехать сегодня вечером. Мне нужно идти домой, чтобы отпустить ее.
Его улыбка исчезает. Наверное, здесь плохое освещение, ибо на долю секунды мне показалось, будто он по-настоящему расстроен. Конечно, нелепая мысль. Он скорее испытывает облегчение, а не разочарование. Он сделал предложение из вежливости, но я не поймала его на крючок. Выйдя из школы, Крейг запирает дверь и спрашивает:
— Мне хотелось поинтересоваться, как обстоят дела со знакомствами по Интернету? Уже встретили кого-нибудь особенного?
— Большое разнообразие затрудняет выбор, но вы же не это имеете в виду? — шутливо замечаю я.
Он поворачивается ко мне и теперь стоит абсолютно неподвижно и смотрит на меня. На нас упала ночная тьма, и Лондон кажется необыкновенно мирным. Чего он ждет? Чтобы я рассказала поподробнее? Как неловко!
— Я становлюсь настоящим профессионалом. Или, по крайней мере, привыкаю ощущать себя настоящей ведьмой, когда оставляю без внимания чье-то тщательно продуманное объявление, — признаюсь я. — Несмотря на все это, я все же сходила несколько раз на свидания, но из этого ничего не получилось.
— Тогда почему вы не откажетесь от попыток, Роуз?
— Не знаю, наверное, мне нравится, когда меня наказывают.
— Наверное, вы не теряете надежды, как истинный романтик, — предполагает он.
Я греюсь в лучах такого оптимистического отношения к себе.
— Я повысила ставки и попыталась дать объявление в «Тайм-аут». Навряд ли оно принесет плоды, но во всяком случае поднимет настроение моих друзей.
— Держите меня в курсе, — просит он.
— Мне кажется, это неуместно, Крейг.
— Если только вы станете рассказывать обо всех деталях своей деятельности на школьном собрании. Но может, мы все-таки как-нибудь в другой раз сможем встретиться за бокалом вина. Я ваш должник.
— У вас слишком много дел, — решительно отказываюсь я. Земля замерзла, и я притопываю ногами, чтобы согреться.
— Но мне этого действительно хочется. Вы сделаете мне одолжение. Я тоже пытаюсь познакомиться с какой-нибудь особенной женщиной. Вы могли бы дать мне полезный совет, подсказать, какие сайты лучше, научить этикету для свиданий вслепую.
Он одинок! Крейг одинок. Услышав такую новость, я захотела улыбнуться, засмеяться, схватить его за руку и принять предложение выпить вместе бокал вина.
Тпру! Уймись, коровница, тебе-то что за дело? Какая тебе разница, если даже у него нет девушки? Он директор школы, где учатся твои мальчики, а не мужчина. Нет, конечно, он мужчина, но не в том смысле, как мужчины из Интернета. Он умеет слушать. Но, и это большое но, он все же директор школы, где учатся мои мальчики, а посему не подходит мне и недоступен для меня. Невероятно, что я вообще могла хоть секунду думать о нем в подобном аспекте.
— Я не могу вмешиваться в вашу любовную жизнь подобным образом. — Почему я использую такие выражения, как «любовная жизнь»? Никто не говорит «любовная жизнь», кроме моей мамы.
— О, в этом нет проблемы — что бы вы ни сказали, это ни в какое сравнение не пойдет с тем, что говорят мои друзья. Я не в состоянии вынести еще хоть один субботний вечер «в одной упряжке с ними».
Меня рассмешило выражение его лица, когда он произносил фразу «в одной упряжке», — казалось, на его лице не могло отразиться большего ужаса. Я жалею, что так убедительно солгала, будто Дейзи нужно куда-то пойти сегодня вечером. Мне в действительности очень хочется провести еще немного времени с Крейгом.
Нет, не хочется. Это просто смешная идея.
И в то же время замечательная идея. До смешного замечательная. Замечательно смешная.
Разумеется, мы могли бы стать друзьями, если бы провели время вместе. Хотя я не жду, что мы будем проводить время вместе. Это внутреннее сражение все еще продолжает бушевать в душе три часа спустя, когда я устраиваюсь в постели с кружкой горячего шоколада. Я всегда балую себя горячим шоколадом в конце особенно приятного дня. Я засыпаю с мыслью о Крейге, и он снится мне.
В моем сне он шлепал меня. Проснувшись, я испытываю такое чувство стыда, что не могу заставить себя посмотреться в зеркало.
Глава 28 ДЖОН
Пятница, 20 октября 2006 года
