Осудите меня, прошу вас! Потому что сейчас меня будоражили мысли о том, что Энрике может быть главой каких-нибудь повстанцев и везет меня в лагерь, чтобы обрить налысо и посвятить в члены своей группировки.
Мне вспомнился фильм «Гарем» с Омаром Шарифом, который я смотрела в юности, мечтая оказаться на месте главной героини, которая влюбилась в красавца-революционера, борца за свободу турецкого народа. Бррр! Даже сейчас мурашки бегут по коже. Посмотрите фильм — и тогда поймете, о чем я.
Потом мне представилось, что Энрике хочет сделать меня наложницей среди прочих своих рабынь на каком-нибудь острове, затерянном в море. Тоже, в общем, идея ничего, если присмотреться.
— Приплыли.
Энрике склонился надо мной. Он неожиданно прервал мои фантазии, которые уже готовы были воплотиться в самые что ни на есть эротические, и я почти разозлилась на то, что на самом деле никто не собирается насиловать меня или продавать в рабство.
— Где это мы? — спросила я, оглядывая каменистый берег вдалеке.
— Мы рядом с одним из красивейших рифов. Это остров Гваделупа. Если посмотришь на карту, то увидишь, что он имеет форму крыла… как здесь… — Энрике указал на татуировку. — Лет 200–300 назад тут затонуло не одно судно. Я выяснил, что примерно здесь лежат останки британского корабля, который потопил мой прапрадед.
Я смотрела на Энрике во все глаза. Когда он говорил про своего прадеда, у него был весьма гордый вид и он бредил так реально, что я начала верить. Еще немного — и я начну действительно верить, что он из пиратской династии.
— Они тогда ограбили корабль, — продолжал Энрике, — но дед намеренно оставил там одну вещь.
— Какую? — спросила я.
Энрике почувствовал мой интерес и улыбнулся:
— Кольцо. За несколько дней до этой битвы его любимая девушка предала его, и он бросил это кольцо на дно, наказав своим потомкам найти его, если они встретят настоящую любовь.
— Здорово, прямо как в книжках.
— Я хочу достать его.
Он испытующе взглянул на меня.
— Мы что, будем его доставать? — нерешительно спросила я.
— Нет, это только мое дело. А тебе я хочу показать риф, он просто прекрасен. Я брошу якорь здесь, и мы дальше поплывем сами.
— Ты хочешь, чтобы я плыла под водой? — испугалась я.
— Да, — твердо ответил Энрике и расстегнул молнию на большой спортивной сумке. — Я взял снаряжение.
— Но я… я не умею.
— Я помогу. Одевайся.
Я открыла рот, но ничего не сказала. Команде капитана нельзя не подчиниться.
После краткого инструктажа мы погрузились в воду. Мне казалось, что я совершила невозможное. Я, конечно, имела опыт погружений, но это было давно и в бассейне. Даже там я чувствовала себя нелепо, перебирая по кафельному дну ластами, как черепашка в аквариуме.
Это было очень смешно, и это была всего лишь необходимая жертва ради отношений с одним из перспективных на тот момент продюсеров, имя которого сейчас произносить уже не стоит. Хочу признаться, что встречалась с ним только потому, что бредила кино и очень хотела стать актрисой, но дальше эпизодов в сериалах дело не пошло, и я от него ушла. Может, и зря, но я не жалею.
Сейчас вокруг был настоящий океан, а рядом со мной был не самодовольный тип в дорогих плавках и бриллиантовой сережке, а мой пират — Энрике. И что это было за чудо! Мне показалось, что я никогда даже по телевизору не видела столько рыб. Они не были похожи на тех коралловых рыбок, что томятся в тесных аквариумах в аквасалоне. Это были настоящие упитанные дикие рыбы! Они нагло проплывали мимо, практически задевая меня своими блестящими боками, и я — человек, царь природы — чувствовала себя неуклюжей селедкой.
Я видела, как Энрике улыбается, видя мои бешеные от восторга глаза. Он поманил меня рукой, и мы подплыли к маленькому гроту. Он пошевелил внутри пластмассовым жезлом, и оттуда вырвалась стайка рыб-попугаев.
Какие же они красивые!
Мы поплыли вдоль дна, и тут Энрике завис на месте и остановил меня. Он дотронулся все той же волшебной палочкой до песка, и из-под него выпорхнул огромный скат. Животное быстро проскользнуло на безопасное от нас расстояние, а потом стало медленно отдаляться, величаво взмахивая своими «крыльями».
Мы проплыли еще немного, и я увидела, что дно уходит все глубже. Внизу показались какие-то руины, и я поняла, что это затонувший корабль, о котором рассказывал Энри ке. Трудно передать, что я чувствовала тогда. На дне лежал самый настоящий фрегат, разрушенный водой и временем, но в нем все еще четко виднелись палуба, мачты и поросший ракушечником остов. Ни в одном музее мира вы не увидите ничего подобного. На это нужно смотреть через толщу воды, чтобы хотелось послать к черту страх, поддаться любопытству и рвануть в бездну, чтобы дотронуться до живой истории.
Я давно уже привыкла к ощущению сказочности всего происходящего со мной и сейчас уже с охотой верила рассказам о пиратах и сокровищах. С каждой минутой моя ненасытная душа требовала все новых впечатлений.
Энрике знаками показал мне, что время вышло и пора возвращаться. Я почувствовала себя ребенком, которому мама выключила кино на самом интересном месте.
Оказалось, что мы заплыли достаточно далеко. Я практически выдохлась, и гидрокостюм уже казался мне свинцовым. Энрике тащил меня за руку на буксире, но когда впереди показался спущенный в воду трап, я решила не терять достоинства и поплыла сама.
Мы поднялись на палубу. После долгого пребывания в воде тело казалось тяжелым и даже каким-то чужим. Руки и ноги стали ватными, коленки дрожали. Как после хорошего секса.
— Господи, я люблю тебя! — крикнула я, едва сняв маску и вытащив изо рта загубник.
— Что-что? — переспросил Энрике, делая вид, что вытрясает из уха воду.
— Я люблю тебя!
— Я не слышу. Ты что-то сказала?
— Я те-бя люб-лю-у-у!!!
Он повалил меня на палубу и поцеловал. Я слегка ударилась головой, но это мелочи. Кто станет обращать внимание на перелом или сотрясение мозга, если речь идет о СЧАСТЬЕ? Шучу.
Это на самом деле и был поцелуй счастья, я так его и назвала. Совершенно дурацкого, детского, неземного, шального и трепетного.
В такие моменты в голове взрослого, разумного человека пролетает детская мысль: «После этого можно и умереть…» На самом деле это не правда, потому что именно сейчас ты осознаешь, что ты только и начал жить, словно был заморожен до этого долгие годы. Корка льда растаяла, и ты готов ощутить всю прелесть жизни…
Мне вовсе не хотелось заниматься любовью, это было не нужно. Я никогда не могла представить, что от подводной прогулки можно испытать практически оргазм. Наверное, все зависит от того, кто с тобой рядом.
Я лежала на палубе, глядя на чуть посиневшие губы Энрике, и повторяла про себя: «Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя…» Он взял мою руку в свою. Как приятно! Он гладил мои пальцы один за одним, потом поднес к губам и перецеловал их.
