– Сколько их у меня уже было, – подмигивает мне Элли.
– Cuidado, amiga,
[21]
– предупреждает Лола.
– Я всегда осторожна.
– Как ты думаешь, мы всегда будем друзьями? – неожиданно спрашивает Грейс.
– Si, amiga. Мы всегда будем друзьями.
– Представь, Грейси, – говорю я, – через сорок лет мы, bubbes, сидим около бассейна в Майами и пытаемся вспомнить добрые старые времена.
– Мы переедем в Майами? – переспрашивает Элли. – Отлично! На президентских выборах наши голоса будут решающими. Наконец-то хоть какая-то реальная власть!
– Что такое «bubbe»? – спрашивает Элли.
– Так на идише называют бабушку, – отвечаю я.
– С каких это пор ты говоришь на идише?
– Постоянно слышу его от своих старушек в пансионе.
– Знаете, – стонет Грейс, – вы так много говорите на испанском и на идише, что удивительно, как я вообще что-то понимаю…
– Подожди! Когда мы доберемся до Майами, тебе потребуется переводчик, – смеется Лола.
– Надо же, bubbe! А я зову свою бабушку «нана». Интересно, что придумают мои внуки? Хотя, чтобы иметь внуков, надо хотя бы завести детей, а мы так далеко от этого!
– Могу себе представить, – говорит Лола. – Грейси, ты станешь очень известной медсестрой, выйдешь на пенсию, но все равно продолжишь работать консультантом в Центральном госпитале Майами. Думаю, там даже будет отделение, названное твоим именем. Родильное, например.
– Элли, а ты станешь редактором какого-нибудь популярного журнала, но летать в Нью-Йорк будешь один раз в месяц. Все остальное время мы будем проводить вместе. В моем ресторане. Бистро на Южном пляже. Где еще собираются молодые и красивые бабушки? А Лекси? Дайте подумать – ты уйдешь на пенсию в пятьдесят и будешь жить на проценты с инвестиций.
– Так просто? Уйду на пенсию в пятьдесят? А что я буду делать всю оставшуюся жизнь?
– У тебя наконец-то появится время сходить к психиатру, – говорит Элли.
В этот момент я понимаю, что так и не сказала подругам о своем предстоящем визите к доктору Франклину. Я сделала это специально. Сейчас неподходящий момент, чтобы рассказывать о существовании человека, который будет заниматься моим психическим здоровьем. Подожду, пока Элли вернется из поездки.
– Лекси не смогла бы жить в Майами, – смеется Элли. – С такой-то влажностью! Что бы она делала со своими волосами?
– К тому моменту мы все наденем парики, – говорит Лола.
– Вы слышали, есть японский перманент, распрямляющий волосы? – спрашивает Грейс. – Лекси, это как раз для тебя. Процедура занимает пять часов и стоит пятьсот долларов, но волосы остаются прямыми навсегда. Ну или пока они не отрастут, то есть четыре – шесть месяцев, в зависимости от скорости роста.
– Как здорово! – говорит Лола. – Лекси, ты обязательно должна попробовать.
– Ни за что! Я не могу.
– Почему? – удивляется Элли. – Сэкономила бы кучу времени, которое тратишь на укладку, и не одну сотню долларов на средствах для волос.
– А если однажды я проснусь и захочу локоны?
– Но ты никогда не делаешь локоны! – настаивает Грейс.
– А вдруг! Встану утром, и… Но у меня будут прямые волосы. Целых шесть месяцев! Я не могу так себя ограничивать!
Сообщение для доктора Келли
Когда Элли уходит, Грейс хватает свой мобильный.
– Извините, – говорит она. – Мне нужно найти Майкла. Мы собираемся к его родителям на ужин, и я не знаю, когда он планирует уйти.
Грейс общается с Майклом Келли уже четыре года. Три с половиной из них она мечтает выйти за него замуж.
Они познакомились в госпитале Филадельфии. Грейс получала там степень магистра по медицинскому уходу, а Майкл заканчивал последипломную хирургическую подготовку. С его внешностью он должен был бы позировать для рекламы одежды Томми Хилфигера, а не резать пациентов скальпелем. Если Грейс выйдет замуж за Майкла, она станет Грейс Келли – настоящей филадельфийской принцессой.
У совета подружек о Майкле противоречивое мнение. Нам он нравится, но мы его не любим. Не любим, потому что он так и не сделал предложения Грейс, и это ее расстраивает. А такое состояние подруги заставляет нас сомневаться в его мотивах, методах и, временами, в мужской зрелости. Но, как и все женщины, мы пассивно-агрессивны в своих чувствах по отношению к Майклу.
Грейс не подталкивает Майкла к женитьбе. Она лишь тонко намекает. Имея свою квартиру, большинство ночей она проводит у него и надеется, что в конечном счете он сделает ей предложение. На ее намеки Майкл иногда реагирует, а бывает, и игнорирует их. При этом их родители мечтают о внуках. Четыре жителя Филадельфии ирландского происхождения, мечтающие о внуках, – это как группа захвата, спасающая заложников. У них есть цель, предельный срок и целый арсенал средств под рукой. Вот почему Грейс любит ужинать с родителями Майкла.
– Думаю, миссис Келли снова заговорит о свадьбе, – произносит Лола. Грейс пожимает плечами, словно уже не рассчитывает на поддержку. – А Майкл разозлится и опять не станет обсуждать это.
– А ты уверена, что хочешь замуж за Майкла? – спрашиваю я.
– Что? – Грейс не слышит меня, потому что ждет, когда же любовь всей ее жизни ответит на звонок. – Лекси, конечно, я уверена.
– Почему?
– Что?
– Почему ты хочешь за него замуж?
Грейс выключает телефон и говорит:
– А что мне остается делать? Искать кого-то другого? Я не представляю, как это – начать все заново!
– Разве ты не должна была ответить, что хочешь замуж за Майкла, потому, что любишь его? – осторожно интересуюсь я.
– Конечно, люблю, – огрызается Грейс.
– Хорошо, но у тебя есть право выбора.
– Не у каждой из нас есть обязательства, – косится на меня Грейс. – Лекси, почему бы тебе не сказать правду? Тебе не нравится Майкл. Как и тебе, Лола.
– Мы его почти не видим, – пожимаю я плечами. – В этом тысячелетии мы с ним даже ни разу нормально не поговорили.
Лола скрещивает руки на груди и недовольно смотрит на меня:
– Почему, Лекси? Почему?
Я понимаю, о чем спрашивает Лола. Почему я постоянно завожу этот разговор? Решаю сменить тактику и интересуюсь:
– А как ты хочешь, чтобы он сделал тебе предложение?
– Невозможно объяснить мужчине, как это сделать, – говорит Лола. – Это их звездный момент. Они считают, что предложение – великий поступок. Но на самом деле это всего лишь вопрос. И чаще всего ответ известен заранее. Почему-то этому событию стали придавать такое огромное значение. Считается, что женщина должна быть тронута, удивлена и так далее. И приходится ведь изображать… Это самое последнее в отношениях, о чем думает мужчина. Не забывай об этом. Они не планируют свадьбы, не выбирают приглашения, торт или зал для торжества. Им всего лишь нужно найти смокинг, а это разве сложно? В общем, вот что я хочу сказать: нужно дать им возможность обдумать предложение руки и сердца. Позволить последний раз проявить независимость.
