* * *
Туалет примыкал к каменному строению традиционных красно-коричневых тонов. С торца здания находился вход в отделение милиции. Романов прошел мимо закрытого киоска «Роспечати». В этом месте ему представилась возможность оглянуться, чтобы увидеть наполовину скрытую от него киоском фигуру первого преследователя.
«Так даже лучше, – подумал Романов, – не придется долго томиться в неизвестности». Через считаные секунды он узнает, кто и по какой причине устроил за ним слежку.
Шагнув к двери с огромной буквой «М», он еще раз взглянул вдоль здания. Никого. Во всяком случае, впереди, а откровенно оглянуться он не рискнул. Милиция на рабочем месте, через стекла наблюдает за порядком на вверенной территории; такие же широкие стекла выходили и на другую сторону вокзала. На третьей от угла здания двери висел замок.
В туалете в нос ударил резкий запах хлорки, который только усиливал устоявшийся запах. Все стандартно: слева от двери желоб с проточной водой, пожелтевшая раковина и кран без вентиля, откуда текла тонкая струйка воды. Напротив пять кабинок с дверцами. Все пять были открыты.
Еще Романов обратил внимание на относительно чистый пол и стены. Всего несколько минут назад тут производилась уборка.
У Романова было несколько секунд, чтобы сориентироваться, выбрать удобную позицию и встретить преследователей.
Он заметил в конце туалета еще одну, чуть приоткрытую дверь. Успею, подумал он, шагнув к кабинке и закрываясь изнутри.
2
Виктор Кожевин кивнул приятелю, и они, не торопясь, последовали за Романовым.
– Мне кажется, он заметил нас. – Борис выбросил под ноги оставшиеся в ладони семечки и тщательно вытер руки носовым платком.
– Разберемся по ходу. – Кожевин глазами выискивал удобное место, где можно было продырявить Романова, а после спрятать его тело. В небольшой кожаной сумке через плечо лежали неплохие деньги – пятнадцать тысяч долларов. Обычно за такие деньги Виктору Кожевину приходилось пахать полгода, год – заказчик пошел жадный, да и мастеров развелось. Цены пошли вниз. Зачем платить профессиональному киллеру те же десять тысяч, когда полудохлый наркоман за сотню убьет любого.
На северной стороне вокзала были два железнодорожных пути, над крайним к лесу буквально нависла каменистая гряда, скрепленная множеством корней уходящих вверх деревьев. Пять-шесть метров по этой крутизне, и труп долго не найдут. На время придется похоронить правила и заняться частью ритуальных услуг.
– В туалет пошел, – отметил Кожевин.
Они миновали киоск и удовлетворенно отметили, что грязный перрон редко принимает пассажирские поезда, мимо проносятся лишь грузовые составы, как и этот, с нарастающим шумом кативший в западном направлении.
Виктор снял солнцезащитные очки, в последний раз оглянулся, расстегивая безрукавку и придерживая полу рукой. Он толкнул дверь, прищурившись на слабо освещенное пространство. Кивнул приятелю, показывая рукой: «Бери левую сторону».
* * *
Левым плечом Романов прижался к стене закутка, где хранились швабра, ведро с тряпкой и бухта шланга, которому не позволял вывалиться довольно высокий порог, и ждал.
Через неплотно прикрытую, открывающуюся внутрь дверь он видел все действия парней. В руке теплая и удобная рукоятка бесшумного «вула». Впрочем, не один он был вооружен: обменявшись красноречивыми взглядами, оба парня шагнули к закрытой кабинке, и один из них запустил руку под куртку, обнажая ствол с глушителем. У другого парня пистолет был заткнут за пояс брюк, но достать его он не успел.
Толкни сейчас дверь, с шумом появляясь перед вооруженными преследователями, только спровоцируешь их на скорые, чисто инстинктивные действия. Романов обозначил себя негромким голосом и легким скрипом двери.
– Вот так и замрите, парни. Стволы на пол. Ну! Не заставляйте меня повторять дважды. Молодец. Отпихни-ка ствол ногой. Только в мою сторону. Теперь твоя очередь. Заодно сбрось сумку.
Романов дождался аналогичных действий от Бориса Манукова, сместился на два шага вперед и в сторону, отмечая про себя, что парни, лишившись оружия, остались спокойными.
– Сейчас я хочу услышать, кто вы такие и почему ходите на горшок с оружием. – Романов повысил голос и сменил интонацию. – Два шага вперед, руки на стену, ноги расставить. Предупреждаю насчет глупостей: грохну не задумываясь.
– Мы тоже не из пугливых. – Виктор повернул голову, стоя в неудобной позе. Он машинально сделал два шага, столько, сколько было названо, стал под внушительным углом, опершись о стену руками. Чтобы активизироваться, ему предстоит сделать два лишних движения ногами. «Мозгов у него немного, – подумал Костя. – Мог бы «по ошибке» сделать три шага и стать в более удобную позу».
– Если ты заглянешь в задний карман моих брюк, думаю, мы подружимся, – сказал Виктор.
– Смотрим только вперед. – Румын сделал шаг назад, поглядывая на входную дверь, и рукой нащупал швабру. Пройдя вдоль желоба и продолжая держать противника на мушке, Костя просунул конец швабры в ручку двери, заклинив ее, и только после этого подобрал с пола «макаров» с глушителем. Короткий взгляд на оружие показал агенту, что номера на корпусе пистолета спилены. Ствол был длиннее стандартного на добрый сантиметр, на нем глушитель кустарного производства: по всему корпусу шла токарная накатка, с торца облицовочная шайба крепилась к корпусу четырьмя винтами.
Вести беседу сразу с двумя противниками было неудобно и рискованно. Романов стремительно сократил дистанцию и нанес сильный удар в голову Манукова и тут же отступил на прежние позиции.
– Теперь поговорим. – Романов разрешил Виктору оторвать руки от стены. – Так что там у тебя в кармане?.. Корочки?
Романов сделал еще один шаг назад.
– Брось удостоверение к моим ногам и займи прежнюю позу. Повернешься только с моего разрешения. Старший лейтенант милиции Виктор Кожевин, – вслух ознакомился с документом Костя. – Угрозыск. Но это не значит, что ты должен вертеть башкой без моей команды. Теперь можно. – Романов демонстративно посмотрел на часы, затем бросил взгляд на входную дверь, в которую кто-то настойчиво торкался. Снятый с предохранителя «макаров» по-прежнему смотрел в грудь Виктора.
Через минуту Костя возобновил разговор.
– Так, вкратце, где я перешел вам дорогу? Судя по всему, в поселке, да?
– Могу я узнать, кто ты?
– Я агент ГРУ.
В глазах Румына просквозил холодный огонь, который так напугал Женю. Романов и не чаял когда-нибудь еще увидеть жену лесника и побывать в заповеднике, но может случиться так, что он появится на кордоне еще сегодня. Там, беря в расчет молчащую радиостанцию и вооруженную группу, дела скверные. Осталось узнать, по какой причине явились в глухие места эти люди.
– Один совет, – подал голос Виктор, имея про запас стандартный словесный набор.
