– Француженка ты наша, иди к столу. Хватит валяться в гамаке.
Соня подошла к ней, и села на синий пластиковый садовый стул.
– Думаешь?
– Думаю.
– Ладно, давай вместе подумаем, что делать. Вина хочешь?
– Ой, нет, Соня. Дай немного отдохнуть от этой винной вакханалии.
– Прости, забыла. Ладно, пей квас. А я открою себе бутылочку вина. Ты удачно приехала. Погода замечательная. А то два месяца поливали дожди. Даже клубника не вызрела.
– А голубцы мои любимые сделала? – игриво спросила ее Надя.
– А как ты думаешь? – так же игриво ответила ей та. – Пойдем на кухню. Я не хочу еду выносить на улицу. – Затем посмотрела на небо. – Дождь собирается.
– Пойдем, пойдем. – Надя нехотя вылезла из гамака, и обняла подругу. – Ой, Соня, Соня, а счастье было так близко.
– Почему «близко»? Было же? И я уверена, что будет.
Они обнялись, и Надя положила голову на плечо Соне.
– Ну, да, было… – грустно сказала она, не обратив внимания на последнюю фразу. – Уже было.
Они уселись за овальный деревянный стол, над которым висел традиционный дачный абажур, обтянутый тканью в цветочек. На столе стояли две красные керамические тарелки, гусятница с голубцами и мисочка с салатом. На разделочной доске лежал черный хлеб, нарезанный большими кусками, как любила Надя.
– О как! – воскликнула Надя, увидев на столе красные тарелки. – Соня, ты купила новую посуду? А где же эти старенькие доисторические тарелочки «Мособщепит»? Куда ты их дела? Неужели выкинула? Отдай мне. Я их продам за бешеные деньги. Во Франции любят всякое старье.
– Прямо так уж за большие деньги ты их продашь? – съязвила Соня. – Я их убрала под дом. Хватит. Свое отслужили. Да и сыновья ругались, что им, видите ли, приходится есть из какого-то старья. Вот мы с Павликом и купили цветную посуду. Знаешь, даже настроение поднялось. Честное слово, и еда вроде вкуснее из них.
– Сейчас попробую. – И Надя потянулась к гусятнице с голубцами.
– Значит, тебе придется возвращаться домой? – спросила ее Соня, накладывая себе салат из дачной редиски.
– Да, через год. Если не найду работу. У меня оформлен вид на жительство в связи с замужеством, на три года. Два года уже прошло. Если я разведусь, еще на три года мне не дадут визу. Сейчас во Франции вообще очень сложно с этим вопросом из-за притока эмигрантов из африканских стран. Можно подать, например, на получение гражданства, и выиграть еще один год. Обычно подобные заявки рассматриваются не меньше года. И в течение этого срока можно находиться в стране. Но дадут мне гражданство или нет, неизвестно. В общем, срочно надо искать работу.
– И что, ты хочешь остаться во Франции совсем одна? А где ты будешь жить, если уйдешь от Николя? – В голосе Сони была тревога.
– В том то и все дело. Жить мне будет негде. Но я очень хочу остаться во Франции. Не уверена, что в Марселе. За два года я даже немного устала от моря. Ну, не моряк я! Не моряк. Мне, в принципе, все равно, где там жить. Но возвращаться в Чеботарск совсем не хочется.
– Да, уж. Представляю, какие лица будут у твоих учительниц, когда они узнают, что ты возвращаешься. – Соня сделала гримасу.
– Ну, кстати, это меня меньше всего волнует. Пойду работать в другую школу. Но пока у меня есть время попытаться как-то решить вопрос с пребыванием во Франции. Тем более Николя не хочет со мной разводиться. Это – моя инициатива. Я устала от его винных посиделок. Первое время он еще как-то держался, а последние полгода превратились в какую-то одну бесконечную пьянку.
– Вот, видишь, мужики везде пьют. – Соня покачала головой. – Вот беда.
– Да уж! Разница только в том, что пьют. Я сначала даже не придавала этому особого значения. Ну, зашли вечером в кафе. Ну, выпили немного. Хорошее вино с настоящим французским сыром – красота! А потом я поняла, что подобные застолья плавно превращаются в какой-то ежедневный ритуал. Без бутылки вина Николя уже не ложился спать. А если у него не было работы, он прямо с полудня начинал «вкушать напиток богов», как он говорил. Может вино и напиток богов, но они явно его употребляли не в таком количестве. Самое ужасное, что он не понимает проблемы. – Она раздраженно стукнула ножом об стол. – Соня, он не понимает, что стал алкоголиком. И он не понимает, почему я хочу от него уйти.
– А он тебя не бил? – испуганно спросила Соня.
– Нет. Что ты! Он в этом отношении порядочный мужик. – Надя подобрела. – Он на самом деле очень хороший. Ласковый, заботливый, щедрый. Что, кстати, для французов большая редкость. Помнишь, я рассказывала тебе, как он приехал тогда к нам в Люксембург? Помнишь?
Соня кивнула.
– С охапкой роз ведь встречал нас около гостницы. А там цветы знаешь, какие дорогие! – Надя сделала паузу. – Но я не могу смотреть, как он спивается. А он считает, что это нормально. «Все французы пьют вино», – так он любит говорить.
– Ну, это похоже на высказывания наших мужиков. Только у нас национальный напиток – водка.
– Вот, вот. – Надя погрозила пальцем. – Вот, ты права.
– А секс у вас как? – тихо спросила Соня, будто стесняясь своего вопроса.
– Ой, меня это мало волнует. Так, бывает раз в неделю. Он хочет чаще, но я не очень это люблю. Хотя. – Надя покраснела. – Хотя, я впервые с ним почувствовала себя настоящей женщиной.
– Может, потерпишь? – Соня отодвинула тарелку, и взяла ее за руку. – Может, все обойдется?
– Нет, Соня. Не обойдется. Я не собираюсь страдать и чувствовать себя какой-то жертвой. Это у нас в стране женщины терпят мужиков. Я не за тем выходила замуж, чтобы мучиться, живя с алкашом. Мне такая радость не нужна.
В сумке Надежды раздался телефонный звонок.
– Нет, только не сейчас, – раздраженно сказала она, услышав звонок мобильного. – Только не сейчас.
– Ты думаешь это Николя?
– А кто же еще!
– А может кто-то из твоих знакомых?
– Кто? Ладно, посмотрю, кто звонит. – Она нехотя потянулась за сумкой, которая лежала на соседнем стуле. – Вдруг действительно кто-то из своих. А с ним я говорить сейчас не хочу. Я должна сначала во всем разобраться сама.
Увидев номер, который высветился на дисплее, она улыбнулась, и взяла трубку.
– Аня, ты? Молодец что позвонила. Да, я уже прилетела. Конечно встретимся! Сколько можно общаться через Интернет. Давай завтра. Хорошо. Созвонимся.
– Это учительница английского?
– Да. Мы с ней прямо, как подростки какие-то почти каждый день по «аське» переписываемся. Сначала она из школы отправляла мне письма. А полгода назад купила домой компьютер. Так что, общаться стало легче. Да, я и сама только во Франции освоила Интернет. Времени у меня там свободного достаточно. А у Николя давно стоял компьютер.
