Выходит, Николай не доверял Мирзе. В груди таджика зародилась обида. В этот момент он не подумал о том, что двумя днями раньше он элементарно предал Николая и его бойцов, предал Орешина. А два года назад заискивающе смотрел в глаза самому Орешину и остальным бойцам российского спецподразделения. Тогда это было в порядке вещей. А как же насчет предательства? И его не было. Прошло время, но не закончилась война, она еще более ужесточилась, заставив поменять взгляды на многие вещи в своей стране, где русских почти не осталось; таджики и те бегут, разбредаются голодными толпами по бывшему социалистическому лагерю.
Шум двигателей вертолетов нарастал. На некоторое время он остановился на протяжной рокочущей ноте, словно вертолеты застыли в небе, но постепенно гул стал удаляться на восток, к подножию гор.
В том месте, где находились старые колодцы, Мирза увидел слабый свет, даже различил красноватое предгорье, освещенное мощными прожекторами вертолетов. Затем свет слегка померк... разделился и двумя светлыми пятнами пополз вверх. И вдруг размножился, как множатся звуки в горах: Мирза насчитал четыре источника неясных мерцающих всполохов. Два из них резко изменили маршрут, отвернув на юго-восток, другие продолжили путь в восточном направлении. Мирза тут же определил, что две машины пойдут над перевалом, другие — ущельем. По обеим тропам, сближаясь, шли боевики Юсупа Худойкулова. На узкой дороге они будут представлять отличную мишень. Хорошая практика для новичков. Хотя вряд ли в вертолетах находятся новички, там, по убеждению Мирзы, опытные десантники.
Какой же смысл Николаю идти горной тропой, когда к нему через сутки с небольшим придет подкрепление? Непонятно.
А вдруг Юсуп дважды «умный» и Николай все-таки воспользовался третьим путем, который решительно отверг полевой командир Худойкулов? Если так, сегодня утром Кавлис должен был быть в районе Умуджканта, а к ночи...
Мирза почувствовал, что становится настоящим стратегом, перед ним не отроги Памира и Гиндукуша, а Альпы; волосы на макушке пришли в движение, скручиваясь в смешной завиток. Сейчас он был уверен, что Кавлис воспользовался именно третьим вариантом. Однако предупредить Юсупа уже не было возможности. Безари тем более.
74
Словно скользнув с вершины горы, «хеликс» сделал крутой разворот, стелясь над ущельем. Мощный свет машины ощупывал крутые откосы в поисках тропы. Вот он задержался на едва заметном изломе, теряющемся за крутыми валунами. Взял выше — и перед пилотом открылась тропа, круто уходящая на самое дно ущелья.
— Вышел на «кривую», — передал он по рации летчику «Ка-136». — Уперся в нее глазами. Видишь?
— Понял тебя. Вижу.
Место, куда бил свет «хеликса», тотчас осветилось еще ярче.
«Хеликс» уступил дорогу «ястребу», и более маневренная машина с компактными винтами, набирая скорость, юркнула в ущелье.
— Лейтенант! Олег! Держитесь, дорога неровная, — предупредил пилот, устремившись вслед за товарищем.
— "Ястреб-1", смотри в оба, без команды не стреляй, — передал Аносов.
— Есть без команды не стрелять.
Олег вызвал на связь Яруллина.
— Равиль, как вы там?
— Только что вышли на тропу. Слышу тебя и пилотов по интеркому. Связь постоянная.
«Хеликс» в это время заложил крутой вираж. Аносов не удержался на ногах, и его бросило на турель. Олег выругался.
— Вас же предупредили, что впереди болтанка, — заметил второй пилот, полуобернувшись в кресле. Ему было удобно в пилотской кабине. В его распоряжении новейшее пилотажно-навигационное оборудование вплоть до бортовой ЭВМ.
Олег, держась за пулемет, сел на свое место.
Приказы начальства не обсуждаются, но что-то подсказывало Олегу, что один отряд нужно было задействовать непосредственно в Умуджканте, зайдя в поселок со стороны старой крепости. И немного пораньше, хотя бы минут на сорок.
Командир подразделения ничем не мог подкрепить свои соображения, они были рождены инстинктом бойца спецназа без согласования с логикой. К тому же он был снайпером, а это особая порода людей. Он знал, когда можно поразить цель, когда — нет, что через водную преграду нужно целиться выше, что при наблюдении, глядя вверх или вниз, расстояния кажутся короче, как и в горах, и многое другое.
Эти правила Олег усвоил для себя раз и навсегда, они вросли в него, составляя с ним одно целое.
«Нужно было вылететь пораньше, хотя бы минут на сорок...»
Олег мысленно торопил пилота «Ка-136»: «Давай, браток, быстрее».
И обращался к своим: «Держитесь, мы уже рядом».
Однако вертолеты летели на малой скорости, что-то около шестидесяти километров в час, а «свои» никак не могли его услышать.
Олег представил себе встречу с командиром, с Николаем Кавлисом, с Лехой Ремезом. Вот кого он давно не видел и обнимет, наверное, не слабее, чем Орешина.
Ремез родился на Алтае, в маленьком городке Усть-Кокса Иня. Оттуда ушел в армию. Однажды Аносов спросил его, что означает название этого города. Алексей с мечтательной улыбкой посмотрел вдаль и переспросил:
— Что означает?.. Это надо видеть, Олег. Попробовать вкус воды Катуни, прыгнуть в моторку, завести двигатель и долго мчать по свинцовой воде. Слева горы. Справа горы. Пристанешь к берегу, заглушишь мотор — и тишина, уши режет. А зимой!.. Нацепишь лыжи — и на зимовье! Нары, лавка, стол, печурка, и больше ничего не надо. Сваришь картошечки, да на морозе с лучком! А за избушкой солнце, яркое, глаза слепит. В снегу куропатки. Лапки толстые, как унты, белые. Посмотрят-посмотрят на тебя и взмоют над сугробом. Потом чайку горячего снова на морозе; и жалеешь, что день так быстро закончился. Вот что такое Усть-Кокса Иня, Олег.
Мечтательный парень Ремез. Когда на оперативке был назван состав отряда Кавлиса, Аносов чуть не задохнулся от нахлынувших на него чувств: «Пичуга! Снова с нами!»
По губам Олега пробежала улыбка.
Его размышления прервал голос пилота «Ка-136», прозвучавший по интеркому:
— Я «Ястреб-1». Вижу на тропе группу вооруженных людей. Приблизительно человек тридцать. Направление на запад.
75
Выстрелов для «РПГ» осталось только три. От бесполезных гранатометов избавились, оставили только один. Он висел за спиной Михайлина; сам Слава волочил правую ногу, оставляя на песке кровавые следы. Орешин передвигался самостоятельно: медленно, подсознательно ища опору руками и шатаясь.
Теперь отряд прикрывал Ремез, позади него — Михайлин. Отступали медленно, бандиты обходили их справа под прикрытием скал. Через несколько минут они выйдут им навстречу.
— Ну где ты, Зенон? — Ремез скрежетал зубами, посылая короткие очереди в неясные тени, обложившие отряд с двух сторон. — Давай, Мишель! Прохавай ситуацию!
