Снова в груди что-то булькнуло. На этот раз громче. Марк вплотную приблизил свое лицо:
— Тсс... — еле слышно прошептал он. — Тихо, тихо... Потерпи чуть-чуть... Вот так...
Он разжал занемевшие пальцы, и тело Маханова опустилось вдоль мокрой от конденсата трубы.
Сергей носовым платком вытер головку задвижки. Прислушался. Дождавшись, когда из туалета выйдет парень в ярко-синей куртке, которого он хорошо видел через щель, Сергей, едва касаясь верхней части двери, перемахнул через нее. И еще одно движение: носовой платок скользнул по поверхности хромированной ручки двери.
«Вовремя», — подумал Сергей, садясь за руль «Лендровера».
Все сделано вовремя. Позвони он Маханову пятью минутами позже, не был бы уверен в игре Кавлиса против него. Промедли немного после звонка — и ничего бы не успел сделать. Когда он покидал здание аэровокзала, то заметил, как возле таможенного терминала сконцентрировалась группа людей в военной форме. И мысленно одобрил оперативность следователей.
43
Прокопец, дав возможность эксперту из следственной группы сделать снимки, наклонился над трупом и извлек из кармана куртки документы и билет на имя Маханова Вячеслава Юрьевича.
В отличие от Сергея Марковцева Аксенов не мог порадоваться оперативности группы особого резерва. Если раньше эта оперативность удручала его, то сейчас начала раздражать. В голове нескончаемой лентой крутилась фраза милиционера, на долю которого выпало проверить ватерклозеты аэропорта: «Труп в туалете... Труп в туалете».
«А где же еще ему быть! — зло ответил он собственным мыслям. — Не в центре же зала!»
И подумал о Кавлисе: где он и есть ли у него алиби на этот час. Подумал не за себя, а за полковника Баженова.
— Петро, — спросил он помощника, — так ты говоришь, сегодня закусывал сосисками?
— Да, с кетчупом, — как ни в чем не бывало отозвался Прокопец, продолжая осмотр трупа. — А вы, насколько я правильно понял, не завтракали.
— Слава богу, нет, — закончил Аксенов.
И вышел из туалета.
Глава 13
44
— Шура, — сказал Евсей Кришталь своему водителю, открывая дверь машины, — сегодня мне ваши услуги больше не понадобятся. Поставьте машину в гараж.
— Да? — спросил водитель, не снимая рук с роскошной баранки «Даймлера». — А я, Евсей Михайлович, хотел было заняться частным извозом.
В голосе Шуры просквозил намек на удачную шутку. Евсей покосился на водителя.
— А вы, извините за бестактность, чем занимаетесь на протяжении вот уже двух с лишним месяцев? Вы же не госчиновника возите, в конце концов! Я, Шура, позволю себе напомнить вам, что являюсь лицом сугубо частным. — Евсей послал задумчивый взгляд вдаль, на «замороженную» новостройку микрорайона. Подумал: хорошо, что «заморозили». Иначе в скором будущем город вплотную подойдет к его дому. И он больше не будет называться загородным. Шум, гам, ученики с портфелями, мамы с плачущими детьми, которые ни в какую не хотят идти в детский сад; лай собак, пьяные выкрики по вечерам, милицейские сирены; а только стемнеет — стайки любопытных подростков возле забора его, мягко говоря, коттеджа. Прощай, покой, уединение. А скорее всего — Евсей переключился на соседний особняк, который принадлежал заместителю главы администрации города, — морозильный агрегат находился именно там, за высоким каменным забором зама.
Дверь машины осталась открытой, казалось, старый еврей либо передумал выходить, либо забыл.
По ногам дуло. Евсей не замечал сквозняка, водитель — напротив.
— Дует, Евсей Михайлович, — прозрачно намекнул он.
— Да, дует, — машинально ответил Кришталь, сосредоточившись на своих мыслях.
Шура снова бестактно намекнул:
— Евсей Михайлович, сегодня по расписанию расчет.
— Какой расчет? — не понял Кришталь.
— Ну, аванс или получка, — по-совдеповски пояснил Шура.
— Именно поэтому вы завели разговор о частном извозе? Намекнуть изволили?
— Да что вы! — горячо запротестовал водитель.
— Не отпирайтесь, у вас все написано на лице. — Евсей достал из кармана толстую пачку денег, дебелыми пальцами отсчитал несколько крупных купюр. Водитель, указывая глазами на большую часть, снова пошутил:
— Это мое?
— Шура, хотите, я расскажу вам одну историю? — вместо ответа спросил Кришталь.
— Сначала закройте дверь.
— Хорошо. — Еврей исполнил просьбу своего личного водителя. — Так вот, Шура. Однажды на борт красавца сухогруза для досмотра поднялся таможенник и так же, как вы, откровенно, но глупо спросил у капитана: «Наркотики есть?» Зачем капитану отпираться, правда? Он правдиво отвечает: «Конечно, есть!» И — достает «дипломат», до отказа набитый героином. Таможенник обмер. Однако, как и полагается, продолжил опрос: «А валюта есть?» — «Конечно, есть!» — отвечает честный капитан и достает из-под стола каюты еще один тяжелый «дипломат». Таможенник боязливо открывает его, и у него зеленеет в глазах. «Это что, все ваше?!!» — спрашивает он, еще не веря в удачу. «Нет, — снова откровенничает капитан, — это ваше. Мое в трюме». Так вот, Шура, это ваше. — Евсей протянул водителю несколько купюр. — А это мое. — И спрятал большую часть денег в карман.
— Я надеялся на премиальные, — вздохнул водитель, принимая деньги.
— Кстати, о надежде... Слышали притчу о ее внезапной кончине?
— Ну вот, вы опять шутите, — проговорил Шура. — А я говорю вполне серьезно.
— Знаю, знаю, сейчас вы снова поведете разговор о своей жене, о том, что она на сносях.
— А что, мне надо было посоветоваться с вами? — немного обиделся водитель.
— В вашем голосе я уловил алчность, — констатировал еврей, — но отнюдь не обиду, которую вы напустили в голос. Посему, думаю, не обидитесь и дальше. Влюбленные глупеют, Шура, это доказано математически. Однако умнеют довольно быстро, обычно через девять месяцев. И эти цифры также неотвратимо являются чистой математикой.
Внезапно Шура бесцеремонно толкнул шефа локтем в бок.
— Смотрите, Евсей Михайлович...
Еврей проследил за его взглядом. Его глаза остановились на высоком человеке в кожаной куртке. Несмотря на мороз, человек был без головного убора. Он стоял у забора и улыбался. Вот в дружеском приветствии его рука взметнулась над головой.
— Шура, — голос еврея внезапно сел, — если это сон, то очень красивый.
— Вы тоже узнали его?
— Если не разглашать имен, то этот человек носит почетный номер один.
Евсей торопливо вышел из машины, поправляя на ходу элегантное атласное кашне.
