– Я надела вот это. – Она старалась быть вежливой.
– Дело твое. – Ее вежливость никто не оценил.
– Сегодня же отправлю тебе все обратно.
– Не нужно. – Он махнул рукой.
– Но твоя мама…
– Моя мама умерла, – сказал он и отшвырнул недокуренную сигарету.
– Извини.
– Тебе не за что извиняться.
Утреннюю тишину спугнул автомобильный гудок: приехало такси. Алиса мысленно поблагодарила таксиста за расторопность. Им с Панкратовым больше не о чем разговаривать. Вслед за гудком где-то в доме раздалась нетерпеливая трель. Панкратов поморщился. Подошел к запертым воротам.
Она ошиблась. Это был не таксист. Это была Даша: растрепанная, взвинченная, с опухшим от слез лицом.
– Урод! – Даша закатила Климу пощечину. – Урод! Скотина!! Ненавижу!!!
Панкратов поймал ее за руку, втащил во двор.
– Даша, успокойся! Что случилось?
– Что случилось?! – взвизгнула она. – А то ты сам не знаешь, что случилось?! Этот сраный клуб сгорел дотла! Трупы до сих пор не могут опознать! И ты еще спрашиваешь, что случилось?! Я думала, что ты остался там! Думала, что тебя больше нет, Климушка! – Она обвила руками его шею. – Я к тебе на квартиру ездила, я тебе звонила всю ночь. Почему ты не брал трубку?!
– Я потерял мобильник во время пожара. – Клим смотрел на нее с нежностью – у Алисы защемило сердце от этой нежности – погладил Дашу по волосам.
– А почему сам не позвонил? – Она отстранилась, привстала на цыпочки, заглянула ему в глаза. – Я с ума сходила, Климушка, а ты не звонил…
Алиса попятилась: эта сцена не для посторонних глаз. Может, ей уйти?
Уйти не получилось, Даша ее заметила, застыла соляной статуей, спросила срывающимся шепотом:
– Это все из-за нее?
«Попался, Климушка!» – подумала Алиса со смесью отчаяния и злорадства.
– Молчишь?! – Даша вырвалась из объятий Панкратова. – Променял меня на эту шалаву – и молчишь?!
– Прекрати! – Клим встряхнул ее за плечи.
– Ненавижу! Не прощу! Никогда тебе этого не прощу! – Даша забилась в его руках, словно пойманная в силки птица, отчаянно и беспомощно.
– Радуешься?! – Она перевела полный ненависти взгляд на Алису. – Думаешь, он теперь твой?! Не надейся! Да ты посмотри на себя – ты же никто, торгашка, грязная оборванка!…
Даша еще много чего кричала, плакала, отбивалась от Панкратова. Алиса горько усмехнулась. Бедная избалованная девочка, с детства привыкшая получать желаемое по первому же требованию. Конечно, ей сейчас тяжело: любимая игрушка досталась какой-то дворняжке…
Все. Нечего ей тут больше делать, такси можно подождать и на улице. Она твердо решила забыть то, что произошло прошлой ночью. Это всего лишь последствия стресса. Она дала слабину, посмела поверить, что люди могут измениться со временем. Все, кто угодно, только не Клим Панкратов. Клим Панкратов незыблем, как скала, и так же бездушен. Она поверила – и тут же поплатилась за свою веру. Во второй раз расплатилась унижением. Это плохо. Это может стать системой, а ей не нужна такая система…
Уже на подъезде к городу Алиса вспомнила, что у нее нет ни ключей, ни денег, и велела таксисту ехать к Мелисе. И ведь еще не факт, что сестра окажется дома, при ее-то бурной личной жизни.
Ей повезло – Мелиса была на месте. Сестра выглядела злой и напуганной одновременно. Обычно такое выражение лица у нее бывало, когда ситуация выходила из-под ее контроля. Алиса почувствовала запоздалые угрызения совести: нельзя было вести себя так безответственно, следовало позвонить, предупредить, что с ней все в порядке.
– Расплатись, пожалуйста, с таксистом, у меня нет денег, – сказала она и виновато улыбнулась.
Мелиса сунула водителю деньги, с грохотом захлопнула дверь, заорала:
– Где, черт возьми, тебя носило?! Я за ночь чуть не свихнулась! В «Блиндаже» был пожар…
– Я знаю, прости. – Алиса прошла в гостиную, опустилась в кресло, потерла виски.
– Ты была там? Что с твоими руками? – Мелиса не желала успокаиваться, она ждала объяснений.
– Да, я там была, а это, – Алиса посмотрела на свои руки, – ожоги.
– Ты провела ночь в больнице? С тобой все в порядке? Может…
– Я не была в больнице. – Алиса оборвала сестру. – Я была в другом месте, и со мной все хорошо.
– В каком другом месте?
– Это долгая история.
– Я звонила тебе на мобильный, ты не брала трубку!
– Моя сумочка с телефоном, документами и ключами осталась в «Блиндаже».
– А там, в «другом месте», не было телефона?
– Был… извини.
– С ума сойти! – Мелиса закурила, заметалась по комнате. – И ты еще упрекаешь меня в безответственности?! Ладно, поехали, о своих ночных похождениях расскажешь по дороге!
– Куда? – Алисе совсем не хотелось никуда ехать, разве что к себе домой.
– Ольгерд пропал. – Мелиса посмотрела на нее без тени улыбки.
– То есть, как – пропал?
– Ну, как пропадают люди? Примерно так же, как и ты этой ночью. Дома его нет, в офисе нет, трубку не берет…
– Может, у него свидание? – предположила Алиса.
Сестра посмотрела на нее с жалостью:
– Какое еще свидание?! Мы же говорим об Ольгерде! Во-первых, он беззаветно влюблен в тебя, а во-вторых, он сегодня должен был предоставить отчет о продажах. И что?! Звоню на работу, а твоя слабоумная секретарша бьется в истерике: «Ах, Алисы Марковны и Ольгерда Генриховича нет в офисе! Ах, они, наверное, сгорели в том ужасном пожаре!» – Мелиса поморщилась, спросила: – Ольгерд был с тобой в «Блиндаже»?
– Нет.
– А ты можешь представить, чтобы он без очень веской причины прогулял работу?
– Нет. – Кто угодно, только не пунктуальный и до смешного педантичный Ольгерд. Значит, Мелиса права, и с ним что-то случилось.
– Пойдем, хватит рассиживаться, – сказала сестра нетерпеливо. – Где твоя машина?
– На стоянке, недалеко от «Блиндажа», у меня нет ключей от нее, потеряла вместе с сумочкой.
– Ясно, значит, поедем на моей.
– А куда поедем-то?
– На дачу к Ольгерду.
– Почему именно на дачу?
– Потому что у него дома я уже была, а где еще его искать, не знаю.
– Ты знаешь, где у него дача? – спросила Алиса.
Мелиса бросила на нее быстрый взгляд:
– Знаю, была однажды. А ты, стало быть, там не была?
– А я, стало быть, не была. – Алиса вышла вслед за сестрой из подъезда.
