Она уговорила Ипполита зайти в кафе, заказала салаты и курицу с фасолью. Исподволь наблюдала за тем, как изящно и непринужденно он пользуется столовыми приборами во время еды. Ее снова поразили его тонкие пальцы, и она с горечью подумала, что, конечно, ей приятнее было бы видеть в его руках гитару, а не бутылку марочного вина, но, увы, жизнь так устроена, что не все и не всегда можно осуществить.
– Ну, молодой человек, – обратилась она к нему, когда они перешли к кофе, – конечно, еще рано говорить, но, кажется, судьба начинает поворачиваться к тебе лицом, да? Ты рад?
– Да, спасибо, но я чувствую большую ответственность. Я никогда один не работал. – Первый раз она услышала от него столь длинную фразу.
– А по-моему, это полезно. Когда над тобой нет нянек и ты имеешь возможность самостоятельно принимать решения, это способствует профессиональному росту. Будь внимателен, будь сконцентрирован. Думай, наблюдай, считай, наконец. Ты справишься. Ну, какие у тебя планы на вечер? Я поеду в студию, надо привести в порядок кое-какие документы, а ты?
– Похожу, наверное…
Они вместе вышли из кафе и отправились каждый по своим делам. Она стояла на автобусной остановке и смотрела вслед удалявшемуся зятю. Теперь он совсем не похож на птенца с перебитой шеей. Он больше не сутулился и от этого казался выше. Плечи, обтянутые тонким бадлоном, а не укутанные бесформенным свитером, оказались широкими, талия – тонкой… Он шагал широко и размашисто, чуть подпрыгивая на длинных ногах, как будто ему не терпелось побежать от переполнявшей его энергии.
«Господи, неужели скоро все закончится? – неуверенно подумала Марина, боясь радоваться. – Неужели все плохое позади и этот парень наконец найдет свое предназначение или хотя бы сможет себя содержать и уж тогда сам решит – то ли ему откупаться от службы в армии, то ли просто покупать медицинские документы. Пусть решает сам. Человек с деньгами имеет право выбора».
Глава 19. Дочь опять… выходит замуж
Алена в ответ на рассказ матери об успешном трудоустройстве Ипполита написала:
Какое совпадение! Я тоже была в винном погребе. Только в жутко холодном и старом. Ему лет двести, и он принадлежит семье Каталины. Все ее родственники и родители – потомственные виноделы. Только Янош, ее брат, помешан на лошадях. Наверное, это у него в крови. Ведь все мадьяры – прекрасные наездники!
Передай Ипполиту мои поздравления. Я рада, что бабушка снова дома. Ей тоже передавай привет.
…С возвращением бабушки домой все встало на круги своя. «Перед едой нужно руки мыть в обязательном порядке. Обувь нужно чистить немедленно, как только вошел в квартиру. А приходить домой после десяти вечера семейной женщине просто неприлично». По поводу счастливого завершения поисков работы для Ипполита мать сказала Марине осуждающе:
– Какая ты, однако, недальновидная! Ведь сопьется парень, и это будет на твоей совести.
Она не стала спорить. Спиться можно без работы и без ощущения, что ты кому-то нужен. И вообще, спиться можно где угодно и когда угодно – все зависит от внутреннего состояния души. Какой смысл говорить глухому, что он глухой? Марина давно освоила технику бесконфликтного общения с матерью: лучше промолчать.
Неожиданно ее поддержал Валентин, когда они вы–брались посидеть в своем любимом загородном ресторанчике.
– А по-моему, очень даже благородная, я бы даже сказал, с оттенком аристократичности, профессия, – оценил Скурихин работу сомелье. – Требует некоторого аскетизма, чтобы сохранить обоняние и вкус, знания психологии, чтобы общаться с такими тонкими ценителями вин, как я, или с такими хамами, как твой Прохоров…
– Он, слава Богу, не мой! – мгновенно отреагировала Марина.
– Не важно… Да и за внешностью, и за фигурой, и за костюмом надо следить, чтобы людям приятно было посмотреть! – Голос Валентина становился все драматичнее. – А главное, главное… – Тут он сбился на житейскую интонацию: – Марина, ну что ты смеешься?! Я же еще главной мысли не произнес.
– Я уже догадалась. – От смеха Марина чуть не подавилась маслиной. – «Главное, чтобы у вас была ухоженная челюсть!»
– Действительно, а как ты догадалась? – фальшиво удрученно удивился стоматолог.
– Валя, я тебя обожаю! Но дай поесть спокойно…
…Рабочий день Ипполита начинался во второй половине дня и заканчивался в полночь, когда Марина уже спала или собиралась спать. Она же предпочитала встречаться с заказчиками с утра. Поэтому встречались они редко. О том, что «мальчик пошел в белой рубашке, галстуке и начищенных ботинках и, кажется, мальчик доволен и счастлив», она узнавала от матери. О том, что Ипполит серьезно относится к своей работе, она догадывалась по случайно оставленным на кухне журналам «Ресторан» и «Виноделие». В первую получку он принес им с бабушкой по букету роз, а себе – учебник испанского языка.
Неожиданно винная тема нашла продолжение с возвращением Геннадия из Венгрии. Он позвонил накануне:
– Марина, если тебя интересует настоящее нашей дочери, то я привезу фотографии и себя в приложении к ним.
– Жаль, конечно, что нельзя без приложения… Ну уж не томи. Вези.
– Я произвел подробную съемку специально для тебя – как для отчета, – комментировал пачку снимков быстро приехавший Геннадий. Все семейство собралось в гостиной и рассматривало фотографии, которые Гена передавал по кругу: сначала их получала Марина, потом бабушка, затем Ипполит. – Это ее комната. А душ и туалет – в общем коридоре. Кухня тоже общая, но они, как правило, не готовят. Это уж для тех, кому вдруг захочется покушать чего-нибудь своего, до боли знакомого. Это ее соседка по комнате, она же подружка. Это они у нее дома.
Марина молча показала пальцем на молодого человека, за плечи приобнявшего двух девушек. Геннадий, оставив фотографию без комментария, задвинул ее в конец пачки и продолжал демонстрацию.
– Это их виноградники. – И снова оставил у себя очередную фотографию, на которой Алена сидела на черной лошади впереди все того же жгучего брюнета со светлыми глазами. – Вообще, они, венгры, веселые ребята. У них каждый день праздник – то сбора винограда, то конного спорта, то циркового искусства, то фестиваль музыки. Честно говоря, я подумал, не завести ли мне там какой-нибудь контакт с местными рекламными агентствами – ведь работы, я думаю, непочатый край.
– Ждут тебя там с распростертыми объятиями ребята-конкуренты… – съехидничала Марина, но Гена продолжал, как глухарь на току:
– Я уж не говорю о женщинах – ну красотки писаные!
– А я слышала, что это венгры – самые красивые мужчины в Европе.
– Только после меня, – уверенно согласился Геннадий.
Ипполит держал в руках толстую пачку переместившихся к нему фотографий и как будто ждал продолжения, но у Геннадия уже ничего не было. Повисла пауза. Марина поняла, чего хотел Ипполит: он ждал письма, и тогда она решила помочь ему:
