Адлан Магомедов потерял по большому счету одного бойца — Сулима Цекалова, жертвовал же полевой командир во время перестрелки на Московском шоссе людьми, которые были полезны в подготовке диверсии, но никчемны как исполнители.
В отряде Адлана было пять женщин, четыре из них — чеченки-шахидки: сестры Джабраиловы — Алла и Фатима, Лиля Газманова и Эльвира Мусаева, которую со дня на день ожидали на базе. Не пройдет и двух дней, как 19-летние девушки инстинктивно начнут держаться Эльвиры — старшей из них, ей было 34 года. Они потеряли традиционную чеченскую семью, где авторитет отца непререкаем, а взамен приобрели другую — джамаат, где единственный авторитет — эмир джамаата. «Его слово — закон: скажет убить отца или брата — будет исполнено. Прикажет пожертвовать собой, также никто не ослушается». Для этих четверых женщин эмиром был Шамиль Басаев, а его адептом здесь — Адлан Магомедов.
Адлан в нетерпении поджидал Василия Червиченко и Алексея Косицина, двух своих боевиков, которых в отряде называли не просто, а очень просто: Хохол и Кацап. Боевики выехали в Борский район еще вчера, в ночь, но что-то задерживаются: время уже половина одиннадцатого вечера.
Что-то противоестественное было в ожидании товарищей. Чеченские аулы и станицы — это понятно, это привычно. А вот русские деревни и поселки, по дорогам которых колесили приверженцы ваххабизма, вызывали в чеченской душе и уме протест. Бой в станице Червленая — нормально. Битва за аул Нижний-Юрт — тоже пойдет. Но вот, к примеру, теракт в Старой Бинарадке или сражение в Новом Буяне — это смех и слезы, это анекдот какой-то. Ущербность. Россия никогда не застесняется повоевать за аул, а чеченцы нарушат правила дорожного движения, лишь бы на большой скорости пронестись мимо навозного запаха Куропатовки...
И еще одно: с аулами и станицами, разбросанными в горных районах Чечни, сочетались лишь крупные российские города да сама столица.
Хохол и Кацап приехали в начале двенадцатого. На лицах «двух товарищей» играла усталая улыбка. Червиченко первым делом взялся за банку с пивом, разорвав пластиковую упаковку. Пил так жадно, словно вчера хорошо посидел в центре Аравийской пустыни.
Адлан терпеливо ждал... когда Василий рыгнет; рыгал он оглушительно, равно как и храпел; спать с ним рядом было невозможно.
— Всё подтверждается, — начал Червиченко. — Сегодня с восходом направлением на северо-запад прошел «горбатый». Примерно в трех километрах западнее Немчанки он сделал разворот на обратный курс и в паре километров южнее поселка выбросил десант.
— Сколько человек?
— Не знаю. Видели краем глаза. — С большого расстояния Червиченко казалось, что вертолет бреет лесополосу, на самом деле до земли было не меньше четырехсот метров.
— Что там за местность? И как лучше всего туда попасть?
— Всё срисовали, Адлан, не беспокойся. От Самары примерно 120 километров. Лучше всего добираться либо на поезде «Самара — Оренбург» — он отходит с вокзала в 17.55 Москвы, либо с пересадкой на электричке. Из Самары до Кинеля ходит электричка, — пояснил Хохол, — а из Кинеля до Немчанки можно добраться рабочим поездом «Кинель — Бузулук».
— В каком смысле — рабочий поезд?
— Его еще «малышком» называют, — пояснил Червиченко, — а иногда — «коротеньким». Всего три вагона, утром и вечером развозит бригады путейцев, а вместе с ними — местных. Кроме как «малышком», из Кинеля в Борский район больше ни на чем не доберешься — разве что на попутках. Всего несколько остановок: Спиридоновка, Тростянка, Грачевка, Молодежная, Богатое, Кураповка, Заливная и Коноваловка. За ней — Немчанка. Всё.
— Всё?.. Я думал, ты никогда не кончишь. А если на машине?
— Опасно, Адлан. Половина наших в розыске. А постов ДПС на пути хватает. Опознают одного и провалят всё дело. Лучше по «железке». Я узнавал, на 630-м «Самара — Оренбург» милиции нет, даже перед отправлением вагоны не проверяют. Билеты брать необязательно, проводники с удовольствием берут наличными, причем в два раза дешевле, чем в кассе. Тенишев может подтвердить, он часто в ту сторону мотается.
— Хамзат приедет только завтра. Что конкретно ты предлагаешь?
— Разбиться на несколько групп. Одна группа поедет перекладными: на электричке до Кинеля, оттуда до места на «коротеньком». Вторая сядет на 630-й — на вокзале. Третья — на станции «Безымянка»: это единственная остановка в Самаре. Следующая остановка в Кинеле, где сядет четвертая группа, которая приедет туда на электричке. Таким вот образом и не вызывая подозрений, намотают на колеса все 120 верст.
— Не вызывая подозрений?.. Это когда пятнадцать человек выйдет на одной станции?
— На разных, Адлан, и в разное время. «Коротенький» прибывает на Заливную в половине седьмого вечера, «Самара — Оренбург» — в половине десятого. Мы с Лешей поедем на «КамАЗе» — так и так нам оружие и взрывчатку везти. Мы подбираем первую группу в Заливной, ждем 630-й, забираем вторую и едем в Немчанку, чтобы подобрать остальных — всего-то десять километров. Мы поедем пустые, на выезде из города гаишники редко останавливают порожние грузовики. За рулем славяне, чего еще надо? Проскочим все посты. А от Богатого до Борского нет ни одного. Завтра же можно и начать.
— Ни завтра, ни послезавтра не получится. Хамзата и Руслана придется ждать. — Но дело даже не в них, размышлял Магомедов, а в Эльвире, которая завтра утром вылетает из Стамбула. Без ее участия теракт был бы ущербным: лишь два десятка «собак», «гоблинов», российских спецназовцев.
Адлан потер небритый подбородок и долго смотрел на молчавшего Кацапа. Косицин во время безудержной речи товарища лишь кивал головой.
— А теперь давай с самого начала, — сказал он Червиченко и положил перед ним лист бумаги. — Рисуй станции, ставь расстояния. В этом деле осечек быть не должно. Если что, шкуру с тебя спущу, понял?
10
Чечня
Завершающаяся неделя в Чечне и радовала, и огорчала одновременно. Боевики активизировали минную войну: за пять дней 14 подрывов автомобильной техники. В результате чего девять человек погибли, 12 ранены. Саперы обезвредили более 130 взрывных устройств, в том числе 18 фугасов. Боевые столкновения федеральных сил с боевиками отмечены в Октябрьском и Ленинском районах Грозного, в Веденском, Ножай-Юртовском и Шалинском районах Чечни. Сорок боевиков убиты, двое взяты в плен. 10 апреля в Аргуне было обезврежено взрывное устройство, снабженное фотоэлементами. В районе селения Мурушкин Хутор в ходе разведывательно-поисковых мероприятий обнаружен заминированный схрон боевиков. На перегоне Аргун — Джалка саперы обезвредили фугас нажимного действия. На автомобильной трассе Аргун — Меекер-Юрт найден РПГ-7, снабженный пусковым устройством с таймером. В Грозном ликвидировано бандформирование эмира джамаата Руслана Эдилова. Эта банда причастна к нескольким террористическим актам, в частности к взрыву пассажирского автобуса, в результате которого погибли шесть и были ранены десять строителей, а также к подрыву автомашины с военнослужащими. На все вертолеты армейской авиации из состава ОГВ на Северном Кавказе установлено дополнительное оборудование, предназначенное для защиты от ПЗРК. В прошлом месяце из республики к местам постоянной дислокации отправились более 2 тысяч военнослужащих, а также около 400 единиц военной техники. В то же время Чечню уже покинули более тысячи военнослужащих. Объединенная группировка сейчас насчитывает около 80 тысяч военнослужащих и сотрудников силовых ведомств. Замминистра обороны Игорь Пузанов заявил, что в Чечне федеральным войскам противостоит около тысячи боевиков.
[4]
