Если не учитывать кадровиков, замполитов, тыловиков, то в Шатойском районе не более пятисот федеральных бойцов. В разведвзводе комендатуры тридцать человек.
— И только один женатый, — говорит Сергеев. — И то на нашей же военнослужащей. А ведь какие мужики замечательные... Метр восемьдесят шесть — это у нас самый низкорослый, красавцы, умницы, умеют всё. На 1200 метров в горы влетают быстрее местных. Ну, грубые немного. Война. Я когда сюда с Большой земли приехал, они уже второй год добивали. Мы друг друга поначалу не понимали, как инопланетяне были. Вывел их на первое занятие к рынку, как раз напротив школы. Каждый должен был наблюдать за обстановкой и докладывать в режиме реального времени. Вдруг слышим, кто-то из школьного окна постучал. Оборачиваемся, а там детская ручонка листок к стеклу приляпала: «Долой русских!» Мои бойцы тут же: «Товарищ подполковник, разрешите открыть огонь!» — «Вы что, это ж дети!» — «Да какая разница!» Пошел я к директору школы, поговорил с ним, с детьми поговорил. Короче, был настроен на воспитание, а бойцы — на поражение. И всё-таки они классные пацаны. (...)
— Плохая информация у меня появилась, — говорит Сергеев. — Боевикам поступили деньги. И они направляются в наш район, чтобы эти деньги отработать. Нас будут убивать с 28 апреля и примерно до 12 мая. Даже не знаю, как. Взрывать 152-миллиметровыми артиллерийскими снарядами.
— И много у боевиков таких снарядов?
— Хоть вагонами измеряй. В здешних лесах валяется по три снаряда на каждом квадратном метре. Еще с первой кампании — наши же неразорвавшиеся. Вот на этих наших снарядах нас и будут подрывать.
Прогноз разведчика начал сбываться. 28 апреля у населенного пункта Чири-Юрт была подорвана бронированная разведывательно-дозорная машина, возвращавшаяся со спецоперации. Это на подъезде к Аргунскому ущелью, в пяти километрах от границы Шатойского района. 152-миллиметровый фугас, заложенный в дамбе через реку Аргун, опрокинул машину в воду. Один разведчик утонул. Другой получил тяжелые травмы. А в самом Шатойском районе вчера же возле села Большие Варанды обнаружена группа боевиков. 8 из них убиты. Остальных ищут.
Чечня
Едва Артемов закончил чтение, вошла помощница.
— Ну что, — спросил полковник, — выяснила?
— Вообще-то да.
— Ты круто изъясняешься, а мне нужно еще круче.
— Я не знаю, чего вы ждете, шеф: может, расшифровки по этому номеру имени вашего секретного агента, о котором вы забыли, — съязвила она. — Но единственное, что я нашла в открытых источниках, — это марку пистолета.
«Ну конечно!» — вспомнил Артемов марку американского пистолета. Он знал много образцов оружия, но сразу распознать в этих цифрах именно марку пистолета не мог. Если бы она стояла на картонной коробке, присланной по почте, — это одно дело. Другое — когда цифры стоят вместо обратного адреса на обычном почтовом конверте.
— Его еще «Миротворцем» называют, — добавила помощница.
— Как? — Артемов подался вперед. — Как его называют?
— "Миротворцем". Официальное название, между прочим. Вы не знали?
Миротворец...
Так вот кто прислал эти статьи. Но почему именно ему, Артемову? Полковник не был любезен со старшим сержантом, в какой-то степени Мельников подставил его, прихлопнув Батерского. «Разрыв сердца?! — напирал Артемов. — Да у него дырка в груди!» — «Вот оно и разорвалось. Пуля-то 45-го калибра».
А может, потому, что Михаил Васильевич напоследок поинтересовался дальнейшей судьбой сержанта? Ведь что-то подсказывало ему, что Миротворец в учебном центре долго не задержится. А тот ответил: «Да есть одно место. При случае черкну пару строк».
Вот она, шуба с барского плеча: родное ущелье. И вряд ли кто-то мог ему отказать. Возможно, предупредили насчет чреватых последствиями контактов с репортерами.
Артемов мог поклясться, что, прочитав статьи, сразу подумал, что они перекликаются и с интервью Игоря Мельникова, и с записями его отца, и с высказываниями сержанта Сашки Литвинова. Целая история, начавшаяся в канун Первой чеченской войны и заканчивающаяся — нет, имеющая продолжение — накануне нового, третьего по счету, противостояния. Эти проблемы должны решать те, справедливо подумал Артемов, кто видит их, знает о них не понаслышке. Военные. Только они способны разрубить «чеченский узел», не спрашивая, какими средствами. Когда? Прямо сейчас, немедленно. Действительно, им нужно дать веру в будущее, и они перемелют всех.
Михаил Васильевич машинально бросил взгляд на последние строки статьи: «А в самом Шатойском районе вчера же возле села Большие Варанды обнаружена группа боевиков. 8 из них убиты. Остальных ищут».
Найдут, покивал Артемов. Обязательно найдут.
И он соединил данные со штемпеля с отправителем этого письма, расшифровав его: Шатойский район. Миротворец.
И, улыбнувшись помощнице, неожиданно сказал:
— Уже нашли. Поняла? Уже нашли.
