В доме были еще две комнаты, предназначенные для гостей. И здесь, как и везде, все дышало уютом и изысканной простотой.
Торопясь приготовить завтрак, женщины прошли на кухню, куда Андрей уже перенес из машины коробки с продуктами.
С прошлого года дом не проветривался, и воздух в комнатах и на кухне был сырой. Елена Дмитриевна широко распахнула окна, задев рамой ветки жасмина.
— Наташенька, посмотри, пожалуйста, нет ли чего на полках. Заодно освоишься, запомнишь, где что лежит, — попросила она и занялась разбором коробок.
Проведя ревизию кухонных полок, Наташа обнаружила банку с солью, начатую коробку сахара и запечатанную пачку чая. Отложив в сторону свои находки, она решила сначала протереть мебель влажной тряпкой.
И уже скоро кухня блестела, как новая.
— Ух ты, какая красота! — похвалила ее Елена Дмитриевна. — Как чисто теперь!
— Тогда уже можно все складывать на полки? — довольно спросила Наташа.
— Можешь. Возьми вот чай, кофе.
— А крупу?
— Крупу в другой шкафчик. Ты такая молодец, Наташенька, так быстро все делаешь. Без тебя я целый день провозилась бы…
— Ну что вы, Елена Дмитриевна, — смутилась Наташа. — Мне просто приятно помогать…
Стол накрыли в гостиной. Елена Дмитриевна достала из буфета скатерть и посуду.
— А где Андрей? — поинтересовалась она.
— Возле машины, — ответила Наташа. — Но, по-моему, он уже там все закончил.
— Ну вот и хорошо. У нас с тобой тоже все готово. Зови его!
Андрей принес с улицы веточки черемухи, которые наполнили комнату пряным ароматом.
— Ты представляешь, Наташа, — сказал он. — Я этот буфет еще с детства помню. Там мама от меня конфеты на ключ запирала. Но я не отчаивался — быстро подобрал подходящий ключик… Взрослые потом только удивлялись — буфет заперт, а конфеты как-то так исчезают…
— Вот так все и узнается! — засмеялась Елена Дмитриевна. — Знаешь, Наташенька, я всегда любила приезжать сюда.
— Вы здесь все лето проводили?
— Да. Когда Андрюша был маленький, мы переезжали сюда в мае, а возвращались в город только в октябре. Правда, когда он пошел в школу, приходилось уезжать уже в августе, — вспоминала Елена Дмитриевна.
— Здесь очень красиво, такие деревья высокие…
— Андрюшин папа, мой муж, любил отдыхать на даче, — продолжала хозяйка. — Все тут напоминает о том времени, когда мы были молодыми… У нас еще до этой дачи был домик в деревне, мы туда с друзьями ездили летом. Там тоже красиво… — вздохнула Елена Дмитриевна.
— И какие картины у вас замечательные висят, — Наташа показала на стены.
— Да, картины прекрасные. Все это — работы нашего друга, художника Шубина, — объяснила Елена Дмитриевна.
У Наташи перехватило дыхание. Она удивленно посмотрела на Андрея.
— Как это — Шубина? — переспросила она. — Это какой Шубин, неужели тот самый?
— Да, Александр Иванович, — подтвердила Елена Дмитриевна. — Завтра вы познакомитесь.
— Это тебе сюрприз, Наталья, — хитро подмигнул Андрей. — Ты ведь любишь живопись.
— Люблю…
Потрясенная, Наташа не знала, что еще сказать. Художник Шубин был для нее почти кумиром. Она не пропускала ни одной его выставки в Москве, и единственной мечтой всегда было взять у него автограф.
После завтрака хозяйка дачи предложила Наташе осмотреть дом, а сама занялась приготовлением обеда.
— Елена Дмитриевна, я быстро все посмотрю и сразу к вам на помощь, хорошо? — спросила Наташа.
— Не торопись, Наташенька! Осваивайся…
День прошел в хлопотах по дому. Надо было проветрить все комнаты, просушить подушки, одеяла, разобрать привезенные из Москвы вещи. В Наташиной комнате Елена Дмитриевна повесила специально привезенные из дома занавески. И только когда солнце уже спряталось за деревьями, все, наконец, привели в порядок и можно было отдохнуть и насладиться ароматным весенним вечером.
Вечер в Подмосковье — явление особенное… Он приходит незаметно, как-то постепенно приглушая дневные звуки. В траве уже не слышно веселого стрекотания кузнечиков. Ветер стихает, застывают неподвижно листья на деревьях, замирают цветы… Солнце опускается ниже, подсвечивая последними лучами нижние ветки кустов, отчего попавшие в этот прощальный свет листья кажутся прозрачными. Только птичьи голоса в наступившей тишине звучат особенно отчетливо да слышен проезжающий поезд. Но вот и эти звуки стихают, наступает ночь…
Глава 19
С утра было ясно. Нигде, насколько можно было видеть, не было ни единого облачка, и только высоко в голубом небе чертили прямые линии стрижи.
На даче ждали гостей. Елена Дмитриевна проснулась первой и сразу стала ставить тесто на пироги, которые так любили друзья.
Пока тесто подходило, Андрей и Наташа успели проснуться и позавтракать. Потом Елена Дмитриевна предложила Наташе вместе заняться пирогами. Наташа решила приготовить начинку и спросила:
— С чем будут пироги?
— По нашей традиции с капустой и яйцами, — ответила Елена Дмитриевна, выкладывая на стол два больших кочана.
— Ого! — воскликнула Наташа. — Сколько же будет гостей?
— Двое, но пироги они любят, так что боюсь — и этого хватит не надолго.
Елена Дмитриевна с одобрением наблюдала за тем, как Наталья ловко порубила капусту и, обжарив ее, смешала с яйцами, словом, экзамен был выдержан, и работа заслужила высшую оценку.
— Мы всегда раньше к приезду Саши с Верой пекли пироги, да и Петя их очень любил, — сказала Елена Дмитриевна.
— А вы давно дружите? — поинтересовалась Наташа.
— Да всю жизнь, кажется… — Елена Дмитриевна задумалась. — С Верой учились вместе, потом, как замуж вышли, стали семьями дружить. Правда, Верочка в Ленинград уехала. Замуж вышла за Сашу, за Александра Ивановича Шубина. И поскольку он там жил, она к нему и переехала. Замечательная пара!
— Да… Интересно, наверно, быть всегда рядом с таким художником, — Наташа попыталась представить семью знаменитого человека. — Скажите, Елена Дмитриевна, все картины в доме — его?
— Да, здесь все. Но основная часть его работ в Москве. Эти он нам с мужем дарил на дни рождения. Поэтому они нам особенно дороги.
— Я так волнуюсь, — призналась Наташа. — Первый раз в жизни с таким известным человеком встречусь…
— Знаешь, Наташенька, он очень простой в общении, интеллигентный человек, обаятельный, открытый. Ты поймешь, что известность его ничуть не испортила, как был членом нашей семьи, так им и остался.
— А его жена? — вдруг спросила Наташа. — Какая она? Тоже известная личность?
