Она еще немножко помучилась — и вылетела из ванной.
Потрясающий мужчина Кирилл Сергеевич по-прежнему пребывал в полотенце на бедрах, только теперь оно слегка сползло, и Кирилл Сергеевич очень напоминал римского патриция, или даже центуриона, гневно рассматривающего что-то очень неприятное, например, проштрафившегося римского же плебея. Слава богу, в роли плебея на сей раз выступала не Ольга, а ее супер-пупер-холодильник с зеркальной дверцей, в данный момент распахнутой настежь. Тянуло из холодильника отчасти могильным тленом, немного болотом и сильно — разложившимся трупом.
Кирилл Сергеевич величаво повернулся к Ольге, смерил и ее критическим взглядом невозможных синих глаз, после чего вкрадчиво пропел:
— Ну и как это понимать?
Ольга занервничала и боком пробралась за стол, торопливо придвигая к себе кофейник. В голосе прорезались невесть откуда взявшиеся униженно-просительные нотки:
— Слушайте, Кирилл Сергеевич, я кофе выпью, можно? А вы пока примите душ, переоденьтесь…
— Не надо подлизываться. Я спрашиваю, что это такое?
— Где?
— Так и напрашивается остроумный, но неприличный ответ в рифму, но я буду корректен, как Агния Барто: когда вы, Ольга Александровна, в последний раз заглядывали в собственный холодильник?
— Ну… на прошлой неделе. Точно не помню.
— Понятно. А мыли его когда?
— Ох…
Это был сложный вопрос. Домоводством последние три года ведал Петечка: именно он нанял домработницу, он ее встречал, провожал, пил с ней чай и выдавал зарплату. Он же ей и звонил, когда приходила пора убраться. По мелочам же мог справиться и сам — посуду мыл, чай заваривал, продукты в морозилку загружал… Ольга даже как-то не обратила внимания, что вместе с Петечкой испарилась и домработница… Приходила-приходила, а потом вдруг перестала…
Почему-то ей не хотелось рассказывать про Петечку Кириллу Сергеевичу Андрееву.
— Послушайте, Кирилл… Сергеевич, давайте закончим этот цирк? Оденьтесь, выпьем кофе, обсудим…
— Подойдите сюда, Леля.
— Вне сценария я попросила бы вас называть меня Ольга Александровна!
— Хорошо, подойди сюда, Ольга Александровна. Не бойся, иди. Я не умер — и ты переживешь.
Ольга безнадежно махнула рукой и покорно двинулась к холодильнику, стараясь оказаться как можно дальше от голого мужчины с неотразимым взглядом и непредсказуемым характером.
— Ну?
— Загляни в холодильник.
Она заглянула, решив больше не спорить, — и тут же брезгливо сморщила нос, отшатнувшись назад.
Сверкающее чудо немецкого производства изнутри напоминало советскую столовку семидесятых годов. Покрытые разноцветными пятнами и потеками стенки, заляпанные жиром стеклянные полочки, абсолютная пустота, если не считать нескольких мисок и блюдечек, на которых скукожились либо расползлись загадочные субстанции.
В одной из закорючек, напоминающей пластиковую какашку из Магазинчика Недобрых Шуток И Приколов, Ольга опознала огурец. Застывшая коричневая пленка на дне изящной мисочки в прошлой жизни была маринованными грибами. Так и не съеденный кусок мяса превратился в бледную, слегка голубоватую и обветренную до черноты по краям лепешку, а из большой миски, небрежно прикрытой крышкой, нестерпимо несло тем самым разложившимся трупом.
— Боже, что это такое!
— Была — капуста. Квашеная. Сейчас я бы назвал это протоплазмой. Вполне возможно, что мы присутствуем при зарождении новых форм жизни.
— Надо выкинуть вместе с миской!
— Нет уж! Как там у классика: мы в ответе за тех, кого приручили. Пей кофе, будем мыть агрегат.
— Вы в душ собирались.
— Видимо, придется пойти сразу в баню.
Ольга сердито фыркнула и вернулась к столу. Налила себе кофе и уселась на табурет. Есть хотелось все сильнее, к тому же в животе бурчало совершенно неприличным образом.
Неугомонный Кирилл Сергеевич уселся напротив, подперся ладошкой и затянул:
— Как же ты жила тут без меня, сердешная? Питалась-то чем? Все, поди, в ресторанах? Рыбой сырой?
— Суши — прекрасная, вкусная и низкокалорийная еда.
— А ты знаешь, сколько видов глистов водится в среднестатистической морской рыбке?
— Прекратите сейчас же! Меня и так тошнит.
— Первый признак заражения глистами.
— Ну, пожалуйста!
— Хорошо. Тогда давай о деле. На какой день у нас намечено мероприятие?
— А сегодня что?
— Гениально. Как ты ухитрилась стать главой фирмы? Сегодня вечер вторника. Завтра будет среда. За ней последуют четверг и пятница, а потом…
— В пятницу вечером мы должны быть на пристани в Подушкине.
— Пардон? Сами мы не местные, из Лондона к вам приехамши, что есть Подушкина, ИФ ю плиз?
— Подушкино есть биг деревня. Или литл село.
— Во времена моего детства пароходы в круизы уходили от Речного вокзала.
— Это частный круиз. И пароход — не пароход, а большая яхта. В Подушкине расположен яхт-клуб.
— Прелесть что за страна! Подушкинский яхт-клуб. Краснобогатырский гольф. Турнир по бриджу в Малых Караваях. А куда плывем?
— Вниз по Волге. Углич, Ярославль, Кострома, Кинешма, извините, Пучеж, Городец, Балахна и Нижний Новгород.
— Везде бывал, кроме, простите, Пучежа. Век живи, век учись. Контингент на яхте?
— Бизнесмены.
— Они разные бывают. Крупные, средние и мелкие — это как минимум.
— Средние.
— Душенька, не будь столь немногословна. Мне нужны подробности. Надо же знать, как себя вести. А кого мы должны поразить в самое сердце?
Ольга мысленно досчитала до пяти и ответила ровным, безжизненным голосом:
— Элеонору Константиновну Бабешко. Фирма «Интерлюмен». Ее помолвку мы будем отмечать во время плавания.
— Ага! Уже теплее. Она увела у тебя мужика?
— Странно, в рекламе написано, что сотрудники фирмы тактично и элегантно исполнят свою роль и помогут решить мои личные проблемы…
— Ну кто ж верит рекламе… Кроме того, я вхожу в образ. Ты уверена, что там будут только средние?
— Могу дать список, справься по Интернету.
— Верю на слово. Тут дело в следующем… допила кофе? Давай тряпки и всякие моющие средства… Так вот, чтобы сразить и победить врагов, нужно изначально задать высокую планку, но не переборщить. Раз они — средние, то я у тебя буду крупный.
— Послушай… а если кто-то из них решит навести справки о тебе?
— Вот же я и спрашиваю! Сайт мой уже заряжен, осталось закачать начинку. Пусть я буду… пакеты, пакеты неси, пластиковые… пусть я буду простой технарь, но именно моими программами неизменно пользуются Осинский, Утковский и Шмеерович.
