Он старался придерживаться правил центра «Африканский рог» (MSCHOA), который рекомендовал «спланировать поход так, чтобы прохождение наиболее опасных участков пришлось на ночное время; как показывает практика, ночь – наиболее безопасное время». Что противоречило статистике и тактике пиратов, которые предпочитали нападать именно ночью. Также центр рекомендовал обеспечить закрытие доступа и контроль над судном в надстройке, на мостике, в машинном отделении, жилых помещениях экипажа. Убедиться, что с бортов ничего не свисает, от трапов до концов и шлангов. Если надводный борт низкий, попытаться нарастить планширы так, чтобы крючья и «кошки» не смогли за них зацепиться. Использование ночной оптики в ночное и вечернее время приветствовалось. Равно как и следовать только в пределах коридора безопасности, руководствуясь извещениями и рекомендациями центра.
Одна из таких памяток висела в рубке. Светин оглянулся и прочитал: «Не забывать о тактике пиратов – подход к судну с кормовых углов или с левого борта. При обнаружении пиратов рекомендуется устроить как можно больше шума – огнями, сиреной, активностью экипажа, – чтобы показать им, что они обнаружены, а судно готово к отражению атаки. А вот если пираты высадились на судно, то (Светин читал с выражением, как страшную сказку на ночь) прежде чем они доберутся до мостика, успеть предупредить центр и, если есть время, компанию-судовладельца. С пиратами необходимо вести себя спокойно и выполнять все их требования. В случае вмешательства военных...»
Буквально сегодня днем раздраженный Светин «своими словами» проинструктировал экипаж: «Если на нас нападут, а потом появятся эти долбаные военные, падайте на палубу, руки держите за головой, в руках ничего не должно быть! Будут спрашивать – отвечайте на все вопросы».
Светин проложил на карте новый маршрут, и корабль пошел этим курсом.
Огни горели непрерывно и были настроены так, что при любом маневре судна всегда видны или топовые, или кормовые огни, но вместе – никогда.
– Капитан!
– Да? Что случилось?
Светин подошел к рулевому. Тот показал вперед:
– Красный огонь справа по курсу.
– Вижу. – Капитан взял в руки бинокль. Курс «Мейера-11» пересекала «маломерка» с огнями в одном фонаре, и сейчас она показывала свой левый борт. Катер скоростной, анализировал капитан, провожая его взглядом. Несется к берегу Порселлиса на всех парах. Еще несколько мгновений, и можно будет увидеть его кормовой огонь. И признаться себе, что опасность миновала?
Капитан Светин, отвечая на свой собственный вопрос, покачал головой: он ни разу не слышал о том, чтобы скоростные пиратские катера выставляли судовые огни; вот разве что врубали фары – чтобы ухудшить видимость своей жертве или просто стать помехой для наблюдения. Однако огни на этом катере не могли стать помехой: видимость его топовых огней не дотягивала даже до одной морской мили, прикинул Светин. Это у самоходных судов огни «били» больше чем на четыре.
Неподалеку отсюда, с западной стороны Порселлиса, он же Пиратский остров, в прошлом году пираты захватили ледовый буксир. За буксиром следовало другое аналогичное судно, оно первым получило сигнал тревоги с «флагмана». «Мейер-11» шел в порт назначения в одиночку. Но даже если бы за ним следовали «Мейер-12» и «Мейер-13», он не мог рассчитывать на полноценную помощь.
Светин был знаком и с циркулярами Международной морской организации, которые советуют в случае нападения «развить максимальную скорость и совершать резкие маневры» – для того чтобы поднять крутую волну. Это понятно. И вот сейчас Светин, продолжая наблюдать за катером, несшимся в сторону Порселлиса, представил невероятное: он так круто заложил штурвал, что «крутая волна» перевернула катер. Другое дело – струи воды из пожарных брандспойтов. Остальное в циркулярах морской организации было из области ненаучной фантастики. Ну, какой нормальный судовладелец установит по периметру бортов судна электрическую ограду, «поражающую пиратов сильным, но не смертельным ударом тока»?
И как бы капитан Светин скептически ни относился к международным циркулярам, одно из предписаний («не использовать огнестрельное оружие») он нарушил. На борту «Мейера-11» находилась пара дробовиков «Моссберг-500». Он не очень хорошо разбирался в оружии. Главным критерием для выбора именно этого вида оружия стала пресловутая оценка «цена-качество». «Моссберг» был достаточно надежным и недорогим. К минусам этого помпового гладкоствольного ружья относилась и такая мелочь, как люфты в конструкции, и как результат – характерный звук «клак-клак» при перезаряжании. Этот звук преследовал капитана и по ночам, когда свободные от вахты матросы клацали затвором, отражая виртуальные нападения пиратов.
– Капитан!
– Вижу!
Светин заиграл желваками. В бинокль он увидел резкий маневр катера: тот поменял курс и показывал теперь свой правый борт. Но длилось это мгновения. Теперь впереди по курсу были видны оба бортовых огня. Столкновения не избежать, если одно из судов не изменит своего курса.
Бинокль в руках Светина дрогнул, когда он увидел второй катер. И оба они неслись на «Мейер-11».
– Право на борт!
Одновременно с этой командой капитан включил сирену, поднимая на ноги экипаж судна.
Рулевой быстро переложил руль.
Судно накренилось. Угол поворота составил восьмую часть круга.
– Удерживай!
– Есть!
– Так держать!
Рулевой автоматически заметил по компасу курс, на котором лежало судно, и доложил:
– На румбе сорок шесть.
– Оставляй катера все время слева.
– Есть!
Этот маневр позволял даже такому медлительному судну, как «Мейер», двигаться по кругу, оставляя нападавших в его центре. Рано или поздно пираты сократят расстояние, но потеряют главное преимущество: внезапность. «Считай, уже потеряли, – скрипнул зубами Светин. – Вот тебе и безопасная зона! Вот тебе и территориальные воды Йемена!» Он горько пожалел о том, что связался с этим чертовым центром безопасности.
На ходовой мостик поднялся радист. Светин предупредил его:
– Пока на нас не напали, передавать ничего не надо.
– Понял. – Радист вернулся на свое место, в любое мгновение готовый «отморзиться» тремя точками, тремя тире и снова тремя точками, передавая международный сигнал бедствия.
Рука капитана лежала на кнопке системы оповещения о захвате судна террористами, когда на мостике показался боцман.
– Заводи пожарные шланги на левый борт, готовься дать в них воду.
– Есть!
– Что же это за пираты такие? – недоумевал капитан. Оба катера по-прежнему шли под ходовыми огнями, не пытаясь замаскировать курс, равно как и свои намерения.
Впрочем, с последним выводом капитан поспешил. Он не потерял надежду на то, что катера промчатся мимо. Пересекли же они курс «Мейера» дважды!
