Через двадцать минут я уже ловила другое такси — успев принять душ, наложить прежний макияж и натянуть на себя единственное не измявшееся в чемодане платье.
«И почему ты не привезла хоть какой-нибудь нужный костюм для танго? Хорошо хоть чулки в сеточку захватила», — бурчала я себе под нос, карабкаясь по крутым и плохо освещенным ступенькам, чтобы попасть на милонгу. Ох… Кого я сейчас там увижу? Вспомнит ли кто-нибудь меня? Прошло уже столько времени… И столько иностранцев появлялось тут и исчезало… Неужели я всего лишь одна из многих?
И в этот момент я заметила Гато. Он словно и не уходил отсюда, а в руке, как всегда, держал стакан. О, виски! Так, со стаканом, он устремился ко мне, едва я вошла. Как же приятно, что некоторые вещи остаются неизменными… Однако меня ожидали крутые перемены. В стакане Гато была… вода!
— Спиртного не пью уже пять месяцев, три дня и… тринадцать часов, — первым делом оповестил он меня с хриплым смешком. — Почувствовал, знаешь ли, звоночки! Не хочу безвременно умереть от пагубной привычки. — Он вздохнул, затягиваясь сигаретой и выпуская облачко дыма.
С тех пор как Гато сыграл подлеца полицейского в фильме, ставшем хитом, он приобрел определенную известность. Еще бы ему хотелось умереть!
— А ты что тут делаешь, rubia? — поинтересовался он.
— Я в отпуске. На три недели. Знаешь, я написала книгу! — Я уже успела понять, что не уеду из Буэнос-Айреса так скоро.
— Да? И о чем твоя книга? — подозрительно спросил Гато.
— Да так… ни о чем… О том, как я танцевала танго! — Я говорила без всякого выражения, самым будничным тоном.
— И обо мне написала? Что, интересно знать?
Мне было не совсем ясно, как истолковать его интонацию. Он заигрывал со мной — или наступал на меня?
— Не волнуйся, мой Гатито! О тебе я написала только хорошее! — На всякий случай я сменила тему: — Потанцуй со мной!
И снова я ощутила восхитительную мягкость его лапок на своей спине, когда мы бесшумно двинулись по танцполу, будто кошки, притворившиеся людьми. О, танго… Какое это блаженство! И счастье — я думала, мне уже не суждено его испытать.
Оказалось, я не только не разучилась еще танцевать, но танцевала сейчас даже лучше, легче… Танго сидело во мне так глубоко, оно было частью меня, и ничто не сможет отныне вытравить его из моего тела, души ли… или что еще там? Когда я наконец забралась под одеяло в половине седьмого утра, последняя туманная мысль, промелькнувшая у меня перед тем, как я провалилась в сон, была такая: разве можно придумать более счастливый конец моему роману? И, хоть убейте, я действительно не могу представить себе более счастливого окончания своей истории…
30 сентября 2005 года, Буэнос-Айрес
А это «Alfajores» — немыслимо вкусное лакомство. Ограничиться одним просто невозможно, отсюда и множественное число.
Asado — барбекю, а также — смысл жизни в Аргентине. Вегетарианцам стоит либо смириться с ним, либо голодать!
Bandoneon — музыкальный инструмент, издающий высокие и пронзительные звуки; похож на аккордеон. Он-то и придает танго его пленительный надрыв.
Boludo/a — в зависимости от контекста и интонации может означать либо ласковое «дурачок», либо презрительное «придурок».
Bonbon — ласковое обращение при знакомстве; может применяться к лицам обоего пола, но чаще используется пожилыми мужчинами в панамах при обращении к молоденьким девушкам.
Bronca — смешанное чувство злости, разочарования и бессилия, которое ежедневно испытывают аргентинцы; в первую очередь — аргентинские таксисты.
Cabezeo — знак приглашения на танец: мужчина едва заметно кивает женщине, находясь от нее на другом конце танцпола.
Chanta — эпитет; в широком смысле слова применяется к необязательному человеку — относится буквально к каждому аргентинцу.
Che! — Эй! Именно так аргентинцы обращаются друг к другу. Теперь вы знаете, откуда Эрнесто Гевара получил свое прозвище.
Compadrito — «гангстер» начала двадцатого века и легендарный «отец» танго. Вообще-то мужчины — исполнители танго даже и в наши дни продолжают подражать его важной походке, щегольской манере и стилю.
Compromiso — 1) Обязательства. 2) То, что аргентинские мужчины особенно ненавидят брать на себя.
Cortado — порция кофе эспрессо, разбавленного молоком. Среднестатистический житель Аргентины пьет этот напиток от четырех до пяти раз в день, что является превосходным поводом проводить несколько часов в кафе, а не на рабочем месте в офисе.
Desencuentro — несостоявшееся свидание. Вас удивит, насколько трудно встретиться с кем-нибудь в Аргентине.
Despues! — Позднее! Правильная форма отказа мужчине, который имел дерзость пригласить женщину на танец прямо, вместо того чтобы прибегнуть к кабесео. Он не только поймет намек, но и больше не рискнет приглашать ее.
Dulce de leche — карамелизованное молоко, десерт, без которого не обходится практически ни одно блюдо — от бананов до блинчиков, от йогурта до мороженого, от medialunas до… И одна из вещей, которая делает жизнь в Аргентине особенно сладкой.
Flaco/a — тонкий. Можно сказать, любой в Аргентине подходит под это описание — поразительный феномен, учитывая количество потребляемого ими dulce de leche. Используется также как обращение — например, «Che, flaca!». Не стоит воспринимать в буквальном смысле слова, однако нет сомнений, что это намного лучше, нежели когда вас окликнут «gorda», «negra» или же «1оса».
Funyi — широкополая шляпа, которую когда-то носили compadrito, и традиционная часть мужского костюма. Также весьма полезна для сбора денег за выступление.
Giro — фигура танго: мужчина заставляет женщину описывать вокруг него круги (альфа и омега Пабло де лас Пампаса).
Gomina — гель для волос и важная часть амуниции танцоров, как мужчин, так и женщин.
Griega — гречанка. Мои сценическое имя и наиболее частый ответ на вопрос: «Кто вы по национальности?» Лучше, чем альтернативное Gringa.
Gringa — иностранка, обычно из Северной Америки. Не слишком хорошо, когда вас так называют, однако это все же лучше, чем «янки».
Hinchar las Pelotas — наименее грубым эквивалентом этой фразы является оборот «пудрить мозги».
Histérico/a — человек, желающий пофлиртовать, но так, чтобы дело не дошло до секса. В Аргентине относится равно как к мужчинам, так и к женщинам.
Ladrones — воры: опасайтесь старушек, вооруженных баллончиками с краской.
Lentejuelas — блестки на платье. Нет ничего унизительней, чем когда вас бросают, а вы вся из себя в платье, сияющем ими. Поверьте мне!
Lunfardo (или Lumfardo) — большую часть слов в песнях танго понять невозможно, если только вы не говорите на этом богатом, красочном и таком поэтичном арго Буэнос-Айреса.
