Он легко, свободно, без всяких усилий поворачивал ее, вертел в руках, словно послушную куклу, игрушку без всякого веса и длины. Так никогда не удавалось накаченному Закалюкину.
Маня задохнулась одновременно от безумия своего страшного поступка и отчаянного, никогда прежде не испытанного желания… Ему было невозможно, нельзя сопротивляться, поскольку тогда будет плохо… Почему и что будет плохо — Маша не понимала. В памяти вдруг забили тревогу слова покойного Зотова… Грехи наши тяжкие… Грехи…
И она провалилась в свои собственные, новые для нее ощущения, словно девочка, впервые попавшая в постель к мужчине…
12
Они несколько раз замирали, затихали, отодвигались друг от друга… И снова — Маша давно сбилась со счета — возвращались к самому началу, к исходной точке, чтобы опять рвануться от нуля… Казалось, так будет длиться вечно, потому что совершенно непонятно, на сколько у них хватит сил. Подремав несколько минут, Володя вновь осторожно касался Машкиной груди и бормотал свое излюбленное:
— А ты любишь Вовку меньше, чем она… Смотри, как она меня любит…
И они заново, в который раз, прилипали друг к другу.
— Еще… — неожиданно вырвалось у Маши.
Она смешалась, испугалась своих темных желаний и закусила губу. Хорошо, что темно…
Вовка приподнял лохматую темную голову.
— Дай мне минут несколько, длиннушка… — прошептал он. — И я вернусь… А пока можешь меня погладить… Это не возбраняется… "Мы все начнем сначала, любимый мой… Итак…"
Солнце ударило в глаза слишком неожиданно и резко.
Маша крепко зажмурилась и отвернулась лицом к стене. И вдруг со страхом вспомнила, где и с кем она находится и что произошло этой ночью…
Маня стремительно повернулась: Вовка стоял у окна, раздвинув шторы, и безмятежно любовался ярким назойливо-синим днем.
— Не люблю никуда и никогда спешить, — сказал он, не поворачиваясь. — В принципе жизнь, а любовь особенно, требует настоящего осмысления и глубокого постижения. Иначе эмоции захлестывают и в какой-то нехороший момент стирают тебя в порошок. Если, конечно, они имеются в наличии. А моя половина всегда живет под одним и тем же девизом: давай сделаем это по-быстрому. Да не только это, вообще все: покупки на рынке, уборка квартиры, занятия с ребенком…
— Ты знаешь, — удивленно сказала Маша, — твоя жена удивительно напоминает моего бывшего мужа: он чересчур деловой и занятой, чтобы тратить много времени на такие пустяки, как…
Маня покраснела, стушевалась и замолчала. Вовка повернулся и взглянул на нее.
— Тогда неплохо бы их познакомить, — серьезно сказал он. — А вдруг они подойдут друг другу на всю оставшуюся жизнь? Это и будет решением вопроса.
Маня смутилась еще больше.
— Я давно понял нелепость утверждения о притяжении разных полюсов. Жить вместе могут только похожие, близкие по настроению люди, с одними и теми же вкусами, подходящими увлечениями и взглядами на мир. Во всяком случае, у меня это именно так, а не иначе. А у тебя?
Маша пожала плечами.
— Я не задумывалась об этом… Да и потом… — Она снова смешалась. — У меня просто не было поводов сравнивать и анализировать…
Вовка усмехнулся и сел с ней рядом на кровать.
— Ты, кажется, выпала из обоймы? Из своего привычного содержания и ритма… Тебе понравилось? По-моему, получилось хорошо… Даже очень…
Ну и самомнение у Любимова…
Маша посмотрела в стену. Какие у них мерзкие обои… Наверное, тоже второпях выбирала его жена…
— Ну, ладно, не буду, извини… А мне, понимаешь ли, надоело быть санитаром со шприцем… Моя жена знает четырнадцать или пятнадцать языков. Не таращи глаза, это правда. Весь смысл ее жизни заключается в изучении новых и новых языков. Я ее спрашиваю: зачем тебе столько? Не пора ли остановиться? А она отвечает: мне скучно! Ей скучно все остальное: скучно готовить, стирать, убирать, скучно растить ребенка, ходить в театры, ездить отдыхать… Ей скучно все, кроме дурацкого изучения иностранных языков! Какой-то бред! — Вовка вытянулся рядом с Машей, уткнулся носом в ее волосы и закрыл глаза. — Видишь ли, у нее от природы феноменальная память: ей не надо ничего повторять и заучивать, а достаточно глянуть на страницу словаря один раз, чтобы запомнить все, что там написано. Это редчайшее копирующее, фотографирующее устройство, а не женщина. Отсюда пятнадцать языков. А скоро будет восемнадцать. Или двадцать один.
Володя медленно провел пальцем по Маниному носу.
— Все такой же… Задранный кверху… Я ей сказал: ты, милая, попадешь в дурдом! Это так просто не закончится. А ее феноменальная память! Это же парадокс! Узкая специализация! У нас дома никогда не заперта дверь, если она уходит последней. Сколько раз она теряла ключи!.. Да она вообще теряет все подряд, кроме знания иностранных языков. Она сидит, никому не мешает, примус починяет… Ленивый поток сознания… Если бы не Сашкина жена… Я давным-давно сделал ей комплект ключей. Галке приходится постоянно следить за нашей квартирой и вечно запирать нашу дверь. Иначе нас бы обворовывали семь раз в неделю и вынесли бы все подчистую, оставив одни голые стены. — Он засмеялся, и Машка снова приковалась взглядом к его темному зубу. — А так что ж… Дама вся из себя красивая, умная… Не голова, а Совет министров, денег невпроворот, все издательства зовут к себе наперебой… Только вот жить с ней невозможно… Не моя группа крови… Что ты желаешь на завтрак? Если мне не изменяет память, чай и сухофрукты? Но твоя радость от "Липтона" была бы неполной без любимого шоколада "Россия"… Ты сладкоежка.
— У тебя тоже очень хорошая память, — прошептала Маша. — Почти такая же, как у твоей жены… Не рассматривай меня… Во-первых, я пугаюсь любых смотрин, а во-вторых, я с утра еще не накрашенный и не умытый полуфабрикат…
И принюхалась.
— Чистюля! — пробормотал Вовка. — Аккуратистка противная! Что ты так насупилась? Разлепи брови! Ну да, здесь пахнет. Жизнь полна запахов! Еще одно доказательство важности и необходимости наших носов и моей теории о них. У каждого мужика свой особенный специфический запах сперматазойчиков. Впервые узнала? Слушай, как же ты жила со своим мужем?.. Извини… Говорят, будто этот запах у каждого разный… Можешь проверить! У тебя еще уйма времени впереди. Помнится, ты у нас всегда была специалистом по запахам. Когда-то здорово обнюхивала экраны. И теперь тоже умеешь?
Он открыл глаза и взглянул на Машу в упор. Удивительно жесткие ресницы… И словно подтаявшая темнота зрачков…
У Маши действительно была странная особенность: она ощущала экранные запахи. Если в фильме герои уплетали омлет, для нее в комнате витал запах яичницы, если лопали бифштекс — пахло жареным мясом. Иногда она чувствовала и различала духи героинь, запах бензина в салонах авто, пыли на дорогах и травы в лесах…
— Болезненная фантазия, — повторяла Инна Иванна. — Нехорошая игра воображения. Это добром не кончится!
