– О! Это очень талантливый патологоанатом! – восторженно воскликнула она. – Мы познакомились с ним в кабинете Роберта Ивановича...
– У кого?
– У Роберта Ивановича – главврача нашей больницы, – пояснила Пулька. – Тот приехал к нему по какому-то делу, я тоже зашла по делу... Впрочем, это не важно. – Пульхерия сочла излишним рассказывать подробности знакомства с Олегом Игоревичем. – Ах, Машка! Лелик – настоящий профессионал своего дела!
– Кто? – удивилась я, не веря собственным ушам – неужели дело так далеко зашло, что подруга моя называет настоящего профессионала в области патологоанатомии Леликом?!
– Кто! Кто! Ты меня вообще не слушаешь? – обиделась она. – Лелик! Кто ж еще-то?! Он производит ретроспективный клинико-морфологический анализ болезни и выявляет возможные дефекты диагностики и лечения, широко использует метод пункционной и аспирационной биопсии! – взахлеб сообщала Пулька нечто такое, в чем я совершенно не разбиралась – она говорила и говорила, а у меня было такое ощущение, что подруга моя изъясняется на иностранном языке. – ... методов микроскопического исследования – световой, фазоконтрастной, люминесцентной, поляризационной...
– А где он работает? – перебила я ее.
– Много где. – Видимо, Пулька надулась, потому что я оборвала ее на полуслове. – Он и преподает, и занимается исследовательской деятельностью, и служит в анатомическом театре при НУУ.
– Он что, актер? – поразилась я – до моего слуха донеслось лишь то, что он служит в театре.
– Какая же ты, Машка, темная! В анатомическом театре при НУУ, где мастерски вскрывает и препарирует трупы, в основном перед студентами медвузов.
– А что такое НУУ?
– Научно-учебное учреждение! – рассердилась она.
– Ну ладно, это все лирика, как говорит Рожков. Мне, вообще-то, куда интереснее узнать, какие между вами отношения, чем слушать, что он там вскрывает и препарирует!
– Отношения у нас с ним самые что ни на есть нежные.
– Ты влюбилась! – Я пыталась разоблачить ее.
– Я никогда ни в кого не влюбляюсь! И ты прекрасно знаешь об этом! Мне чуждо это чувство! – отбрыкивалась гинекологиня, но в голосе ее я уловила ложь. Несомненно, Пульхерия чувствовала на сей раз что-то большее, чем простой спортивный интерес (как она сама всегда выражалась).
– Ты влюбилась. – Теперь я произнесла это словосочетание без тени сомнения – твердо и убежденно, чем пошатнула это вечное Пулькино – «Я никогда не влюбляюсь! Мне чуждо это чувство!»
– Маш, я не могу уверенно сказать, что влюблена, но у нас с Леликом довольно серьезные отношения.
– Серьезнее, чем с Серапионовичем? – изумилась я. – И тебя не смущает, что он – патологоанатом?
– А почему меня должна смущать его профессия? Он же не проктолог, не уролог и не гинеколог! Он-то, в отличие от Серапионовича, при всем желании не сумеет изменить мне со своими пациентами! – с гордостью выпалила она и, сказав, что ей пора собираться на свидание с Леликом, распрощалась со мной.
Наконец-то я раскрыла ноутбук и потянулась было нажать на кнопку, дабы включить его, как в эту минуту задребезжал домофон – почтальон принес телеграмму от любезной мамаши моей. Вот что она писала:
«Единственная кровинушка (зпт) здравствуй (тчк) Связи нет (тчк) Барабашка разоблачен (тчк) Им оказался твой бывший отчим Николай Иванович (тчк) Все это время он жил у Кисляков и оказывал мне знаки внимания в виде кучки дров на пороге и можжевелового веника (тчк) Я его выгнала (зпт) но он не может уехать обратно (зпт) потому что дороги размыло и грязь непролазная (тчк) Я бы давно к тебе приехала и все рассказала (зпт) но тоже выехать не могу (тчк) Автобусы не ходят (тчк) Не Буреломы (зпт) а настоящий Бермудский треугольник (тчк) Целую (тчк) Мать твоя (тчк)»
Это послание совершенно обескуражило меня и укрепило в мысли о том, что человек, даже такой, казалось бы, независимый, как Николай Иванович, не может жить в одиночестве. Или он действительно настолько любит мою маму, что идет на сверхчеловеческие жертвы? Прожить целый месяц у Кисляков в холодном доме, с баней, в которой уже лет десять никто не моется, а обитает Славик Шпунькин, что лет одиннадцать назад в нетрезвом состоянии, сев за руль единственного уцелевшего в деревне трактора «Беларусь» МТ 3-80, переехал сразу четыре ноги мирно спящим в пшеничном поле не менее пьяным братьям Кислякам! Это поистине поступок героический, заслуживающий уважения! Но, судя по всему, мамино сердце не дрогнуло, раз она выгнала бывшего супруга своего и осталась с герром Гюнтером Корнишнауцером. Однако и ему надо отдать должное. Во имя любви к моей родительнице он тоже пошел кое на какие жертвы – во-первых, переступил через свою гордыню и все-таки вернулся в Буреломы, во-вторых, раскошелился на четыре бутылки водки, чтобы взять напрокат лошадь и достойно предстать перед дамой сердца, а в-третьих, преподнес ей в дар бесценный шлем своего предка-тевтонца, который участвовал вместе с остатками разгромленного Ордена меченосцев в захвате Восточного Поморья с Гданьском в 1309-м году, с условием больше не приспособлять его в отхожем месте для сжигания уже использованной туалетной бумаги, потому что это оскорбляет его патриотические чувства.
Я все думала о любви и одиночестве, пытаясь разгадать причину, которая движет людьми, когда они снова хотят сойтись с бывшими своими женами и мужьями. Любовь, которая в момент развода угасла, казалось, окончательно, а через некоторое время разгорелась с новой силой. Или дело тут вовсе не в любви, а в страхе перед одиночеством, мол, в болезни некому будет и стакан воды подать?
Дз... Дзззззз... Дззззззззззз...
– Машка! Привет! – Еще одна одинокая душа – Икки. Нет, мне сегодня решительно не дадут написать план эпизода, как безумного ревнивца увозят в психушку! – Если бы ты знала! Если бы только знала! – Она захлебывалась от счастья не в силах вымолвить больше ни слова.
– Ну, как прошел обед с кардиохирургом? – спросила я, окончательно махнув рукой на Марфушеньку, безумного ревнивца и их соседа с нижнего этажа.
– Это что-то невероятное! Маш! Я наконец-то нашла, что искала! Я влюбилась с первого взгляда! – воскликнула она и замолчала. Подумав с полминуты, подруга сформулировала свое чувство более точно: – Нет, я не влюбилась с первого взгляда. Я полюбила. Потому что влюбленность и любовь – два разных чувства. Влюбленность несет в себе уже два заведомо определенных исхода – либо ты разлюбишь, либо полюбишь. Неопределенность какую-то несет в себе это слово! – фыркнула Икки. – А мы с Феденькой полюбили друг друга с первого взгляда. Так-то!
– Он сказал о том, что полюбил тебя в первую вашу встречу? – Мне показалось это несерьезным и легкомысленным поступком.
– Мало того! Мы завтра же подаем заявление в загс!
– Икки! Да ты что?! Ведь ты его совсем не знаешь! Нужно все взвесить, подумать, хотя бы пожить какое-то время вместе! Может, вы совершенно не подходите друг другу! И почему он в свои годы не женат? Ты об этом его спросила?
