— Странно, все выглядит таким новым.
— Я обставил все, когда въехал сюда. Вам не нравится?
Его прямота немного смутила ее.
— Нет, я не об этом, — возразила Элисса. — Все очень хорошо сочетается. — Она снова огляделась и посмотрела на Алекса. — Даже с вашей одеждой, — кивнула она на его белоснежную сорочку и черные брюки.
Алекс скользнул по себе взглядом:
— Это просто совпадение.
— Нет, я, конечно, не считаю вас мужчиной, который выбирает свой гардероб в соответствии с цветом дивана у себя в гостиной…
— Правда? — Глаза Алекса цвета виски лукаво зажглись. — И что же вы думаете обо мне как о мужчине? Ну, кроме того, что вы уже говорили во время нашего первого ужина — будто бы я не похож на человека, который совершает действия без причины.
Элисса заставила себя не отводить глаз под пристальным взглядом Алекса.
— Я и сейчас так думаю.
— А кроме этого? Что вы еще думаете?
Теперь она все-таки посмотрела в сторону. Вдали послышались раскаты грома.
— Я еще не до конца в этом разобралась.
— Но вы пытаетесь.
Их глаза снова встретились.
— Да.
Алекс пригубил вина из бокала:
— И поэтому пришли?
Элисса почувствовала, что краснеет:
— Алекс, сегодня вечером я пришла к вам, потому что хотела этого, — ответила она, чуть помедлив. Это было правдой. Элисса не знала, почему этот мужчина так сильно привлекал ее, оказывая почти магическое действие.
Какое-то время Алекс задумчиво смотрел на Элиссу. Он заметил, что у нее на щеках появился румянец, и видел по жилке на шее, что ее сердце забилось чаще. Увидел смущение на ее прекрасном лице и немые вопросы в глазах. В ее поведении не было ничего скрытного.
Смог бы он простить ее, если она на самом деле его забыла? Может быть.
Смог бы он простить, если она была замужем за другим мужчиной, когда они были вместе на острове Корасон? Вряд ли.
Смог бы он простить ее, если она родила от него дочь и держала ее вдали от него? Никогда.
Алекс провел пальцами по ножке своего бокала. Как бы он хотел вместо этого гладить теплую бархатную кожу женщины, сидевшей рядом с ним.
Мог ли он желать ее, даже если не мог простить? Да, без сомнения.
— Я рад, что вы пришли, Элисса, — сказал он, наконец. Взяв с подноса маленький плод салатного томата, Алекс макнул его в одну из чашечек с соусом. — Будете?
Элисса растерялась. Ее смутило уже то, как неожиданно сменилась тема. Плюс ко всему, ее завораживало, как Алекс держал свой бокал, — она вдруг представила, что эти тонкие сильные пальцы касаются ее…
— Да, о да, — пробормотала она. — Спасибо.
Элисса ожидала, что Алекс подвинет ближе к ней поднос с овощами, но вместо этого он протянул к ней сам плод, явно намереваясь покормить ее с руки.
На долю секунды пропало ощущение реальности. Элисса испытала такое же странное чувство, как в тот момент, когда она обнаружила у себя на столе букет орхидей.
Когда-то один мужчина уже кормил ее из рук. Это было смутное, почти стершееся воспоминание, но Элисса была уверена, что это было с ней однажды. И что это было очень приятно. Где-то… Когда-то…
Элисса осторожно откусила кусочек. Томат был очень вкусный, равно как и соус к нему. Пока она наслаждалась сочным плодом, Алекс отправил в рот его вторую половинку. Совершенно интимный жест, который заставил ее сердце биться быстрее.
— Ну как, вкусно? — Алекс слизнул с губы каплю сока.
Она лишь молча кивнула, не доверяя своему голосу.
— Еще?
— Нет… спасибо, пока не надо, — с трудом произнесла молодая женщина.
Алекс изучающе взглянул на нее и съел еще один салатный томат.
— Значит, вам не нравится, как здесь все обставлено? — снова обратился он к Элиссе.
— Нет, я бы не сказала. Скорее, дело в другом…
— И в чем же?
Элисса нахмурилась, удивленная тем, как настойчиво он продолжает развивать эту тему.
— Мне трудно себе представить, что вы здесь живете, Алекс, — объяснила она наконец.
— Гм, — он задумчиво уставился в окно.
— Пожалуйста, — Элисса положила было свою руку на его, но тотчас убрала, почувствовав, как он вздрогнул. — Я вовсе не хотела вас обидеть.
— Я не обиделся, — ответил Алекс с легкой печалью в голосе. — Вы не первая, кто мне это говорит.
— А, понятно… — Элисса вдруг почувствовала, как у нее кольнуло в животе.
— Один друг как-то сказал мне, что я просто занимаю эти комнаты, но не живу в них.
Неприятное предчувствие продолжало сверлить ее. Наверняка этим другом была женщина. Его любовница.
Элисса поспешно насадила на вилку головку брокколи и отправила ее в рот.
— Какой откровенный комментарий, — заметила она. — Это наверняка сказал вам очень близкий друг.
— Мой лучший друг. Филипп, наверное, единственный человек, который всегда говорит мне правду.
— Филипп? — удивилась Элисса.
— Филипп Лэсситер, — повторил Алекс. — Он мой адвокат.
— И ваш лучший друг?
— Да.
Они оба замолкли на какое-то время. Алекс углубился в себя. Черты его лица стали жесткими. Но Элиссе хотелось прорваться сквозь стену, которую он воздвиг вокруг себя.
— Где вы живете, Алекс?
— Простите? — переспросил он растерянно.
— Если вы просто занимаете эти комнаты, где же ваш дом, Алекс?
Вдруг его лицо словно озарилось. Он приоткрыл было рот, собираясь ответить на ее вопрос, но сдержался и промолчал. В комнате наступила тишина, лишь было слышно, как в окна стучит дождь.
— Алекс? — Элисса чувствовала, что он переживает внутреннюю борьбу.
— У меня есть дом… — ответил он наконец, но вдруг осекся и прислушался.
— Что случилось?
Из глубины квартиры раздалось частое побрякивание, заглушаемое раскатами грома. Мягким движением Алекс поднялся с дивана.
— Ужин готов, — объявил он, галантно подавая Элиссе руку.
— Это было просто чудесно, — сообщила Элисса два часа спустя, удовлетворенно вздохнув и откидываясь на спинку дивана.
— Значит, паэлья вам понравилась? — Алекс присел рядом с ней с бокалом бренди в руке.
Лениво повернувшись к нему, Элисса лукаво прищурилась:
— Совершенно не понравилась. Я съела три порции исключительно из вежливости.
