Рассел обернулся и блеснул зубами, усмехаясь.
– Можешь подождать меня в машине. А если перестанешь скулить, я принесу тебе кофе.
– Неси-неси, Эванс. И я выплесну его тебе в физиономию. За человеколюбие!
Стоило Рассу распахнуть дверь, как ему в лицо повеяло теплым воздухом, пронизанным острым кофейным ароматом. Над головой звякнул колокольчик, и тотчас за прилавком нарисовался тощий парень со всклокоченной кудрявой шевелюрой.
– Как дела? – бросил он, дружелюбно кивнув Расселу.
– Нормально. – Коп глянул на блондинку, но та даже не подняла головы. Она читала журнал и бездумно водила по губам светлым локоном, зажатым в пальцах.
Девушка не выглядела потерянной или озабоченной, как подружка в ожидании запаздывающего парня. Более того, она не выглядела самоуверенной, как пособница преступника. В незнакомке было что-то невинное и нежное, розовый шарф приятно оттенял лицо, превращая малышку в хрупкий трогательный цветочек. Впрочем, Рассу было известно, как порой обманчив внешний вид. Ему приходилось сталкиваться с хищницами, скрывавшимися под маской скромности.
Пальцы почти не гнулись от мороза, поэтому Рассел решил заказать кофе. Так он убивал двух зайцев: получал возможность согреться и понаблюдать за таинственной подружкой Дина.
На темной доске мелом были написаны сорта кофе и способы его приготовления. Горячий, со льдом, со взбитыми сливками, обжаренный на раскаленном песке, маккьято, американо, эспрессо, капуччино, ява, латте… У Расса зарябило в глазах.
– Э-э… чашку кофе, пожалуйста. Черного. Парень неторопливо вытер руки о зеленый фартук.
– Из каких зерен? Можете выбрать. – Он указал на десятки стеклянных банок с притертыми крышками.
– Черт возьми! – Полицейский растерянно пробежал глазами по многочисленным «французским золотым», «ванильным», «ореховым», «двойной обжарки бразильским» и прочим надписям. – Дайте какой-нибудь… без добавок. Что-нибудь, что имеет вкус обычного кофе.
Парень за прилавком неодобрительно поджал губы.
– Могу посоветовать кофейню «Перкинс» на углу. Там как раз подают «обычный кофе» в бумажных стаканчиках.
Умник нашелся! Рассел, утомленный длительным ожиданием и измученный морозом, уже приготовился хорошенько встряхнуть, а лучше сразу придушить этого тощего хлыща, когда за спиной раздалось:
– Рассел?
Он нервно сглотнул. Какого дьявола?
Блондинка, ради которой он целый час морозил зад, оказывается, знала его имя!
Она приблизилась, взяла его ладонь в свои и чуть пожала. Девушка не только знала его имя, она еще и была рада его видеть.
Рассел ничего не понимал. Только что ему пожала руку предполагаемая подружка Дина, а он стоял столбом и пялился ей в лицо. Вот он, истинный профессионализм!
Одернув себя, Расс криво улыбнулся.
– Привет! – только и сказал он.
– Может, ваша знакомая поможет вам выбрать сорт? – предложил продавец не без издевки.
Рассел обернулся и послал парню самый убийственный взгляд, на какой оказался способен в данной ситуации. Продавец пожал плечами, ничуть не обескураженный.
– Ладно, бери себе чашку, Расс, и подсаживайся ко мне, – меж тем продолжала блондинка. – Я сижу за тем столиком. – Она указала рукой и направилась на свое место.
Рассел тупо пялился ей в спину, по-прежнему недоумевая. Откуда незнакомке известно, кто он? И как, черт возьми, ей удалось втиснуться в такие узкие брючки? Отличная круглая попка!
Стоп! Быть может, в этом все и дело? Что, если главная задача блондинки – соблазнить преследователя и отвлечь его внимание от Дина?
Что ж, эта уловка едва ли сработает. Соблазнить его можно, но отвлечь от работы – нонсенс!
Рассел усмехнулся про себя и снова повернулся к продавцу.
– Давай любой кофе на свое усмотрение. И не вздумай меня отравить!
Если блондинке известно, что он коп, то чего ради она подставляется? Разве это не рискованный ход?
На прилавке появилась чашечка кофе на блюдце, обернутая коричневой бумагой на манер воротника. Рядом на тарелочке лежали две галеты.
– Три двадцать шесть, – отрапортовал продавец.
– За чашку кофе? – потрясенно спросил Рассел, на мгновение, позабыв о блондинке. – Да это же грабеж!
– Дружище, я пытался тебя предупредить, – пожал плечами парень. – Даже советовал кофейню «Перкинс», но ты был настойчив.
Рассел закатил глаза, достал из куртки бумажник и заплатил за то, чего едва ли хватило бы и на полглотка. Андерс перебьется, мстительно подумал Расс. Он не собирался поить напарника кофе, за который берут почти четыре бакса.
Тем временем блондинка свернула журнал в трубочку и убрала в объемистую сумку цвета спелой пшеницы. Не зная, с чего начать, Расс неторопливо направился к ней, держа крохотную чашечку на весу, и так же неторопливо сел на соседний стул.
Девушка заправила волосы за ухо и улыбнулась.
– Я неверно запомнила время? Мне казалось, мы условились на семь, разве не так?
Рассела осенило. Перед ним сидела Лорел. Он ничего не знал об этой женщине, кроме того, что ее имя, дата и место встречи были написаны на листке, который обнаружила последняя жертва Дина в его вещах. Парень испарился, прихватив десять тысяч и не оставив бедняжке никаких координат. Листок с именем был единственной ниточкой, за которую ухватился Рассел Эванс. Обычно жертвы Дина никогда не обращались в полицию, опасаясь стать посмешищем. Однако на этот раз негодяю попалась женщина не робкого десятка, жаждущая справедливого возмездия.
«Лорел. Среда, девятнадцать ноль-ноль, кофейня "Старбакс"»– вот что значилось в записке.
Именно поэтому Расс и Джерри ждали появления Дина в расчете взять его тепленьким и препроводить в участок.
Дин так и не пришел, зато у копов появилась новая загадка. Кто такая Лорел?
Расс решил тянуть время и вести себя так, словно ничего странного не происходит. Блондинка не походила на сообщницу преступления, но подобный вариант Рассел не сбрасывал со счетов. Происходило нечто весьма странное, и он намеревался во всем разобраться.
Некоторое время он медленно кидал кусочки коричневого сахара в чашечку и задумчиво помешивал кофе, подбирая слова.
– Да, вы правы, я припозднился, – осторожно начал Рассел, избегая смотреть блондинке в лицо. Вместо этого он изучал мозаику на стенке. – Мне очень жаль.
Девушка коснулась пальцами его руки, словно привлекая к себе внимание.
– Вы не могли бы смотреть на меня, когда говорите? Я ведь глухая, не забыли?
Глухая? Конечно, он не забыл, потому что никогда об этом не знал.
