Юрцев сел в кресло, вытянул ноги и с облегчением откинулся
на мягкую спинку. Его больше не лихорадило, но зато голова стала наливаться
болезненной тяжестью, в затылке запульсировала боль. «Точно, я заболел, –
подумал он. – Ну надо же, как некстати. Как же я завтра домой полечу?»
– Голова болит? – сочувственно спросил кудрявый мужчина
в очках.
– Да, знаете ли… А что, заметно?
– Конечно. Вы очень бледны. Это от духоты. Вероятно, у вас
проблемы с сосудами.
– И что теперь делать? – спросил Юрцев, поморщившись:
каждое слово будто отдавалось в черепной коробке.
– Ничего страшного, – улыбнулся мужчина. – После
тридцати пяти этим страдает каждый третий, только многие внимания не обращают,
а напрасно. Потом удивляются, откуда инсульты. Я и сам сюда вышел по той же
причине. Таблеточку принял – и через пять минут полный порядок. Кстати, если
хотите – могу поделиться. У меня всегда с собой большой запас.
Головная боль нарастала, Юрцеву даже показалось, что у него
в глазах темнеет.
– Но здесь даже запить нечем, а возвращаться в зал я не
могу. Сил нет.
– Ее не нужно запивать. Положите под язык, она моментально
растворится. Зато эффект практически мгновенный.
Мужчина протянул Олегу Ивановичу флакончик темного стекла,
до половины наполненный маленькими белыми таблетками.
– Примите, сразу станет легче, вот увидите. Чего ж вам так
мучиться.
«И в самом деле, зачем я должен так мучиться? Бог мой, какая
невыносимая боль! А вдруг у меня будет инсульт?» – испуганно подумал Юрцев,
вытряхивая на ладонь маленькую таблетку.
Мужчина забрал флакон и снова улыбнулся.
– Не успеете и до ста сосчитать, как вам станет лучше. Это
очень хорошее лекарство, мне его жена из Канады привозит.
Юрцев прикрыл глаза и, сам не зная зачем, начал считать до
ста. Боль отступала так быстро, что он сам удивился. На счете «восемьдесят
шесть» он почувствовал себя просто отлично. Недомогания как не бывало.
– Вы волшебник, – благодарно произнес он. – Я бы
хотел записать, как называется это лекарство.
– А черт его знает, – весело махнул рукой кудрявый
собеседник. – Его жена покупает, надо у нее спросить.
– Разве на флаконе не написано?
– Это не родной флакон, лекарство продается в огромных таких
банках, которые просто невозможно таскать с собой. Знаете, специальная
расфасовка не для розничной продажи в аптеках, а для больниц. Я отсыпаю
понемногу в маленькие флакончики, чтобы в карман умещались. Хотите, поделюсь с
вами?
– Мне неловко вас грабить, – смущенно улыбнулся Юрцев.
– Что вы, пустяки. У меня много, а жена скоро снова летит в
Канаду, привезет еще. Куда бы вам отсыпать? У вас листок бумаги найдется?
Юрцев полез в карман, вытащил записную книжку и вырвал из нее
листок.
– Отлично, – одобрительно кивнул мужчина. –
Сверните из него кулечек.
Он снова извлек на свет Божий маленький темный флакон,
открыл пластмассовую крышечку и насыпал в миниатюрный кулечек таблетки.
– Вот так. И мой вам совет: не ждите, пока приступ
разыграется вовсю. Как только почувствуете, что голова начинает болеть, сразу
таблетку под язык. У вас как приступ начинается? В жар бросает?
– Да, – удивленно подтвердил Юрцев.
– А потом сразу в холод, верно?
– Верно.
– Типичная картина, у меня происходит в точности так же.
Поверьте опытному больному, не надо ждать, пока голова разболится. Как только
вас начнет лихорадить – сразу принимайте лекарство. Давно это у вас?
– Сегодня впервые случилось. Раньше такого никогда не было.
– А я уже четыре года маюсь, – вздохнул мужчина.
– Скажите… А как часто такое бывает?
– По ситуации. В духоте и при большом скоплении людей у меня
это случается каждые минут тридцать-сорок. А при нормальном образе жизни –
примерно раз в месяц, бывает и реже. От погоды зависит, от нервных перегрузок,
от интенсивности работы. Но вы не должны пугаться. Сразу таблетку под язык – и
все, никаких проблем.
– Спасибо, – тепло произнес Юрцев, вставая с
кресла. – Вы очень меня выручили.
– Пустяки, – небрежно махнул рукой мужчина. – Рад
был помочь.
Юрцев вернулся в зал, чувствуя себя бодрым, веселым и полным
сил. Просто-таки чудодейственные таблетки у этого лохматого очкарика. Впрочем,
почему лохматого очкарика? Никакой он не лохматый, короткая аккуратная стрижка,
и очков не носит. «Это я перепутал, – сказал себе Олег Иванович. –
Лохматого очкарика я видел вчера в гостинице, он тоже сидел в холле на таком же
диванчике, с умопомрачительной длинноногой брюнеткой. А этот, с таблетками,
совсем другой. Надо же, так сильно голова разболелась, что один образ на другой
наложился».
В зале Юрцев сразу принялся искать того человека, беседу с
которым откладывал, ожидая, пока тот насытится и напьется. Найти его в такой
толпе было непросто, и Олег Иванович медленно обходил зал, снова кивая и
улыбаясь, перебрасываясь короткими фразами со знакомыми. Наконец он нашел того,
кого искал, и легко завязал с ним беседу. Речь шла о предоставлении кредита на
льготных условиях. Банкир оказался на редкость несговорчивым, и Олег Иванович
пустил в ход все свое обаяние и красноречие, с досадой думая про себя, что,
по-видимому, поторопился с разговором. Его собеседник еще недостаточно много
выпил. Внезапно его снова бросило в жар, ему показалось, что в зале невыносимо
душно. «Надо снова принять лекарство, – пронеслось в голове. – И
побыстрее, пока опять не нахлынула эта ужасная боль…»
Он извинился перед банкиром, отошел чуть в сторону и вынул
из кармана кулечек с таблетками. Скорее, скорее сунуть таблетку под язык, пока
не начался приступ…
Он хотел спрятать пакетик обратно, но пальцы почему-то все
время промахивались и никак не хотели попадать в карман. Юрцев почувствовал
удушье, сильно закружилась голова, он разжал пальцы, выпустив пакетик из рук, и
судорожно схватился за узел галстука. Перед глазами все поплыло, Юрцев неловко взмахнул
руками и выбил из рук стоящей рядом женщины бокал с шампанским. Перед тем как
погрузиться в полную темноту, он успел краешком угасающего сознания отметить,
что отчего-то не слышит звона разбившегося стекла, и даже удивиться этому.
* * *
Человек, стоявший в списке генерала Минаева под номером
шесть, ужинал в «Метрополе» со своей женой, отмечая двадцатую годовщину
свадьбы. Гарик Асатурян, заручившись помощью знакомой официантки, терпеливо
ждал, когда в поле его зрения появится объект – депутат Государственной думы
Изотов. Официантка должна будет дать знать, когда Изотов выйдет из зала в
туалет, или в холл позвонить, или еще за какой-нибудь надобностью. Появляться в
зале Гарик не хотел, но и маячить возле входа в зал, мозоля глаза окружающим, в
его планы не входило. Он показал Изотова своей знакомой и теперь сидел в
уголке, откуда вход в зал не просматривался, но зато и его самого никто не
видел. На крайний случай он договорился со своей подружкой, что та попросит
депутата выйти под каким-нибудь надуманным предлогом.
