– Разумеется, я не стану давать ход этим записям, если вы
отнесетесь к сложившейся ситуации с пониманием, – говорил тот третий
человек.
Миша всегда соображал быстро. Тот факт, что он не обладал
способностями к техническим наукам, вовсе не означал, что он был глуп. Совсем
наоборот.
– Что от меня требуется? – спросил он.
– Выполнение моих поручений, ничего больше. Вы должны
работать на меня так же, как работали на Павла.
– А если он вернется?
– Ну что значит «если»? – благодушно усмехнулся тот. –
Павел обязательно вернется, даже и не сомневайтесь. И вы будете продолжать
работать с ним, как и раньше. Но попутно будете работать и на меня. И ничего
Павлу об этом не скажете. Вот, собственно, и все. Выбор за вами, Михаил
Давидович. Да, и еще одно. Когда Павел Дмитриевич вернется, незамедлительно
дайте мне знать. Я забочусь о вашей безопасности, и как только Сауляк появится,
сделаю все, чтобы мы с ним не столкнулись ненароком у порога вашего
гостеприимного дома. Так каков же будет ваш ответ?
– Я согласен, – вздохнул Ларкин. – Вы не
оставляете мне выбора.
– Зачем же так, Михаил Давидович, – укоризненно покачал
головой его собеседник. – Выбор всегда есть. Вы можете отказаться и
предстать перед органами правосудия.
Разумеется, такой выбор Мишу никак устроить не мог. Для того
ли он годами выстраивал свой комфортабельный уютный мирок, чтобы в результате
загреметь на нары? Нет, нет и нет.
– Что я должен делать?
– Пока ничего. Отдыхайте, набирайтесь сил, поддерживайте
форму. В самое ближайшее время я свяжусь с вами и дам задание.
– Вы уверены, что оно будет мне по силам?
– Конечно. Вы это уже делали, и весьма успешно. Со мной вам
будет намного легче работать, чем с Павлом, потому что я снабжу вас всей
необходимой предварительной информацией о человеке, с которым вам придется
контактировать. Так что готовьтесь и выбросьте из головы ненужные сомнения.
Этот разговор состоялся четыре дня назад. И вот уже четыре
дня Миша Ларкин сидит дома, в основном, правда, не сидит, а лежит на удобном
мягком диване, закинув руки за голову и уставившись в потолок. Не нравится ему
это все, ох не нравится. И посоветоваться не с кем, Павел на связь не выходит,
а где его искать, Миша не знает. Ни адреса, ни телефона. Так было всегда.
Случись острая нужда, он никогда не смог бы найти своего руководителя. Однажды,
много лет назад, Павел так и сказал ему:
– Ты, Михаил, конечно, специалист экстра-класса, но всегда
помни, что может найтись кто-то еще более сильный. Природа одарила тебя, но она
щедра и одаривает многих, причем некоторым дает гораздо больше, чем остальным.
Я вполне допускаю, и ты должен допускать, что твой дар – не самый мощный. И
если более одаренный человек будет работать против нас, он сумеет заставить
тебя рассказать то, что ты знаешь. Ты и глазом моргнуть не успеешь, как все ему
выложишь. Поэтому лучше тебе знать поменьше.
Другой на его месте, может, и стал бы возражать, но только
не Ларкин. Он слишком хорошо знал, как после его обработки люди выкладывали
самые сокровенные тайны.
А надо ли ему искать Павла сейчас? Правильно ли будет
спрашивать у него совета? А ну как этот человек узнает и рассердится? И даст
ход всем этим жутким записям, и магнитофонным, и на видеопленке. Михаил пытался
рассуждать здраво и понять, кто из них более опасен для него – Павел или этот
новый знакомец. И по всему выходило, что не Павел. Хотя если показанные ему
материалы существовали не в единственном экземпляре, то они вполне могут быть и
у Павла. И что тогда? Отказывается работать на третьего – тот их обнародует.
Павел узнает о том, что Миша работает на третьего – тоже может подлянку кинуть.
Что в лоб, что по лбу.
Оставалось одно – надеяться, что все обойдется. Слуга двух
господ! А что? В мировой литературе эту ситуацию миллион раз обыгрывали, и
всегда выходило, что плутоватый слуга накалывал своих хозяев, а сам выходил
победителем. Не зря же говорят: ласковый телок двух маток сосет. Нешто
рискнуть?
Из тяжких раздумий его вывел телефонный звонок.
– Я хочу записаться на прием, – послышался истеричный
женский голос. – Желательно на завтра, если можно. Мне нужно срочно, у
меня особые обстоятельства.
Все понятно. Узнала об измене мужа, причем буквально только
что, несколько часов назад. Тут же села на телефон обзванивать приятельниц и
рассказывать об «этом мерзавце», и кто-то из них посоветовал сходить на прием к
известному психотерапевту, который моментально снимет душевную боль. Особые
обстоятельства у нее! Можно подумать, только ей одной мужик изменяет. С такими
дамочками ему работалось легко, они обретали душевное равновесие за два сеанса
у Ларкина. По тысяче долларов за сеанс.
– Вы ошиблись, – вежливо сказал Миша в трубку. –
Вы, вероятно, звоните Михаилу Давидовичу? У него теперь другой номер.
– Какой? – требовательно спросила обманутая жена.
– Я не знаю. У нас поставили новую АТС и все номера
поменяли. Теперь этот номер у меня.
– А откуда же вы в таком случае знаете, что я звоню Михаилу
Давидовичу? – подозрительно сказала она.
– Не вы первая, – усмехнулся Миша. – Ему целыми
днями звонят. Тоже хотят на прием записаться.
– Но в таком случае Михаил Давидович должен был оставить вам
свой новый телефон, – не унималась дама. – Чтобы вы давали его всем,
кто ему звонит.
– Должен вас разочаровать. Ваш Михаил Давидович у меня
советов не спрашивал. И у вас тоже. Всего доброго.
Он положил трубку и горестно скривил губы. Деньги проплывают
мимо рук. Но Павел категорически потребовал, чтобы Ларкин прекратил
психотерапевтическую практику. Окончательно и бесповоротно. И Миша не смеет его
ослушаться. Ведь Павел может в любой момент вернуться. Он так и сказал: снова
уезжаю, но на этот раз ненадолго, недельки на две. Две недели прошли, Павла еще
нет, но он может появиться каждую минуту.
Михаил с тоской подумал о Пампушечке – симпатичной ласковой
девушке по имени Галя, пухленькой и аппетитной. Вызвонить бы ее сейчас сюда!
Она такая бесхитростная, добрая, открытая, рядом с ней Ларкин душой отдыхает. И
в постели она для него в самый раз – не слишком требовательна, много сил не
забирает, да и времени тоже. Он ей нужен не в качестве кобеля, а для
поддержания самооценки. Ну как же, такой интересный мужчина, в возрасте (это по
ее девичьим представлениям, сам Ларкин считал себя еще молодым), образованный,
с деньгами. «Посмотрите, с кем я еду!» – процитировал он про себя фразу из
знаменитого фильма Феллини. А что, может, и правда, позвонить? Пусть бы
приехала.
Ларкин перекатился на бок и потянулся к телефону, стоящему
на полу возле дивана.
– Пампулик, – проворковал он в трубку, – у меня
неожиданно освободился вечер. Ты как?
«Как»! Он еще спрашивает! Конечно, она немедленно примчится.
Что с собой привезти? Покушать? Обязательно, она знает, что любит Мишенька, и
по дороге все купит. Но Ларкин при всем прочем хотел быть джентльменом. Женщины
не должны на него тратиться, он же не альфонс какой-нибудь.
