И он снова заметил, как переглянулись Козырин и Моравец. Вот кто знает суть происходящего, твердо уверился Бобров.
— Что у вас на уме? — резко спросил он подполковника.
— Вас это не касается, — так же вызывающе ответил Козырин. — Нам нужна информация, и мы ее получим. Занимайтесь обеспечением. Я имею полномочия сообщить детали командиру группы в самый последний момент.
Отбрил, тварь! Как Тритоныча в кают-компании.
Козырин не нервничал, впервые в жизни он находился на грани срыва, и его идея, пришедшая в голову после того злополучного сообщения от Турка, сейчас виделась безумной. Сенатору хорошо, зло думал Виталий; он не забыл его напутственных слов:
— Если с кого-то и снимут голову, то, поверь, не с меня. Расклад такой: Бобров — ответственный за операцию, ты представляешь госкомитет. Группа Моравеца — исполнители. Бобров если и заартачится, то получит немой приказ от Бушуева. Если ты провалишь операцию, тебе никто не поверит, что от меня ты получал какие-то приказы. Вся «самодеятельность» лежит на тебе. А на мне вот что.
Воеводин указал на так называемую сенаторскую рабочую папку: заламинированный текст гимна России, регламент палаты, закон о статусе члена Совета Федерации и Конституция.
— Вот что опровергнет любое твое слово против меня.
А как все хорошо начиналось несколько лет назад. Тогда слова сенатора были иного содержания и были сказаны другим тоном: «У ведущих политиков опытные разведчики являются постоянными консультантами и штатными советниками. Хочешь работать на меня?»
И «опытный контрразведчик» Виталий Козырин сказал:
— Да.
Сенаторская рабочая папка. Козырин дал ей более длинное, но точное название: «аксессуары к отстойнику для криминальных элементов, политических карьеристов и искателей неприкосновенности». Открываешь ее, а там все, как и полагается: текст гимна России, регламент, закон, Конституция...
* * *
Однако Бобров не думал сдаваться. У него была возможность напрямую связаться с начальником разведки ВМФ, о чем он и сказал Козырину.
— Не занимайтесь самодеятельностью! — Виталий вынул из кармана копии шифровок от Турка и протянул их каперангу. Играя практически в открытую, он пояснил: — На секретный счет разведупра ВМФ — это консультационно-адвокатская фирма «Бомбей Консалтинг Лимитед» — были переведены деньги Бадрана Ильясова. В тот же день его не стало. Ты читай, читай. Узнаешь, что деньги Ильясов получил от саудитов. Если ты свяжешься с Бушуевым, то похоронишь его. Завтра же станет известно, что адмирал поступился государственным долгом перед личной выгодой. Он хотел скрыть шифровки от Турка потому, что ждал от Ильясова перевода денег, а после устранил его. А это означает, что руководитель Главка ВМФ был тесно связан с преступником, объявленным в розыск. Звони Бушуеву, он потом скажет тебе большое спасибо. У него хватит времени убрать тебя с работы. Или с пути.
— Что у тебя на уме? — повторился, побледнев, Бобров.
— Я же сказал: мне нужна информация. И закончим на этом.
* * *
..."Зодиак", — заныли зубы у Боброва. Командир группы морского спецназа остановился на варианте «Зодиак», который расшифровывался очень просто: использование в качестве транспортного средства (оно же средство доставки диверсантов к объекту) надувной лодки типа «Зодиак».
* * *
СПРАВКА
Наиболее распространенная во всем мире надувная лодка класса RIB (с жестким каркасом) французской фирмы «Зодиак». Длина от 4,5 до 6 метров, оснащена мотором мощностью 150 л.с. и способна доставлять 6 — 7 человек со снаряжением и оружием на расстоянии до 60 миль со скоростью до 27 узлов. Отечественным аналогом лодок типа «Зодиак» является советская «НЛ-8», до сих пор состоящая на вооружении некоторых подразделений боевых пловцов ВМФ России.
* * *
Олег хорошо знал эту лодку — пара находилась в полной готовности на борту одного из ракетных катеров, продолжавших сброс радиодезинформации на береговые РЛС.
Хорошая штука. Но — предназначена она для скрытой высадки на побережье и эвакуации разведгрупп. Не в том дело, что «Зодиаки» могут транспортироваться самолетом и сбрасываться в воду с вертолета, дело в другом: обычно после высадки спецгруппы на берег надувную лодку либо затапливают в условленном месте, либо маскируют. То есть сейчас «Зодиак» использовался как бы не по назначению.
И Бобров не хуже любого мариниста-баталиста нарисовал перед собой очередную картину. Вот две лодки отходят от ракетных катеров и на скорости 25 миль в час мчатся навстречу парому с террористами. Или догоняют его. В воображении капитана они похожи на торпедоносцы. Только вот камикадзе на этих «фукурю»
[11]
многовато — по шесть человек на каждой.
Перед начальником разведотдела снова вырос старпом.
— Разрешите доложить, товарищ капитан 1 ранга.
«Как на учениях, твою мать! — психовал Бобров. — Все по форме и по уставу». Еще и по форме: произошла непредвиденная, а вот сейчас — на взгляд Боброва — вполне предсказуемая накладка. Второй комплект униформы стюарда и охранника заполучить не удалось. Теперь двум бойцам придется переодеваться на борту лайнера. А там для этих целей гардероб не предусмотрен.
— Слушаю.
— Курс парома изменился, — доложил старпом. — Сейчас он идет один — три — пять. Ход снова упал до одиннадцати узлов. Ожидается усиление ветра до десяти метров в секунду. Конвой по-прежнему следует за паромом на расстоянии двух кабельтовых.
Подтверждение из штаба на начало операции на 00.15 местного времени пришло в то время, когда капитан Моравец нехотя и необязательно пояснял ответственному, как намерены действовать подгруппы спецназа. Глядя на него, Боброву показалось, что тот убивает время, хотя во взгляде капитана не было ни нетерпения, ни особого рвения. Как надежный двигатель, он ждал лишь поворота ключа и призывного ворчания стартера.
— Первая лодка, — еще раз уточнил Моравец: — Крекер, Саша Большой, Саша Маленький, Джек, Ворона, Алан и я. Вторая лодка: Серый, Катран, Джура, Маршал, Конек, Хина. Серый — командир эвакуационной группы.
Капитан прошелся перед разношерстной шеренгой диверсантов, привычно повторяя свое «заклинание»:
— Икота, икота, сойди на Федота, с Федота на Якова, с Якова...
Он остановился.
— На всякого, — дружно закончила команда.
Лишь одного голоса не было слышно в этом дружном хоре — Алана Боциева. Осетин только что не раскрыл рот от изумления.
Яков дважды хлопнул в ладоши:
— По местам! Пошли, пошли!
