– Леди Беллинг, а почему у Шпоры не найдется времени?
– Я не обязана отчитываться перед вами. Вы лезете не в свое дело. Лучше забудьте об этом пустяке. И о моем сыне тоже.
– Но мы с ним друзья!
– Вы глубоко заблуждаетесь.
– Может быть, я не очень хорошо его знаю. Но я считаю его своим другом.
– Если вы умеете даже считать – в чем я лично сомневаюсь, при вашем-то жалком образовании, полученном за казенный счет, – тогда сосчитайте до трех и убирайтесь отсюда. Мой сын вам не друг. И никогда им не будет. Вы без спросу ворвались в наши владения и в нашу жизнь. Чем скорее вы уедете из города, тем лучше для вас же, слышите?
– Я вас прекрасно слышу.
– Благодарите бога, что хоть слух он вам оставил, если уж не дал мозгов! Соблаговолите уйти вон!
– Пожалуйста, хотя бы передайте ему, что я заходила!
– Непременно!
Вернувшись домой, Эллен приняла душ, на этот раз холодный, – уже третья водная процедура за день.
Рано утром позвонила Поппи и сообщила ей отличную новость: Брейкспиры сделали официальную заявку. Правда, они предложили на несколько тысяч ниже запрашиваемой цены, но все равно на пятьдесят тысяч больше, чем давали в агентстве «Ситон». Агентша уже созвонилась с Тео и Дженнифер, родители обрадовались и решили принять это предложение.
– Спасибо, Поппи, – равнодушно сказала Эллен, почему-то не чувствуя никакой радости. – Вы сделали великое дело.
– Можете заказывать билет до Нирваны!
– Ситуация изменилась. Нирвана отменяется.
Эллен включила компьютер и забронировала билет на самолет. Вылет из аэропорта Хитроу через две недели, как раз в день праздника, устраиваемого Эли Гейтсом.
12
Следуя указаниям родителей, Эллен в то же утро принялась упаковывать в ящики вещи для отправки в Испанию.
Каким бы нудным ни было это занятие, оно отвлекало ее от мыслей о Шпоре.
Спустившись в подвал за новыми ящиками, Эллен услышала над головой чьи-то шаги на кухне и быстро взлетела по узким каменным ступенькам, в отчаянной надежде, что это Шпора.
Но это была всего-навсего Дилли – она пришла вернуть одежду и искала утешения.
– Господи, Эллен, я вела себя как идиотка в субботу вечером. Это было очень ужасно?
– Нет, ну что ты. – Эллен налила две чашки чаю. – Просто ты немного опьянела и расстроилась. Еще бы – мы с мамой свалились тебе на голову! Тут кто угодно расстроится. Я вела бы себя точно так же на твоем месте.
– Но я же всем объявила, что мама симулирует оргазмы, а потом стала хвастаться, что Рори со Шпорой влюблены в меня, при них же. Потом нахамила Рори. Мама говорит, что я вела себя как ужасный ребенок Неудивительно, что Рори сбежал. Мама говорит, что вы ее подруга, а не моя и что я должна оставить вас в покое. А я ей говорю – пусть сама оставит вас в покое! Зачем она потащила вас за собой в бар?
– Мама хотела как лучше, клянусь тебе. Она хотела защитить тебя. Мы обе этого хотели.
Дилли наклонила голову и смотрела на Эллен исподлобья:
– А правда, Шпора бывает странный?
– Иногда.
– Вы ему очень нравитесь, должна вам сказать. А он вам что-нибудь говорил? Обо мне, я имею в виду.
– Говорил, что ты восхитительна.
– Правда? – Дилли обрадовалась. – А Годспелл насмехается над ним. Не думаю, что он ей нравится. Когда я была маленькая, он часто читал мне сказки… Дедушка с мамой его просто обожали.
– Значит, вы с Годспелл помирились? – Эллен не хотелось говорить о Шпоре.
– Вроде того. Правда, она все равно не хочет мне говорить, куда вдруг исчезла в субботу вечером. После того, как вы со Шпорой ушли проведать Рори, она получила сообщение на мобильник и убежала, так что даже впопыхах забыла кошелек. Я ходила сегодня отдать его, она показала мне своего нового удава. Назвала его Супружеские узы. Странное имя, правда? Никогда не думала, что змеи такие теплые и гладкие. Мы поболтали. Мама ошибается насчет Годспелл. Она, конечно, неразговорчивая, но умная и смешная. А что странная – так ведь вообще не мудрено свихнуться, если у тебя такой папаша, как Эли. Он кошмарный. Вы знаете, что он заставляет своих детей подписывать контракты по всякому поводу? Когда приходить домой, какие получать отметки, какую работу по дому выполнять. Жиль Хорнтон специально составляет их для Эли.
– Да брось ты! Разве это законно?
– Не знаю, но Годспелл боится его и все подписывает. Все-таки с моей мамой гораздо легче иметь дело! Хоть она и шпионит за мной на мопеде. Ой, Эллен, я в такой растерянности! Не знаю, что и делать. Шпора сказал, что сегодня выезжает на Отто последний раз. Рори раздобыл ему удивительную лошадь, и он будет готовить ее к скачкам. А мне, говорит, пора самой привыкать к коню! Боюсь, он бросает нас с Отто потому, что я ему противна. И Рори я тоже противна.
– Глупости! Если ты хочешь участвовать в скачках, то должна сама заниматься с Отто. Я уверена, они оба тебе помогут – и Рори, и Шпора.
– Я умираю, так хочу его видеть, Эллен! Я больше не выдержу! Помогите мне!
– Что же я могу сделать?
– Поговорите с ним. Скажите, что я прошу прощения.
– Тебе не за что просить прощения.
– Я так ужасно себя вела, говорила ужасные вещи. Думаю, что я люблю его, Эллен.
Эллен устало провела рукой по лицу.
– В таком случае ты сама должна с ним поговорить, а не я. И у меня столько дел, Дилли. Я скоро уезжаю. Мне не стоит вмешиваться.
– Мама права! – Дилли возмущенно встала. – Вы просто забавляетесь нами – играете, как с куклами. Не понимаю, как я могла считать вас самой доброй на свете! Вы злая, вы эгоистка. Я рада, что вы уезжаете! Надеюсь, никогда вас больше не увижу! И оставьте мою маму в покое!
– Дилли!
– Отстаньте! Вы чистую правду сказали, что похожи на Шпору! Вас с ним невозможно не полюбить, но сами-то вы оба бездушные. Вы с ним не можете быть родственными душами, потому что у вас вообще нет душ!
«Почему? Зачем я делаю это?» – спрашивала себя Эллен, направляясь к лужайке Жиля Хорнтона, на которой пасся Отто.
Они встретили друг друга настороженно. Эллен протянула коню «Баунти», и, съев его, Отто коснулся розовыми губами плеча девушки.
– Ты его хорошо знаешь теперь, правда? – Эллен посмотрела Отто в глаза. – Ну что я ему скажу?
Отто безнадежно фыркнул и попытался ущипнуть ее губами. Послышался шум двигателя, это подъехал Шпора на мини-тракторе. Седло и уздечка лежали рядом.
Увидев Эллен, он резко затормозил.
– Пришла повидать Жиля? По-моему, его сейчас нет.
