Салли почувствовала, как по ее телу побежали мурашки. В Америке Лисетт работала под фамилией Нортон-О'Шонесси, без сомнения рассчитывая на то, что ее будут ассоциировать с Найлом, который сейчас находился в зените славы. В Англии Найл был еще более знаменит, но Лисетт, очевидно, решила не спекулировать фамилией бывшего мужа. Салли усмотрела в этом признак раскаяния.
Она рисовала в воображении портрет подруги, гадая, изменилась ли та. Наверняка Лисетт великолепна, определенно все так же стройна, возможно, отрастила волосы. Может, она стала похожа на бизнес-леди или даже сделала пластическую операцию: убрала морщинки на лбу и маленькую горбинку на носу, сделала пухлыми узкие губы, увеличила грудь. Не то чтобы у нее были недостатки, просто Лисетт обожала перевоплощаться.
– Могу поспорить: она все так же шикарна! – Салли вслух усмехнулась своим мыслям.
– Кто?
Обернувшись, она увидела Мэтти, спустившегося к ней с чашкой горячего чая в руках.
– Что?
– Про кого ты говоришь?
Салли растерянно улыбнулась.
– Я просто разговаривала сама с собой, так, замечталась. – Салли глупо хихикнула. Мэтти сел рядом с женой в опасной близости от открытки Лисетт.
– Вот как? – Мэтти опустил голову. – Послушай, я знаю, что в последнее время был несносен.
– Это точно. – Салли погладила мужа по щеке, не давая ему взглянуть на открытку.
– Знаю. Но ты не помогала мне, Салли.
– Да неужели? – Салли гневно посмотрела на него, вспоминая, каким ангелом она была последние две недели.
– Ты постоянно со мной пререкалась, критиковала меня, повышала голос. А сейчас и вовсе стала избегать.
– Да! – Салли словно окатили ледяной водой, и она отдернула руку от лица мужа. – Но ты был просто отвратителен и заслужил такое отношение.
– Я понимаю, что ты права, и от этого мне еще тяжелей. Не знаю, что с нами случилось, – ты больше не заботишься обо мне. Согласен, я негодяй, но ты отказала мне в поддержке.
– Возможно, ты прав, – медленно проговорила Салли, сама не понимая, почему лжет. – Возможно, мне до тебя больше нет дела.
Наверху заплакал проголодавшийся Линус.
– Я пойду к ребенку! – Салли встала.
– Подожди! – Мэтти схватил жену за руку. – Нам надо поговорить. Мы отдаляемся друг от друга, разве ты не видишь?
Ребенок заходился плачем.
– Отпусти меня, Мэтти, – Салли пыталась вырваться.
– Мы больше не разговариваем, не смеемся, не занимаемся сексом.
– Где Тор?
– В саду, кормит кролика. Ты слышала, что я сказал, Салли?
– Что у нас нет секса. Послушай, мне надо к Линусу.
– Он подождет! – Голос Мэтти дрожал от ярости. – Разве тебя это не волнует? Я думал, ты хочешь поговорить, в последнее время ты выглядишь такой удрученной…
– Да, я удручена, я больше не чувствую себя счастливой! – Салли оттолкнула мужа, схватила открытку и прокричала: – Я хочу смеяться, разговаривать и заниматься сексом! Разумеется, хочу! Но не уверена, что с тобой!
И, развернувшись на каблуках, она взбежала вверх по лестнице.
Когда Линус поел и погрузился в раздумья, что делать дальше: плакать или спать, Салли с открыткой в руках подошла к телефону.
Ей пришлось долго объяснять администратору бизнесцентра, что она не назойливый торговый агент, и только после этого ее соединили с офисом Лисетт. Доказать секретарю, что она подруга мисс Нортон, было тоже непросто.
– Салли, – зазвучал наконец в трубке голос Лисетт, – прости, у меня мало времени, в офисе толпы народа. Я так счастлива снова тебя слышать! Когда мы сможем встретиться?
Звук ее деловитого, резкого, но такого родного голоса заставил Салли расплакаться.
– Хорошо, хорошо, дорогая. Успокойся. Давай увидимся сегодня.
– Все в порядке. – Салли икнула. – Но Мэтти…
– К черту Мэтти! Скажи, что у тебя важная встреча. Пусть сидит с детьми сам. Значит, так… В шесть я не могу, давай вечером в восемь тридцать. Как насчет «Берега»?
– Какого «Берега»? Лисетт засмеялась:
– Боже мой, Салли, ты отстала от жизни: «Берег» – отличный ресторан. Я пришлю за тобой такси, не волнуйся. До встречи: мы скоро обнимемся и напьемся красного вина!
И Лисетт повесила трубку, не дождавшись ответа подруги.
Надменный администратор ресторана, прежде чем провести клиентку к заказанному столику, разглядывал Салли, словно сомневаясь в ее платежеспособности, и это вывело женщину из себя. Лисетт, конечно же, еще не было.
– Прости, прости, прости! – раздался высокий голос. – Я опоздала. Черт! Ну не плачь, Салли, пожалуйста! Держи мой платок. Дорогая, ты чертовски хорошо выглядишь, такая притягательная и аппетитная! Я всегда говорила: регулярный секс – секрет женской красоты. Жаль, что у меня он бывает лишь время от времени. Боже, я так рада видеть тебя! Отдай мне платок, у меня самой пошли сопли! – Так выступать и оставаться при этом женственной могла только Лисетт.
Салли сгорала от зависти, глядя на нее.
Стройная, как липка, сияющая, как бриллиант, Лисетт стала раза в три сексапильней, чем раньше. У нее были другой нос, другие губы, другая прическа, а грудь увеличилась на два размера, но прежняя чувственность читалась в каждом ее движении, как желанный ливень жарким летом.
– Боже мой, ты выглядишь фантастично! – Салли вернула подруге платок.
Лисетт положила его в сумку и вытерла глаза бумажной салфеткой.
– А ты, похоже, чем-то огорчена… Салли, почему ты мне сразу не позвонила?
Салли сделала глубокий вдох:
– Мне кажется, я больше не люблю Мэтти.
Лисетт облизала губы, убрала со лба черные блестящие волосы, заказала бутылку дорогого французского вина, отложила перепачканную тушью салфетку, закурила и наконец сказала:
– Можно тогда я заберу его себе? – улыбаясь, она взяла Салли за руку. – Я шучу, дорогая. Сейчас мы напьемся как свиньи, наедимся от пуза и обо всем поговорим. И не вздумай отказываться и капризничать.
Через час Салли уже выложила подруге все свои грустные переживания. Лисетт утешала ее, но мыслями, казалось, была далеко. Когда Салли наконец спросила ее, чем она так озабочена, Лисетт рассказала ей, что собирается продюсировать новый фильм и подыскивает актера на главную роль.
– Я подумываю о Найле, – призналась Лисетт и напряглась. – Мне он очень нужен в этом фильме, Салли, но, боюсь, он меня ненавидит. Это так грустно!
– Ну что ты, – автоматически произнесла Салли, тут же догадавшись, зачем подруга устроила этот ужин.
