Таш перестала подходить к телефону, опасаясь, что не выдержит новых разговоров о свадьбе. Вечерами она прослушивала автоответчик, чувствуя себя виноватой, что не находит сил на обсуждение собственного бракосочетания. Таш не могла заставить себя решать вопросы типа «удобно ли посадить дядю Корнелия рядом с тетей Жермен, если у них волосы одного цвета». К тому же у нее были проблемы поважней, чем мини-пекарня.
Найл прилетел из Лос-Анджелеса без предупреждения.
Он вернулся накануне дня рождения Хьюго. Веселый, несмотря на утомительную репетицию, он ворвался в дом, заключил Таш в крепкие объятия и поволок вверх по лестнице.
Весело смеясь, дрожа от радости и возбуждения, она стаскивала с себя толстые свитера.
– А ты убирайся. – Найл выгнал за дверь надоедливую Свеклу.
Позже, лежа в постели, он упрекнул Таш за то, что она не подходила к телефону, а включила автоответчик.
– Но ты же не звонил! Я бы сняла трубку сразу, как только услышала твой голос, – защищалась она.
– Еще как звонил! Просто отсоединялся, когда понимал, что опять слышу автоответчик. Я хочу разговаривать с тобой, солнышко, а не с пленкой. Мне надоели телефонные романы.
– Романы? – повторила Таш, смущенная множественным числом.
Вместо того чтобы засмеяться, Найл на минуту замолк.
– И тебе нужно сменить запись, Таш, – потребовал он. – У тебя грустный голос, и ты не упоминаешь моего имени.
– Это потому, – честно призналась она, – что тебя никогда нет дома.
На вечеринку они поехали вместе с Зои на ее машине.
– Но ты захочешь выпить, – возражал Найл. – Давайте возьмем такси.
– Нет, лучше уж я буду трезвая, – вздохнула Зои. – Мне нужно приглядывать за детьми. Руфус наверняка опять всего намешает и станет крушить мебель Хьюго. Хотя сам хозяин делает это систематически. Закон должен запретить таким, как он, жить в столь изысканных старых домах.
Звуки музыки долетели до них еще на подъезде к нужной улице. В скучной деревеньке уже давно не было подобных праздников. Дом Хьюго возвышался над маленькими коттеджами Маккоумба, как замок господина над лачугами вассалов. Он стоял за высокой оградой с затейливой решеткой. Таш обожала этот дом, но ни за что не призналась бы в этом Хьюго, самоуверенному чемпиону всех жизненных соревнований.
Отец Хьюго умер несколько лет назад. Дом он оставил старшему сыну, с которым у него всегда были натянутые отношения. Остальное имущество, включая внушительный семейный капитал, он завещал младшему сыну и жене Алисе. Теперь его вдова жила в небольшом коттедже неподалеку. Без денег и с кучей долгов Хьюго сумел-таки преуспеть в жизни и не забросил свое хозяйство. Но даже сейчас, когда его дела шли так успешно, он тратил на лошадей почти все деньги, и дом потихоньку рассыпался. У Хьюго была своя философия: если дверь держится на петлях, кровать прочна, собаки сыты и домработница приходит делать уборку дважды в неделю – то большего и не требуется.
Таш считала, что в доме с антикварной мебелью и аварийной проводкой есть свое очарование. Сегодня, в свете огней, он был особенно прекрасен.
В гостиной толпилось много народа. Таш сразу же увидела Кристи, отметив переливающееся платье бутылочного цвета и прекрасную прическу. Кристи всегда была очень мила с Таш, если рядом находился Найл. Сегодня, держа под руку Ричи, своего вечного жениха, она казалась еще слащавей. Кристи с улыбкой потащила спутника знакомиться.
– Таш, это Ричи. Дорогой, это жених Таш, Найл О'Шонесси. У них свадьба летом. Я уверена, на будущий год они дадут нам пару дельных советов.
– Очень приятно! – Ричи протянул руку. Он был гигантских размеров – почти под два метра ростом, широкоплечий, как игрок в регби. Плечи его казались квадратными, как, впрочем, и лицо, и нос, и даже прическа.
– Взаимно. – Найл пожал ему руку.
– Пойдем поболтаем о свадьбе. – Кристи взяла Таш под руку.
– А? Хорошо, – Таш удивленно вскинула брови: Кристи впервые заговорила с ней на эту тему.
– Хьюго просто выводит меня из себя, – прошептала Кристи, как только они отошли на безопасное расстояние от Ричи. – Если увидишь его, скажи, чтобы он немедленно это прекратил.
– Что?
– Вести себя подобным образом. – Глаза Кристи загорелись, как у пантеры, готовящейся к прыжку. – Он весь вечер флиртует с какой-то тощей брюнеткой.
Когда Таш наконец удалось вырваться из цепких рук Кристи, она отправилась на поиски Найла. Однако эта задача оказалась не из легких: на каждом шагу ее останавливали знакомые. В конце концов она сдалась и взяла бокал белого вина, услужливо предложенный молоденькой официанткой.
Праздник удался. Хьюго поступил, по ее мнению, очень разумно, искусственно не объединяя гостей в группы по интересам и не устраивая тематических вечеринок. Он даже не украсил дом, а просто открыл двери для всех друзей, накупил море вина и килограммы еды. В итоге все были счастливы.
Таш удивилась, как много, оказывается, у нее знакомых, как часто кто-то ее окликает. Впрочем, все жокеи, тренеры и спонсоры знают друг друга хотя бы в лицо. Она с радостью заметила в толпе ученика Хьюго, Стефана. Швед прославился в округе своими любовными похождениями, но был молод, восторжен, и поэтому ему многое сходило с рук.
– Таш! – Он наклонился и расцеловал ее (последний поцелуй пришелся в губы). Стефан выглядел еще выше и худощавей, чем раньше. Он был одним из немногих мужчин, рядом с которыми Таш чувствовала себя маленькой. – Ты потрясающе красива! – Его огромные глаза игриво оглядели ее с головы до ног.
Таш вспыхнула, но комплимент пришелся ей по душе. Полдня сегодня она провела перед зеркалом, стремясь быть похожей на Минти Блайт. На вечеринке должна была присутствовать Лисетт, и Таш помнила, как та высокомерно и пренебрежительно на нее смотрела. Естественно, и сегодня бывшая жена Найла будет выглядеть роскошно, так что Таш не хотела подвести его своей обычной небрежностью к внешнему виду. Новое платье из красного атласа сидело на ней идеально. Девушка с трудом уложила непослушные волосы в аккуратную прическу и осторожно, будто расписывала фарфор, подвела глаза – теперь они стали просто огромными. В довершение ко всему Таш накрасила пухлые губы и накинула на плечи дымчатое манто, которое ей когда-то подарила София.
– Боже! – Найл присвистнул, когда зашел за невестой в спальню. – Да ты красавица! Мне не стоит брать тебя с собой, у мужчин может остановиться сердце.
– Меня интересует только один мужчина, и его сердце горячее, как огонь. – Таш затаила дыхание, ожидая ответа.
– И он весь вечер будет ходить за тобой по пятам. – Глаза Найла искрились от смеха.
Таш была полна энтузиазма: такая реакция стоила часов, проведенных перед зеркалом. Неплохо было бы еще купить подходящие туфли, но не хватило времени. На Таш красовались все те же высокие нелепые сапоги из змеиной кожи. Но, несмотря на эту неприятную деталь, она была уверена в себе. Лишь одно обстоятельство грозило все испортить – то, что Найл променяет ее на барную стойку.
