В пятницу утром Кэти была в таком нервно-восторженном состоянии от предстоящей в воскресенье встречи с Дэном, что почти не могла есть. Она собиралась провести уикенд с родителями в Глоссопе, Дербишир, но рассчитывала вернуться рано, чтобы успеть на свидание. Обычно она ездила на поезде, но, поскольку сейчас ей было дорого время, она собиралась поехать на машине.
Все что требовалось — это провести семь часов в адовом кафе, прежде чем начнется веселье.
Это была длинная неделя. Покупки на Рождество в Портерс Грин и на улицах недалеко от кафе. Две посетительницы чуть не подрались, когда одна из них узнала в своей соседке по столику ту самую особу, которая только что увела у нее из-под носа последнюю Барби на сноуборде. У всех было столько сумок с покупками, что тяжелые стулья «Кафе» и столы превратились в проблему, В среду Кэти намекнула Алеку, что было бы неплохо поставить парочку комфортных диванов у окон, но он так посмотрел на нее, будто она предложила ему станцевать голышом. Кэти хотела проявить настойчивость, но ей нужно было обслужить несколько столиков.
Во вторник погода изменилась, и теперь с утра до вечера шел дождь. Зонты стояли на полу, сушились на радиаторах, струйки воды попадали в кофеварку. Люди скользили по лужам на полу, на стульях кафе висели мокрые плащи. Большинство клиентов курили, и дым сигарет висел в воздухе. Более того, никто не хотел оставаться в кафе слишком долго, что означало, что клиенты желали быстрого обслуживания. Это было паршиво, так как клиентов стало в два раза больше, чем обычно, а число работников не изменилось. В среду утром Кэти предложила нанять помощников на неполную ставку на время Рождества. Алек спокойно выслушал ее, а потом сказал:
— Столик номер четыре ждет обслуживания.
В четверг у Кэти не было возможности пойти в туалет до послеобеденного времени. В «Кафе» был только один женский туалет, так что она стояла снаружи в коридоре, тихо вздрагивая при взгляде на уже сделавших у нее заказ клиентов, чьи лица становились все более сердитыми. Это было жесткое решение, но она решила, что лучше заставить их подождать, чем опозориться прямо перед ними.
Она приложила ухо к двери. Внутри она слышала резкий женский голос. Судя по всему — женщина разговаривала по телефону.
— Мне надо поговорить с тобой об игровой приставке, — услышала она.
Кэти начала переминаться с ноги на ногу. Кто-то использует туалет в качестве телефонной будки? Она снова взглянула на посетителей. Где-то там бродил Алек.
— Увидимся в школе позже, в любом случае, — говорил голос внутри кабины.
В конечном счете, Кэти решила, что пришла пора переходить к действиям. Одна дважды тихонько постучала в дверь.
Тишина.
— Кто там? — раздался голос. Кэти смутилась:
— Кэти. Повисла пауза.
— Что за Кэти?
Кэти моргнула. Потом посмотрела налево и направо:
— Симмондс. Еще одна пауза.
— Ну? — снова раздался голос. — Я говорю по телефону.
— Да, — сказала Кэти дверям, — я бы хотела воспользоваться туалетом.
— Дело в том, что я тоже в туалете, — нетерпеливо ответил голос.
А потом Кэти услышала, как голос сказал: «Слушай, я тебе перезвоню».
Когда леди вышла, Кэти попыталась улыбнуться. Это не сработало. Леди наградила ее таким взглядом, от которого бы закипела вода.
Кэти закрыла за собой дверь. Она была так счастлива усесться в тихой комнате, что закрыла глаза и отрешилась от шума, доносившегося снаружи. Ее тело болело настолько, что она не была уверена, что сможет снова встать. Она повертела головой, разминая шею.
Два громких стука в дверь заставили ее подпрыгнуть.
— Да? — откликнулась она.
— С тобой все в порядке? — донесся до нее голос Алека. — Я не хочу тебя беспокоить. Тебе не надо туда пару подушек? Или кровать?
Кэти напряглась. Она собиралась ответить, когда поняла, что глаза у нее на мокром месте. Она глубоко вдохнула, чтобы заставить голос не дрожать.
— Это ты, Кэти, не так ли? — Голос Алека внезапно стал менее резким.
— Сейчас проверю, — сухо ответила она, глядя на свои туфли.
Повисла пауза, но она знала, что Алек хмурится. Она закрыла глаза на целую минуту.
— Да, — наконец сказала она, — это я.
Повисла еще одна пауза. Интересно, Алек ее слышал?
— Я только что получил жалобу, молодая леди, — крикнул он.
— Хочешь войти? — теперь кричала она.
— Немедленно выходи. — Она знала, что теперь он возвращается в зал.
— Занято! — крикнула она дверям.
Она знала, что если задержится в туалете еще хоть на секунду, то просто расплачется, а это никому не поможет. Слава богу, она знала — так же как и Алек, — что у Алека не хватит смелости сделать ей выговор, когда между ними не будет закрытой двери. Она была права — выговора не последовало. Вместо этого он всякий раз, когда она проходила мимо, отпускал саркастические комментарии о работниках, проводящих свое рабочее время в туалете. В конце дня ей хотелось зарезать его.
В пятницу утром она была уничтожена. Потребовалось огромное усилие, чтобы встать с кровати, несмотря на то, что прошлым вечером она легла спать в девять часов. Со вчерашнего дня у нее болели колени, и утро не принесло облегчения.
В кафе она еле доплелась до кухни, чтобы присоединиться к Сьюки у кофеварки. Она с трудом протискивалась сквозь толпу мокрых и дрожащих пригородников, кутающихся в свои плащи и так втягивающих головы, что казалось, будто шеи они потеряли по дороге. Увидев опущенные плечи Сьюки и почувствовав общую атмосферу уныния и заторможенности, Кэти сделала вывод, что денек будет поганым. Впрочем, пока они не расстались со своими последними клиентами, ожидавшими электричку на 7.14 в Юстон, все было ничего. А потом Сьюки сказала:
— Ты видишь перед собой человека, который будет голосом рекламы «Анусола».
— Bay!
— На «Эссекс радио».
— Bay!
— Я только что узнала, что у меня есть работа. Поскольку я истратила все свои сбережения, я покончу жизнь самоубийством.
— Ой!
Сьюки посмотрела на клиентов.
— Возьмете сахар? — спросила она.
— Да, — кивнула женщина.
Сьюки повернулась за сахаром.
— Нет! — неожиданно крикнула женщина.
Сьюки вновь обернулась к клиентке:
— Да или нет?
Женщина сомневалась:
— Я не знаю.
Сьюки моргнула.
— А вы что думаете? — спросила женщина.
— Думаю, вы заслуживаете кусочек сахару, — быстро вмешалась Кэти, увидев, что лицо Сьюки в точности выражает то, что она думает.
