Может быть, где-нибудь на какой-нибудь другой планете в каждую упаковку хрустящих азотистых кристаллов кладут бесплатного землянина. Эй, крокозябры! Соберите полный комплект! И вот у них там выстраиваются шеренгами маленькие пластмассовые человечки. Разумеется, вооруженные. Чтобы понять это, достаточно просто пройтись по улице. Конечно, все как один вооруженные.
Джонни посмотрел в окно автобуса.
Нет, штука в другом. Никто не станет класть пластмассовых пришельцев в кукурузные хлопья, если они, то есть пришельцы — ну, сами понимаете, — способны только на обычные поступки. «Покупайте садовые ножницы „Космическая молния“»! «Ездите автобусами „Мегасмерть“»! «Тусуйтесь в торговом центре Звездобоя»!
Опыт подсказывал Джонни: беда с пришельцами в том, что они либо норовят тебя съесть, либо крутят тебе музыку до тех пор, пока ты нравственно не усовершенствуешься. Ни разу не попадался чудак, которому взбрело бы в голову сделать что-нибудь обыкновенное, например одолжить газонокосилку.
Холодец, Ноу Йоу и Бигмак якобы тусовались (но на самом деле просто толклись) у декоративного фонтана. Ноу Йоу — в тех же серых брюках, в каких он ходил в школу. Кто же тусуется в серых брюках! А Холодец опять нацепил темные очки, только это были не настоящие темные очки, потому что очки он и так носил, — это были очки-прищепка для туристов. Вдобавок они не совпадали по размеру с нижней парой и натирали Холодцу нос. И еще Холодец вырядился в ветровку. Холодец, наверное, единственный во вселенной еще ходил в ветровке. А Бигмак к пятнистым штанам и футболке с Терминатором на груди и надписью «Сплинберийские скины» на спине добавил пояс, целиком набранный из стреляных гильз. И вид у него был дурацкий.
— Хаюшки, пацаны, — сказал Джонни.
— Тебя только за смертью посылать! — ответил Ноу Йоу.
— Проехал лишнюю остановку, пришлось возвращаться пешком, — объяснил Джонни. — Задумался. Ну, что?
— «Ну, что» в смысле «как жизнь?» или в смысле «что будем делать, мужики?», — осведомился Холодец.
— Что будем делать, — выбрал Джонни.
— Да вот хочу сходить в «Джей-и-Джей Софт», — ответил Холодец. — Они должны были получить «Летающие картонные подставки под кофе». В «Баззаммме!» писали, там непрошибаемая защита.
— А игра стоящая? — спросил Бигмак.
— А какая разница?
— Поймают тебя когда-нибудь, — предрек Ноу Йоу.
— И дадут работу в Силиконовой Долине, бросят на разработку антипиратских программ, — сказал Холодец.
Его глаза за двумя толстыми слоями стекла вспыхнули. Холодец считал, что Калифорния — это место, куда хорошие люди попадают после смерти.
— По шее тебе дадут, а не работу, — посулил Ноу Йоу. — И по судам затаскают. И отберут все твои компьютеры. В газете писали.
Они рассеянно брели в сторону магазина.
— Ага, а я один раз смотрел фильм про компьютерные игры, так там тех, у кого хорошо получалось, забирали пришельцы, и пришлось им захватить звездолет и сразиться с целым флотом злых инопланетян, — сказал Бигмак.
— И что, ты победил? В смысле, в фильме их победили?
Бигмак как-то странно покосился на Джонни.
— Ясное дело. А то чего было бы огород городить.
— Только ты можешь спасти человечество, — вырвалось у Джонни.
— А?
— Игра такая, — пояснил Холодец.
— На коробках, в которых продают игры, всегда написано что-нибудь этакое, — продолжал Джонни.
А про себя добавил: конечно, если покупать их в магазине, а не брать дискеты у Холодца.
— Ну да. Вроде того. А почему нет?
— Я хочу сказать, там никогда не пишут «Только Тебя Засунут В Машину Стоимостью Триллион Фунтов, Где До Черта Всяких Кнопок И Переключателей, И Тысяча Вражеских Пилотов-Асов Оставит От Тебя Мокрое Место, Потому Что Ты Голимо Сечешь, Как Летать На Этой Штуковине».
Они брели мимо «Эстраваганцы» — кафе-мороженого мистера Зиппи.
— Не цепляет, — хмыкнул Холодец. — Не могу себе представить, чтоб кому-нибудь удалось продать игру под названием «Разнеси себя в клочки».
— Дома по-прежнему паршиво? — спросил Ноу Йоу.
— Затишье, — ответил Джонни.
— Это иногда еще хуже, чем ор.
— Да.
— Когда мать с отцом расходятся, это не так уж плохо, — сказал Холодец. — Только по музеям приходится таскаться до одурения.
— Пришельцев так и не нашел? — спросил Ноу Йоу.
— Не-а. В игре — нет.
— Они тебе еще снятся? — поинтересовался Холодец.
— Типа того.
Девушка, раздающая бумажки «Двойное Остекление — Большая Экономия», с отчаяния сунула одну Ноу Йоу. Тот с серьезным видом взял листок, поблагодарил, сложил пополам и спрятал в карман. Как знать, вдруг пригодится, сказал он. Вдруг в один прекрасный день он решит сделать у себя в хирургии двойное остекление? Тогда у него появится прекрасная возможность сравнить предложения.
— Смотрели вчера войнушку по ящику? — спросил Бигмак. — Здорово!
— Но не здоро́во, — не заставил себя ждать Ноу Йоу.
— Кому-то придется несладко!
— Не сладко, а о-очень сладко, — немедленно отреагировал Холодец.
— Мало не покажется, верно, мужики? — Бигмак упорно пытался пробудить в товарищах патриотизм.
— Не-а. Это не настоящая война, — отрубил Холодец. — Это война по телику.
— Эх, в армию бы, — с тоской сказал Бигмак. — Пиу! — Он подстрелил девицу из «Двойного остекления». Та ничего не заметила. У Бигмака была манера палить из воображаемого оружия. Некоторые играют на воображаемой гитаре, он стрелял из воображаемых карабинов.
— Еще пару лет, — размечтался он. — И все.
— А ты напиши Норму-Шторму, — посоветовал Холодец. — Попроси затянуть войну на годок-другой.
— Для человека по имени Норман он здорово справляется, — заметил Ноу Йоу. — Ну, то есть… Норман… Какое-то девчачье имя. Не то что Брюс или там Родни.
— Он должен быть Норман, — возразил Холодец, — а то получится нескладно. Кому нужен Брюс-Шторм? Пошли.
Как всегда в субботу утром, в «Джей-и-Джей Софт» яблоку негде было упасть. Как всегда, работали два компьютера — на них были запущены игры, и у каждого толпились ребята. Кто такие «Джей и Джей», оставалось тайной, поскольку делами здесь заправлял мистер Пейтел, зоркий как ястреб. Он всегда с особым тщанием следил за Холодцом, совершенно справедливо полагая, что Холодец распространяет значительно больше игр, чем «Джей и Джей», и к тому же не берет за них ни гроша.
Четверка разделилась. Бигмака игры интересовали мало, а Ноу Йоу отправился смотреть видеокассеты. Холодец же встретил кого-то, кто знал о компьютерах нечто заковыристое и притом ему, Холодцу, неизвестное.
