Подъезжая к дому, Тамара втайне надеялась: вот встретит ее сейчас Антон с барсеткой в руках. Скажет: здравствуй, мамочка, ты только не волнуйся, я уже все нашел, пошли к папе.
Но в действительности все было не так. Антон дремал в гостиной на диване. От него вкусно пахло хорошим пивом и дорогой рыбой. Разбудила, тихонько, аккуратненько, чтоб не испугать спросонок:
— Ну, как дела, сынок? Спишь?
— Да, мама. Так болит все.
— Я понимаю… Но кто ж документы искать будет?
— Максим. Он за ними поехал.
— Понятно. Выслуживается. В замы метит. Выскочка!
— Макс — не выскочка…
— Ну да! Он же тебя открыто подсиживает. Неужели ты не видишь?
— Мама, он не такой. Он мой лучший друг.
— Не друг он тебе. И вообще, Антоша, в бизнесе друзей не бывает, есть только конкуренты!
— Да какие конкуренты? Даже если он выбьется в люди, меня-то уж точно не задвинет. Он же мне стольким обязан!
Тамара обняла сына за голову, прижала к груди:
— Мой глупый, мой наивный мальчик. Плохо ты людей знаешь…
* * *
Максим смотрел, как сгибается палец его собеседника, лежащий на курке. Время шло очень медленно. Вдруг раздался неприятный металлический лязгающий звук. И одновременно с ним — выстрел.
Пистолет полетел в сторону, вместе с невесть кем брошенным ножом. Впрочем, почему «невесть кем»? Вот он, спаситель, стоит в пяти метрах. Улыбается:
— Рыч… тебя, кажется, так зовут… нехорошо в безоружных людей стрелять.
— А ты кто такой? Чего не в свое дело лезешь?
На выстрел прибежал перепуганный Сашка (и куда вся его веселость делась?).
— Ромы, вы успокойтесь! Рыч, ты чего завелся? И ты, Миро! Рыч, ты что, не признал? Это же Миро — будущий зять Баро!
Рыч посмотрел на правую руку, еще секунду назад державшую пистолет. Ничего не скажешь, ловко этот сопляк нож метнул. На руке ни царапины, а пистолет выбил…
— Ничего, щенок, мы с тобой еще встретимся, — сказал он шепотом, так, чтоб никто не услышал, подобрал пистолет, а заодно уж и нож, И ушел в сторожку охранника.
Сашка пошел вслед за ним. Всякий знает: Рыча, когда он бешеный, одного лучше не оставлять.
Максим протянул руку Миро:
— Меня зовут Максим. Спасибо.
— Не стоит. А я Миро. А ты не испугался?
— Как же — не испугался! Еще как испугался.
— Мало того, что смелый, так еще и честный! Молодец. Как же тебя, гаджо, занесло в Цыганскую слободу?
— Да мне с вашим бароном поговорить нужно, а охранник вот очень любезно объяснил, что он в табор уехал. Ты не знаешь, как туда добраться?
Миро загадочно улыбнулся:
— Догадываюсь…
— Такты мне подскажешь, как табор найти?
— Знаешь, я сегодня одного человека искал, очень искал. Но так и не нашел. Так что отвезу я тебя в табор. Пускай хоть кто-то найдет, кого ищет! Пошли, у меня тут «газелька» за углом.
Веселье в таборе было в самом разгаре. Миро присоединился ко всем незаметно — как будто весь вечер тут был.
А потом подвел к Зарецкому Максима:
— Баро, вас тут один молодой гаджо ищет.
— Здравствуйте, — привычно начал Максим. — Мне нужно поговорить с цыганским бароном.
— И о чем ты будешь с ним говорить? — спросил не отошедший от танца Зарецкий.
— Вчера в ресторане мы подрались с вашими ребятами и потеряли барсетку…
Баро прервал Максима, показав жестом «тихо, ничего больше не говори».
А сам сказал:
— Значит, я тот, кого ты ищешь. Рамир Зарецкий, — и протянул руку.
— Максим Орлов.
— Давай отойдем в сторону, вон туда, к моей машине.
— Пошли, — сказал Максим, а про себя невесело пошутил: «Надеюсь, там нет пистолета».
Цыган открыл машину. Показал на заднее сиденье. Пистолета там не было. А была… барсетка.
— Это твоя? — спросил барон.
— Нет. Моего начальника.
— Ты смелый парень. Решился прийти сюда ради своего хозяина.
— Не хозяина, а начальника.
— Вдвойне смелый. Еще и споришь с бароном. Что же тебе надо от меня?
— Понимаете, в этой барсетке очень важный документ. Я пришел за ним. Все остальное, если хотите, можете оставить себе.
— Мне чужого не надо. Забирай ее.
— Спасибо.
Зарецкий подошел к Максиму поближе и взял его двумя пальцами за рубашку. Не грубо, но и не вежливо.
— Но передай своему начальнику, слышишь, обязательно передай: из-за того, что находится в этой барсетке, может случиться большая беда.
— Не понял.
— Достаточно того, что он поймет. Скажи ему, что нам с ним нужно встретиться. Я буду ждать его звонка часов в пять вечера. Возьми — вот моя визитка. Передашь?
— Да, конечно.
Танцевальная карусель кружила вовсю. И сам собой сложился пляшущий круг, в центре которого оказались Люцита и Кармелита. Это был не просто танец, а бой, дуэль, поединок. Люцита знала, за что сражается, а Кармелита — нет. Может, оттого и была она более раскованной и вдохновенной.
К тому же… Откуда и что взялось в этой барыньке из слободы? Как выросла настоящая цыганка из этой управской школьницы? Плечико, ножка, глазки, грудь! Каждое ее движение было единственно точным, созвучным переливам песни.
Люцита не выдержала — убежала из круга, кусая губы, чтоб не расплакаться.
А Кармелита продолжила танец, веселя и радуя целый табор.
Особенно Миро. Он смотрел и не мог поверить своим глазам. Вот она, его прекрасная, неуловимая Груша. К Миро подошел отец, недовольно спросил:
— А вот теперь скажи: чем же тебе Кармелита не угодила? Чудо-девка! Посмотри, как танцует!
— Где Кармелита? Это же Груша?!
— Сам ты груша! Точнее, дуб! Это Кармелита и есть, твоя невеста…
Миро хотелось кричать от восторга. Цыганка-всадница, из-за которой он уже второй день не спит спокойно, — его невеста. Разве бывает, чтоб в любви все складывалось так хорошо и просто?..
Нет, Миро, не бывает.
С другой стороны к кругу танцующих подошел Максим. Вот же она, вот — та цыганка, которую он мечтал увидеть хотя бы разок. Узнать бы еще, как ее зовут.
— Молодец, Кармелита! Молодец! — закричали в кругу.
Ее зовут Кармелита. Красивое имя. Очень подходит ей.
Как удачно сегодня все сложилось. Друга выручил — барсетку нашел. И цыганку отыскал. Кармелиту. Максим смотрел на нее, не отрываясь, ловя каждое движение.
