– Иван! – завопил я, но в общем крике на это никто не обратил внимания. Как он туда попал? Что произошло с Вероникой? Почему мой сын не в замке Повара? Орать можно было долго. Горбатый Козел встал во весь рост и развернулся мохнатым задом к Люциферу. Тот запечатлел на нем чавкающий поцелуй – от омерзения я пришел в себя. Владыка Ада поднял нож…
– Великий Горбатый Козел, прими от нас в жертву кровь девственницы-христианки королевского рода. Мы приносим ее в жертву на глазах будущих властителей Срединного королевства. Придет их час – и они поделят мир, а пока пусть жертвенная кровь свяжет их с силами Тьмы навечно…
В небе над головой Люцифера мелькнуло темное пятно, и в Локхайм влепилась сияющая шаровая молния! Все опешили! Уж слишком невероятным казалось происходящее. Черноволосая девчонка на бешеной метле в одиночку яростно атаковала тающий Город. Детей быстро увели внутрь.
– Вероника…
Юная ведьма рассердилась не на шутку – шаровые молнии сыпались водопадом! На пораженный такой наглостью Шабаш обрушился яростный боевой град. Обстановка вполне созрела для паники. Я уже был готов под шумок стащить Танитриэль, как Горбатый Козел повернул голову и дунул – Веронику снесло неизвестно куда. Что было потом – сам я не помню. Мне рассказали друзья. Будто бы Люцифер вновь взял королеву за волосы, будто бы Жан, бросившись наперерез, схватил его за руку, будто бы меня затрясло, я обозвал всех фашистами и, прыгнув вперед, со злобным хохотом всадил замаскированный Меч Без Имени в ягодицу Горбатого Козла!
– Любимый, ты жив?
– Не знаю…
– Милый мой, родной, единственный! Не умирай, пожалуйста. Я не могу без тебя. Я просто с ума схожу! Говорю невесть что, ругаюсь с тобой… Я никогда такой не была. У меня голова раскалывается, я болею… Как только подумаю, что тебе надо возвращаться… я же убить тебя готова, собственными руками!
– Не надо… я и так не очень… живой.
Глаза открылись с трудом. Я лежал в кустах на чьей-то шкуре, головой на коленях у Луны, Меч Без Имени под рукой. Рассвело. Скосив глаза, я увидел Лию и Жана, потрепанных, грязных, но целых. Они похрапывали в обнимку рядышком с тихо сопящей Танитриэль. За кустами виднелись стройные фигуры наших бессменных часовых. Да, загоняли мы чертей… им ведь тоже отдых нужен. Интересно, что произошло? Как мы сюда попали и почему все живы? По крайней мере, на первый взгляд – все…
– Луна?
– Да, солнце мое. Прости меня, глупую… Я даже видеть не могу, как ты общаешься с другими женщинами. У меня что-то в груди обрывается и в мозгу перемыкает. Я бы их всех вот… измордовала! Любимый, я, наверно, серьезно больна. Ты сводишь меня к доктору?
– К Матвеичу?
– Дурак… Он же лечит только животных.
– Умная, поцелуй меня, пожалуйста, и расскажи, что произошло, пока я не умер!
– Я не дам тебе умереть! – пылко ответила она, чмокнув меня в нос. – Когда Бульдозер сцепился с Люцифером, все от неожиданности растерялись. Наверно, у них не принято, чтоб какие-то вампиры бросались на Владыку Ада. Ну, в общем, все смотрели на их борьбу. А ты, пользуясь общим замешательством, так страшно захохотал!.. Любимый, не делай так больше… у меня волосы поседеют… И как вонзил Меч Без Имени прямо в задницу этому мерзкому Козлу! Половина участников Шабаша просто с копыт свалилась от ужаса. Люцифер бросил душить Жана и завопил: «Спасайтесь!» Все побежали, началась паника. Горбатый Козел взвыл дурным голосом и начал бегать по Лысой горе как ошпаренный, топча всех подряд. Тебя сбили с ног, Лия с мужем потащили королеву, а я пыталась прикрыть тебя от обезумевшей нечисти. Поручик Брумель сумел собрать своих ребят, и они вынесли тебя. Мы все успели удрать с горы, не дожидаясь, пока Горбатый Козел все там порушит. Потом что-то сильно взорвалось… Любимый, ты разогнал Великий Шабаш – я горжусь тобой!
– Спасибо… – В глубине души мне почему-то казалось, что я не очень заслуживаю всех этих восторгов. – А где Локхайм?
– Улетел. Рванул в поднебесье сразу же, как началась заварушка. По-моему, Козел все-таки задел его рогом…
– Там дети…
– Да. Я тоже их видела. Твой сын и принцесса. Не переживай, мы обязательно найдем их.
– Так что же, этот монументальный козлик теперь так и бегает по лесу?
– Нет. Он превратился в камень с первыми лучами солнца. Боги Тьмы не выносят света, но вокруг бродят толпы нечисти, и, когда они поймут, кто истинный виновник испорченного праздника… – Луна задумчиво провела большим пальцем по шее. – Давай я тебя спрячу?
– Куда?
Охая, я приподнялся и сел. Все тело болело. Интересно, сколько чечеточников на мне сплясало, пока Брумель унес мою светлость в безопасное место? Судя по всему, немало. Неужели ничего не сломано? Не верю. Голова все еще кружится, наверняка сотрясение мозга. Не надо язвить! Я сам знаю, что, будь у меня в башке мозги, а не опилки, я бы ни за что не стал злить гранитного парнокопытного. Конечно, если она спрячет меня под мышку, то меня там долго не найдут, но это вряд ли… Я крупный. Голова боли-и-ит! Даже обычная мыслительная деятельность заставляет саднить виски так, словно вместо башки у меня заржавленная мясорубка, а кто-то вредный вовсю крутит ручку, вставив ее мне в ухо. Садисты…
– Да, любимая… Спрячь меня ото всех. Давай заберем Ивана и поселимся втроем где-нибудь в деревеньке под Ристайлом, разведем кур, посадим огурцы и будем торговать в столице гвоздичками на Восьмое марта…
– Что?! – Луна округлила глаза.
– А ты будешь варить мне айвовое варенье, отвечать на телефонные звонки и читать детям Андерсена перед сном… Ты ведь родишь мне девочку? Назовем Василисой…
Наемница положила мне ладонь на лоб:
– Зачем ты так? Чем я тебя обидела…
– Прости. Просто устал, нервное истощение, спазмы головные – тьфу! Я люблю тебя…
Наш недолгий поцелуй прервал поручик Брумель, явившийся с докладом.
– Прикажете просто подать факты или высказать мое личное отношение к тому, во что мы вляпались?
– Давай факты.
В чем конкретно мы сидим по горло, я и без него знаю. Доводилось попадать в паршивые положения, но настолько…
– Слушаюсь. Итак, наш древний прародитель Горбатый Козел не привык, чтобы его кололи мечами, пардон, в задницу! Обычно ее целуют. Это традиционный обряд посвящения, признательности, уважения и подтверждения принадлежности к темному клану. Получив такой укол в это место, Козел пришел в бешенство! Особенно это усугубилось тем фактом, что он не видел, кто именно это сделал. Вы ведь его поразили не в лицо, а в…
– Сам знаю! – вяло огрызнулся я. – Опустите лишние детали, что было потом?
– Разгневанный бог повел себя, как обычная взбесившаяся скотина, начал прыгать, бить копытами, бодаться, топтать всех подряд! Он бушевал до самого утра. Никто и не дерзнул попытаться его успокоить. Все попрятались. Площадка для Шабаша на Лысой горе приведена в полную непригодность. Переломано все, что только можно. Местность заражена надолго… Там ведь варили снадобья в котлах, готовили показательные заклинания, использовали амулеты, порошки, зелья – и все это, брошенное под копыта Горбатого Козла, дало такую гремучую смесь!.. Взрыв был ужасен! По сравнению с ним развал Башни Трупов – просто хлопок пробки от шипучего вина. Я еще удивляюсь, как самого козлиного бога не разорвало! Впрочем, опалило его изрядно, иначе он не буйствовал бы до рассвета. А теперь лучи солнца загнали его в камень на целый год, до следующего Шабаша. Но есть опасение, что он за такой короткий срок может не простить обиды и все припомнить по возвращении. Ох, и достанется же тем, кто вновь вызовет его на церемонию жертвоприношения…
