– Я думал, что господин уже находится в Царстве Ужаса, – кое-как выговорил он.
– Я волшебник, – заявил Грейша. – За волшебником должен явиться сам Смерть. А его, ха-ха, похоже, нет поблизости…
– ПОШЛИ, ЧТО ЛИ? – спросил Смерть.
Он восседал на белой лошади, лошади из плоти и крови, но о багровых глазах и пышущих жаром ноздрях. Смерть протянул костлявую руку, вынул душу Грейши из воздуха, скатал ее, превратив в точку режущего глаз света, и жадно проглотил.
Лошадь, получив удар шпорами, яростно взвилась в воздух, рассыпая из-под копыт сверкающие искры.
– Лорд Грейша! – прошептал старый Хранитель Традиций, вокруг которого заколыхалась вселенная.
– Это было нечестно, – донесся до него голос волшебника, превратившийся в частичку звука, которая быстро исчезала в бесконечных черных измерениях.
– Господин… на что похож Смерть? – с дрожью в голосе вопросил старик.
– Когда я исследую это до конца, то дам тебе знать, – послышалось в легчайшем дуновении ветерка.
– Спасибо, – пробормотал Хранитель Традиций. Тут ему в голову пришла одна мысль: – Но прошу вас, только не ночью, – добавил он.
– Шуты проклятые! – взвизгнул Хрун со своего посадочного места на передних когтях дракона.
– Что он сказал? – заорал Ринсвинд.
Дракон в это время рассекал воздух, стремительно набирая высоту.
– Я не расслышал! – проревел Двацветок, но и его голос унесло порывом ветра.
Воспользовавшись тем, что Девятьстеблей слегка накренился, турист посмотрел вниз, на маленький игрушечный волчок, в который превратился могущественный Червберг, и увидел поднимающийся рой драконов. Крылья Девятьстеблей молотили и пренебрежительно отбрасывали в сторону ненужный воздух, который становился все более и более разреженным. У Двацветка в третий раз заложило уши.
Возглавлял погоню золотистый дракон. И на нем кто-то сидел.
– Эй, как ты там? – окликнул Ринсвинд. Ему пришлось несколько раз наполнить легкие процеженным воздухом, чтобы слова вышли наружу.
– Я мог бы стать правителем, но нет, вам, шутам гороховым, обязательно понадобилось прилететь и… – Хрун задохнулся, потому что ледяная атмосфера выдавила жизнь даже из его могучей груди.
– Что творитс-с-ся с вос-сдухом? – пробормотал Ринсвинд. Перед его глазами замелькали голубые огоньки.
– Унк, – вякнул Двацветок и отключился.
Дракон исчез.
В течение нескольких секунд трое приятелей продолжали лететь вверх. Двацветок и волшебник являли собой весьма странную картину, сидя друг за другом с растопыренными поверх чего-то несуществующего ногами. А потом то, что принималось на Диске за силу тяжести, оправилось от удивления и предъявило свои права.
В этот самый момент дракон Льессы стрелой промчался мимо, и Хрун тяжело «придраконился» ему на шею. Льесса нагнулась над героем и поцеловала его.
Эта деталь осталась незамеченной для Ринсвинда, который падал вниз, упорно хватаясь за пояс Двацветка. Диск казался пришпиленной к небу небольшой круглой картой. По нему нельзя было сказать, что он движется, но Ринсвинда это не обмануло. Мир летел на него, словно гигантский торт с кремом.
– Очнись! – заорал он, перекрывая рев ветра. – Драконы! Думай о драконах!
Вокруг захлопали крылья – это они камнем пронеслись сквозь стаю преследующих их бестий, оставив ее наверху и позади. Драконы закричали и закружились по небу.
Двацветок ничего не ответил. Ринсвиндов балахон бился на ветру, хлопал по маленькому туристу, но тот упорно отказывался приходить в себя.
«Драконы», – в панике подумал Ринсвинд. Он попытался собраться с мыслями и представить себе схожего с живым дракона. «Если уж он смог, – думал волшебник, – то у меня тем более получится». Но ничего не получалось.
Диск увеличился в размерах – окутанный вихрем облаков круг медленно, но верно приближался к их ногам.
Ринсвинд попробовал еще раз, закатывая глаза и напрягая каждый нерв. Дракон. Его воображение, несколько обтрепавшийся и заезженный орган, потянулось за драконом… за любым драконом…
– НИЧЕГО НЕ ВЫЙДЕТ, – расхохотался голос, похожий на глухой набат погребального колокола. – ТЫ В НИХ НЕ ВЕРИШЬ.
Ринсвинд взглянул на страхолюдное видение, которое сидело верхом на лошади и ухмылялось ему в лицо. Его сознание в ужасе метнулось в сторону.
Вспыхнул ослепительный свет.
Все накрыла кромешная тьма.
Под ногами у Ринсвинда очутился мягкий пол, а вокруг – розовый свет и потрясенные крики множества людей.
Волшебник дико оглянулся по сторонам. Он угодил в какой-то туннель, почти целиком заполненный сиденьями, к которым были привязаны люди в заморских одеждах. Все они что-то кричали волшебнику.
– Очнись! – прошипел Ринсвинд. – Помоги мне!
Он начал пятиться от толпы, волоча за собой по-прежнему бесчувственного туриста. В конце концов его свободная рука наткнулась на дверную ручку какой-то необычной формы. Он повернул ее, юркнул в комнатку и с силой захлопнул за собой дверь.
Очутившись в относительной безопасности, Ринсвинд обвел помещение глазами… и тут же встретил полный ужаса взгляд какой-то девушки, которая уронила из рук поднос и начала орать.
Судя по звуку, крик этот был из тех, на помощь которым немедленно спешит груда мускулов. Ринсвинд, переполненный прогнанным через страх адреналином, повернулся и кое-как протиснулся мимо девушки. Дальше тоже стояли кресла, и сидящие в них люди быстро пригнулись, увидев, как он поспешно тащит Двацветка вдоль центрального прохода. В стенах рядом с креслами были проделаны небольшие оконца. За ними, на фоне кудрявых облаков, виднелось драконье крыло. Серебристое драконье крыло.
«Меня проглотил дракон», – подумал Ринсвинд.
«Да нет, это же смешно, – ответил он сам себе. – Изнутри дракона не видно, что делается снаружи». Потом его плечо ударилось о дверь в дальнем конце туннеля, и он попал в конусообразную комнату, которая была еще более необычной, чем туннель.
Комнатка была заполнена крошечными сверкающими огоньками. Среди этих огоньков в повторяющих контуры фигуры креслах сидели четверо людей и смотрели на него с разинутыми ртами. Ринсвинд тоже уставился на них. Неожиданно их взгляды метнулись в сторону.
Ринсвинд медленно повернулся. Рядом с ним стоял пятый человек – довольно молодой и бородатый, смуглый, как кочевники Великого Нефа.
– Где я? – осведомился волшебник. – В брюхе дракона?
Смуглый, подобравшись, отступил назад и ткнул ему в лицо маленькую черную коробочку. Четверо в креслах быстро пригнулись.
– Что это? – спросил Ринсвинд. – Иконограф?
Он протянул руку и взял коробочку – движение, которое, очевидно, очень удивило смуглого, потому что тот закричал и попытался забрать коробку обратно. Снова раздался вопль, на этот раз со стороны одного из сидящих в кресле. Только теперь он уже не сидел. Он стоял, направляя на смуглого парня какую-то небольшую металлическую штуковину.
