Зазвонил телефон. Какая популярность, особенно учитывая, что он сейчас все равно что мертвец. Это была Айрис, Боже, храни ее веснушчатую душу.
– Айрис! Как я рад тебя слышать!
– Барри, я уже знаю. Что собираешься делать?
– Я открываю горячую линию полезных советов, – пошутил он. – Что скажешь?
– Создай собственную продукцию, – серьезно сказала она. – Ты не создан для работы в компании. – Ему захотелось поблагодарить ее за доверие, но она уже погружалась в свою работу. – Прости, мне пора. Твоя любимая бывшая ассистентка на другой линии.
Акушерка устраивается на его место: последняя капля.
Самому устроить свою судьбу: Айрис далеко не дура. Он посмотрел вакансии в газете. Чудесная формула рыбной еды. Нужен ангел для поставки кошерных продуктов питания. Передовое устройство коммуникации, патент ожидает решения. Вряд ли у него есть деньги начать что-нибудь самостоятельно. Но Айрис права: он не создан для того, чтобы работать в компании. Он новатор по натуре. Его рассудок потихоньку атрофировался все это время, пока он метался как белка в колесе, распространяя салатные соусы. Ему понадобится много энергии, чтобы решиться прокладывать новую колею. Еще столько нужно сделать! Означает ли этот звонок, что он нравится ей лично?
Он отправился в «Барнс и Ноубл» за книгой по маркетингу, которую она ему посоветовала. Книга была написана туманно, жизнерадостно, для начинающих: «Вы знаете ваших покупателей, у вас есть товар или услуга, которые, вы в этом уверены, действительно нужны. Вам только нужно распространить информацию!»
Черт. Он стоит в книжном магазине в одиннадцать утра в понедельник и читает самоучитель для школьников – как в свободное время заработать деньги, продавая необычные футболки. Это вгоняло в краску. Он вернулся в квартиру и посмотрел на собаку. Прощальное интервью все время всплывало в памяти, стоило ему хоть чуть-чуть расслабиться.
Херн наконец позвонил в пять часов.
– Я звоню с таксофона. Ты не только стал персоной нон грата, но теперь любой, кто станет разговаривать с тобой или о тебе, подозревается в измене. И я должен тебе сказать, что если ты попробуешь пойти в «Дженерал фудс» или появишься на рынке с хорошим салатным соусом, они затаскают тебя по судам.
__________
Он побрился и надел костюм, чтобы идти на хоккей, как будто пришел прямо из офиса. Кэрол начала вызывать у него ненависть. Он встретился с Джастин в «Гарден». По ее липу он понял, что она не желает слышать ничего, кроме «Дорогая, я нашел работу получше и начинаю завтра». Она что, до тех самых пор будет в плохом настроении?
Они нырнули в грохот стадиона. Игра началась, и вот они здесь, точь-в-точь преуспевающие еврейские мамаша и папаша с твердыми убеждениями. Кэрол тепло расцеловала его и сразу же принялась тереть ему щеку большим пальцем, чтобы убрать помаду. Он отстранился.
– Джастин говорит, тебя повысили, Барри, – воскликнула Кэрол, блеснув влажными коричневыми губами.
– Это было некоторое время назад, – сказал он. Джастин взяла его за руку.
– Нам следует чаще видеться, – Кэрол кивнула и активно включилась в происходящее: толпа вопила. На льду завязалась драка; Кэрол разразилась воодушевляющими возгласами, Джин мрачно жевал арахис. Джастин достала пакет с морковкой. Она сегодня с ним почти не разговаривала. Барри чувствовал, как они подталкивают его в зад коленом – Джастин, Кэрол. Найди работу, любую работу, не эту работу, такую работу, чтобы нам не приходилось тебя стыдиться.
Одного из игроков прижали к оргстеклу, окружающему каток, Кэрол вопила:
– Бей его! Хватай ублюдка! Кровожадная дикарка. Она проехалась бы на коньках по его лицу и не оглянулась бы. Джастин не обращала на него внимания. Она стыдится его. И гордится своей матерью. Эта женщина за всю жизнь и дня не проработала, но он, он – грязь у нее под ногами. Барри похолодел до мозга костей.
Он наклонился к ней и сказал:
– Я хочу уйти.
– Нет, – Джастин не взглянула на него. – Подожди перерыва, ладно? Я пойду с тобой.
– Я хочу уйти сейчас.
– Хорошо. Иди.
Это было мучительно. Они остались до первого перерыва, попрощались, взяли такси до дома, не перекинувшись и словом, и заснули по отдельности в одной кровати.
В среду утром его разбудил звонок из «Бурлин-гейм Клэрис Уайт» – адвокатской конторы компании. Ему запрещалось работать на прямых конкурентов. Более того, ему запрещалось в течение пяти лет работать с любой из тех категорий товаров, с какими он работал в «Мейплвуд Акрс». И далее, ему было запрещено работать в любых филиалах, дочерних компаниях, розничных торговых предприятиях, подрядных организациях и агентствах «Мейплвуд Акрс» – навсегда. Кроме того, ему запрещалось работать с любым продуктом в любой категории, в которой на данный момент представлены – или могут быть представлены – товары «Мейплвуд Акрс», в течение пяти лет. Если он попробует нарушить какое-либо из вышеперечисленных условий, на него подадут в суд. Они незамедлительно пришлют ему некоторые бумаги, которые срочно требуют его подписи.
Ему нужен адвокат. С одним из них он живет. Его охватило странное спокойствие. Есть еще много вещей, которые можно продавать, кроме еды. Он позвонил агенту.
– Я хотел бы пояснить свою цель. Это не обязательно должна быть еда. Даже лучше, если это будет не еда.
– Что, вы говорите, у вас там произошло? Ладно, пришлите мне по факсу ваше резюме.
Наконец наступила пятница. И он опоздал, как будто у него недостаточно свободного времени. Он заехал на свое старое парковочное место. Рекс, охранник, с которым они часто трепались про футбол, теперь заставил его расписаться в журнале, оставить права и надеть бейдж посетителя. Барри собирался подняться по лестнице пешком, чтобы не сталкиваться с людьми, которых не хотелось видеть. Но ему не нужны были проблемы еще и с охраной. Он ждал лифта совсем один и чувствовал себя значительно более виноватым, чем он на самом деле был, – ощущение было до боли знакомое.
Вслед за ним в лифт зашел Слэймейкер с двумя людьми из отдела продаж.
– Привет! – Барри обрадовался, увидев знакомое лицо.
Слэймейкер дружелюбно кивнул и продолжал разговор, как будто Барри здесь не было.
Проявить чрезмерный энтузиазм в лифте и немедленно получить щелчок по носу – в этом тоже было что-то странно знакомое. Райнекер был прав: Слэймейкер ему не друг.
Все женщины в отделе персонала до единой выщипали себе брови в ниточку. Зачем? Его отвели в пустую комнату, где дали дощечку для письма с зажимом и кучу бланков. В конце концов в комнату вошла густо накрашенная женщина с папкой в руках и закрыла за собой дверь.
– Можно увидеть моего бывшего начальника?
– Конечно. А вот это – для разрешения налоговых вопросов, – изрекла она и вынула из папки многостраничный бланк государственного образца. – Я поставила желтые стрелочки там, где вам следует расписаться. А теперь ваша страховка…
