— В общем, сидра ты можешь выпить много, и тебе от этого ничего не будет, так? Кузнец опять кивнул.
— Но бренди ты пьешь маленькими стаканчиками, понемногу и достаточно редко, потому что оно шибает прямо в голову…
Кузнец кивнул еще раз, а потом, осознав, что его вклад в беседу совсем невелик, добавил:
— Правильно.
— Вот в этом-то и состоит разница, — заключила матушка.
— Какая разница?
Матушка вздохнула:
— Разница между магией ведьм и магией волшебников. И эта магия нашла Эск. Если Эск не сумеет подчинить ее себе, девочка пропадет. Магия может стать чем-то вроде двери, и по другую сторону этой двери нас ждут весьма неприятные Твари. Понял?
Кузнец кивнул. На самом деле он ничего не понял, но правильно предположил, что, если он признается в этом, матушка начнет углубляться в ужасные подробности.
— У Эск сильная воля, — продолжила старая ведьма. — Но рано или поздно ей будет брошен вызов.
Кузнец взял с лавки молот, посмотрел на него так, словно никогда не видел раньше, и положил обратно.
— Если Эск обладает магией волшебников, то учеба на ведьму не принесет ей никакой пользы. Ты сказала, что это разные вещи.
— И то и другое суть магия. Если ты не можешь научиться ездить на слоне, ты, по крайней мере, можешь научиться скакать на лошади.
— А что такое слон?
— Нечто вроде барсука, — ответила матушка. Вот уже в течение сорока лет она держала звание эксперта по вопросам леса и еще ни разу не призналась в невежестве.
Кузнец вздохнул. Он знал, что потерпел поражение. Его жена ясно дала ему понять, что она одобряет матушкину идею, и сейчас, подумав хорошенько, он тоже обнаружил некоторые преимущества в создавшемся положении. В конце концов, матушка не вечна, а быть отцом единственной ведьмы в округе — весьма престижно.
— Ладно, — кивнул он.
* * *
Зима сделала поворот и начала медленно ползти к весне. Большую часть своего времени Эск проводила у матушки Ветровоск, обучаясь ведьмовской науке.
Похоже, эта наука состояла в основном из вещей, которые нужно было запоминать.
Теория сопровождалась практикой, которая включала в себя мытье кухонного стола и основы траволечения, уборку навоза у коз и применение грибов, стирку и вызывание Мелких Богов. Одним из основных предметов был уход за большим медным перегонным кубом в буфетной и навыки перегонки. К тому времени как подули теплые краевые ветра и снег остался лишь в виде маленьких полосок слякоти с пуповой стороны деревьев” Эск уже знала, как приготовить целый ряд растираний, несколько видов бренди, применяемого в медицинских целях, пару десятков специальных настоев и несколько таинственных отваров, назначение которых, по словам матушки, ей предстояло узнать в свое время.
Чем она совсем не занималась, так это магией.
— Всему свое время, — неопределенно повторяла матушка.
— Но ведь предполагается, что я ведьма!
— Ты еще не ведьма. Назови мне травы, полезные для кишечника.
Эск заложила руки за спину, зажмурилась и отбарабанила:
— Цветущие верхушки крысиного горошка, сердцевина корня львиного зада, стебли графинки, стручки…
— Хорошо. Где растут водяные огурцы?
— На торфяных болотах и в застоявшихся прудах, в месяц…
— Прекрасно. Ты делаешь успехи.
— Но это не магия.
Матушка уселась на кухонный стол.
— По большей части магия — это вообще не магия. Нужно просто узнать соответствующие травы, научиться наблюдать за погодой, познакомиться с повадками животных. И с повадками людей тоже.
— И все? — в ужасе воскликнула Эск.
— Все? Довольно большое “все”, — хмыкнула матушка. — Но нет, это не все. Есть еще кое-что.
— Ты можешь меня научить?
— Всему свое время. Пока тебе лучше не вылезать.
— Не вылезать? Откуда? Взгляд матушки метнулся к теням, скопившимся в углах кухни.
— Неважно.
Вскоре последние сохранившиеся клочки снега исчезли, и в горах забушевали весенние грозы. Воздух в лесу наполнился запахом перепревших листьев и скипидара. Несколько ранних цветков бросили вызов ночным заморозкам, и из ульев вылетели пчелы.
— Вот пчелы, — сказала матушка Ветровоск, — это настоящая магия.
Она осторожно приподняла крышку первого улья и продолжила:
— Пчелы — они тебе и мед, и воск, и пчелиный клей, и маточное молочко. Замечательные существа, эти пчелы. И ими правит королева, — с оттенком одобрения в голосе добавила она.
— А они тебя не кусают? — поинтересовалась Эск, отступая.
Клубящаяся масса пчел выплеснулась из сот и растеклась по грубым деревянным стенкам улья.
— Очень редко, — ответила матушка. — Ты хотела магии. Смотри.
Она сунула руку в гущу копошащихся насекомых и издала горлом пронзительный, слегка жужжащий звук. Пчелы зашевелились, и одна из них, длиннее и толще всех остальных, забралась к ней на ладонь. За маткой последовало несколько рабочих пчел, которые поглаживали ее и по-всякому за ней ухаживали.
— Как это у тебя получилось? — полюбопытствовала Эск.
— А-а, — отозвалась матушка. — Хочешь знать?
— Да. Хочу. Именно поэтому я и спросила, матушка, — строго ответила Эск.
— По-твоему, я воспользовалась магией? Эск посмотрела на пчелиную матку и подняла глаза на ведьму.
— Нет. По-моему, ты просто хорошо знаешь пчел.
Матушка ухмыльнулась:
— Совершенно верно. И это одна из форм магии.
— Что-то знать?
— Знать то, что другие не знают, — поправила матушка, заботливо вернула королеву подданным, закрыла крышку улья и добавила:
— И, мне кажется, тебе пора познакомиться с парой-другой секретов.
“Наконец-то”, — подумала Эск.
— Но сначала мы должны засвидетельствовать уважение улью, — предупредила матушка, причем последнее слово ей удалось произнести с большой буквы “У”. Эск, не подумав, сделала реверанс. Матушка влепила ей затрещину и беззлобно заметила:
— Надо кланяться. Ведьмы кланяются. Она продемонстрировала.
— Но почему? — жалобно провыла Эск.
— Потому что ведьмы должны отличаться от других, и это часть нашего секрета, — ответила матушка.
Они сидели на выбеленной солнцем лавке с краевой стороны домика. Перед ними колыхались Травы, достигающие уже фута в высоту, — зловещая коллекция бледно-зеленых листьев.
— Ну ладно, — сказала матушка, устраиваясь поудобнее. — Помнишь ту шляпу, что висит на крючке у двери? Пойди принеси ее.
