Иви бежала по тротуару легкой трусцой. И все равно, добежав до угла Кемп-стрит, она устала. А уж у любимого магазинчика Бернарда она совсем задыхалась. Это был тот самый пустячок, о котором она всегда забывала, принимая решение похудеть: нужно приложить усилие. И все же в Сашин магазин она прибыла здоровой и невредимой: случайно подошел тридцать шестой автобус.
Саша была рада ее видеть.
— Я нашла нужную книгу! — сказала она, отталкивая американского туриста, который изучал кусок хрусталя размером с кулак. Она нагнулась под прилавок и извлекла откуда-то огромный том. Когда она хлопнула им по столу, китайские палочки с благовониями задрожали от внезапного сквозняка.
— Демонология, — прочитала Иви.
— Если мы сможем определить, какой злой дух обитает в квартире «D», мы будем знать, как освободить его и разорвать его земные оковы.
Бинг был прав. Оседлав своего конька, Саша будет скакать до тех пор, пока не достигнет цели. Иви сейчас стыдно было признать, что тогда утром она очень испугалась. При теплом солнечном свете П. Уарнз хоть и казался ей персонажем необычным, но никак не походил на гостя с того света.
— А почему бы тебе самой все это не изучить, а потом уж мне рассказать?
— Хорошо. — Саша казалась гордой оттого, что ей доверили такое важное дело, и казалось, не осознавала, что ее просто-напросто обманывают.
— Э-э-э… Извините, мадам. Сколько это стоит? — робко спросил американский турист.
— Семьдесят фунтов, — ответила Саша рассеянно, даже не взглянув в его сторону.
— Семьдесят фунтов? — переспросила Иви, не поверив своим ушам и стараясь обратить Сашино внимание на покупателя.
После того, как семьдесят фунтов перекочевали из кошелька легковерного туриста в Сашин ящик, Иви вспомнила о настоящей цели своего визита.
— Туфли.
— Нет.
— Ты же даже не знаешь, что я собираюсь сказать.
Но Саша знала.
— Ты хочешь попросить у меня мои красные туфли.
Это знание не имело никакого отношения к исключительным психическим способностям Саши; оно базировалось на том, что каждый раз от вида фирменных красных туфель у Иви начинали течь слюнки, а в ее голосе появлялись высокие ласково мяукающие нотки.
Саша заключила:
— У тебя ноги больше моих, поэтому — нет.
Это было не похоже на Сашу. Ее никогда не приходилось упрашивать. Но туфли — дело особое. Одолжить своего молодого человека — это возможно, а вот туфли — никогда.
— Мои ноги совсем на капельку побольше, — клянчила Иви, поджимая пальцы в белых кроссовках.
— Помнишь, я давала тебе на свадьбу свои туфли на шпильках? Они вернулись ко мне галошами.
— Это было так давно! Мы тогда еще учились! И твои ноги с тех пор, наверно, выросли и сравнялись с моими.
Такие преисполненные патетики логические умозаключения никогда ни к чему не приводили. На бегу к автобусной остановке она пережила панический ужас от мысли, что до сих пор не представляет, в чем же она пойдет в субботу на свидание.
— Тебя показывают! Тебя показывают!!! — Бинг вопил с той самой минуты, как она вставила ключ в замочную скважину. Забыв притвориться задыхающейся после бега на длинную дистанцию, она влетела в гостиную как раз в тот момент, когда на весь экран показывали их с Дэном, бегущих по песку.
— Черт побери! — элегантно отметил Бинг. — Пожалуй, я понял, что ты имела в виду. Он любому даст фору.
Голос за кадром рассказывал о важности макаронных изделий в собачьем питании. Иви придирчиво и серьезно рассматривала себя на экране. Не толстая ли она?
— Я не толстая? — приставала она к Бингу.
— О, остынь немного.
— Это значит, что «да»!
Не оставалось никакого сомнения, что эти хлопчатобумажные штаны, которые они на нее напялили, ей не шли. Однако несмотря на всю присущую ей в полной мере как женскую, так и актерскую паранойю, она вынуждена была признать, что выглядела здорово.
— Ур-р-р… — При показе сцены у костра ее лицо вытянулось. — Я ведь не такая противная, когда улыбаюсь.
— Они просто особенно старались подчеркнуть с помощью освещения твой второй подбородок. А вот собака — бесподобна!
Тутси, несомненно, была звездой. Иначе и быть не могло, если судить по ее гонорарам.
— А, черт! Не сыпь мне соль на раны!
Весь Ивин гардероб был выложен на кровать. Но надеть было нечего.
— И почему ты не женщина? — кричала она на Бинга, проходящего мимо с чашкой зеленого чая.
— Обычно этот вопрос задают мне таксисты. — Бинг освободил место, чтобы присесть среди груды ее никуда не годных тряпок. — А ты-то почему хочешь, чтобы я был женщиной?
— Потому что в таком случае я смогла бы попросить что-нибудь из твоего гардеробчика на субботний выход.
— Если бы я был девушкой, то очень сомнительно, что мы с тобой были бы одинаковых размеров, детка. А чем тебе вот это не подходит?
Он извлек из кучи шифоновую цыганскую юбку.
— Цыганский стиль делает меня похожей на попрошайку из подворотни, которая клянчит деньги для своего дитяти.
— Гм-м-м… А как насчет этого?
Бинг поднял платье с вышивкой.
— А в этом я похожа на старую кошелку. Очень старую.
— Отлично. А это?
— Слишком старомодно, только для монашки.
— Это?
— Слишком короткое. Мои колени — не для дневного света.
— Это?
— Длинновато. Я в нем похожа на шпионку.
— А это? Это? Хотя бы это, в конце концов?
— Это немного тянет на спине.
Бинг отбросил хлопчатобумажную юбку, как будто она укусила его за руку.
— Ты права, мы доказали это научно, раз и навсегда. Тебе нечего носить.
Иви оторвалась от черной дыры, именуемой ее гардеробом, и пошла наверх посмотреть, как там справляются со своей задачей работяги.
Большая часть квартиры «В» утопала в облаке пыли. Мужчины сверлили, перекрикиваясь, в спальне. Кэролайн мрачно сидела в своей крошечной кухне, а Милли обедала.
— Сколько это еще будет продолжаться?
«Никакого приветствия, но, по крайней мере, она не называет меня Эве».
— Должно быть, недолго.
— Надеюсь. У меня от этого шума трещит голова.
— Дело того стоит.
— Будем надеяться.
Иви направилась обратно. Всю эту работу затеяли ради Милли. Каждое жужжание дрели съедает еще одну частичку ее, Ивиного, гонорара. И что это она так старалась и выгораживала Кэролайн? Эту дерьмовую страдалицу! Да, это ужасно, что вся ее семья умерла, но Иви начинала подозревать, что они вполне могли сами себя поубивать, только бы не жить вместе с Кэролайн.
