— Ты был желанным гостем, Стефан. Я была рада видеть вас с Джейком.
Последовало молчание. Бет крепко закусила нижнюю губу своими жемчужными зубками.
— Я подумал… — начал было Стефан и смолк. Что с ним, черт побери, такое? Он делал это множество раз и никогда прежде не испытывал затруднений. Запинаясь, он произнес: — Слушай, ты не хочешь пойти со мной в кино в субботу вечером? В Мемориальной аудитории проходит кинофестиваль. Я пока не знаю, что покажут, но думаю, фильм будет неплохой.
— Я с удовольствием пойду, Стефан.
— Прекрасно. Я позвоню тебе в четверг, чтобы уточнить время. Может, поужинаем вместе?
— Это было бы чудесно.
— Вот и хорошо.
Обычно Стефан ничуть не волновался, разговаривая с кем-то по телефону, но с Бет все было иначе. Если он находился рядом с ней, то видел, как вспыхивают ее страстные глаза, как взлетают вверх тонкие брови и изгибаются в улыбке полные губы. При разговоре по телефону все это исчезало или в лучшем случае только угадывалось.
— Вот и хорошо, — повторил Стефан и, помолчав, спросил: — А далеко ли моя сестричка?
Кэрри уже вернулась, и Бет позвала ее к телефону. Прежде чем брат с ней заговорил, она поспешила сообщить, что перешла на вполне разумную диету.
— Я немножко перестаралась, — признала Кэрри. — Джейк был прав.
— Джейк? — удивился Стефан.
Отлично, подумала Кэрри, значит, Джейк даже не упомянул об их разговоре ее брату.
Гвоздем кинофестиваля была «Седьмая печать» Ингмара Бергмана. Узнав об этом, Стефан слегка забеспокоился. Как отнесется Бет к такому фильму? Не слишком ли он жесткий, мрачный, угнетающий?
— Нет, Стефан, мне очень хочется его посмотреть, — сказала Бет спокойно, когда он позвонил ей в четверг вечером. — Это же классика, а я ни разу не видела этот фильм, хотя очень люблю Бергмана.
Стефан наблюдал за ней во время показа фильма. Огромные карие глаза Бет не отрывались от экрана, она самозабвенно следила за развитием сюжета. Когда картина кончилась, она взглянула на Стефана, улыбнулась и сказала:
— Очень, очень интересно.
Что это — банальная вежливость или искреннее одобрение? Позже, когда они сидели за столиком и ели пиццу, он получил ответ на свой вопрос. Бет оживленно обсуждала с ним символику картины и сожалела, что еще не очень хорошо знакома с творчеством великого шведского режиссера.
— Ты просто невероятно много о нем знаешь, Бет, — сказал Стефан.
Бет притихла. Стефан относится к ее словам критически? Она рассуждала чересчур самоуверенно или вызывающе? Бет не поняла. Она вполне искренне и откровенно общалась с Кэрри и верила ей. Отчаянно надеялась, что может верить и брату Кэрри.
— Эй! — Стефан близко заглянул в опечаленные карие глаза. — Это же комплимент. Когда ты успела столько узнать о Бергмане? Откуда?
— Я много о нем читала, — честно призналась Бет. — Я вообще очень много читала.
— Ты просто шкатулка с сюрпризами.
— Вот уж не думала!
— Это еще один комплимент.
— О! — воскликнула Бет и едва не рассмеялась. — Я к этому не привыкла.
— К чему?
— К таким разговорам. Говорить о том, что думаешь, о том, что знаешь. К откровенности.
— Мне нравится, как ты говоришь о том, что думаешь. О своих истинных мыслях. Со мной можно не скрытничать и не притворяться.
В этот вечер Бет рассказала Стефану о своих планах, о тщательно составленной ею программе занятий, которая не оставляла времени на изучение социологии и английской литературы. Стефан ее поддразнил: глупышка, почему бы не сказать ему об этом с самого начала? И весело рассмеялся. Потом рассмеялась и она. Как это славно — смеяться вместе с другом-мужчиной над тем, что забавляет обоих!
Провожая Бет до Лагунита-Холла, Стефану очень хотелось поцеловать ее — она была такая красивая, так влекла к себе. Он только начинал узнавать подлинную Бет, полную неожиданностей, Бет, которая хотела ему верить. Но он боялся ее спугнуть. Впереди еще много времени, не стоит торопить события.
Вместо поцелуя он пригласил ее провести вместе будущий уик-энд.
— Это было бы замечательно, Стефан, — протяжно произнесла она в своей очаровательной южной манере.
— И что это значит? — снова поддразнил он.
— Это значит «да», Стефан, — засмеялась Бет.
* * *
Стефан решил, что они отправятся в субботу на футбольный матч между командами Стэнфорда и другого колледжа, а потом, после игры, — на барбекю вместе с другими членами команды. Если Бет вытерпела «Седьмую печать», то высидит и футбол. Зато он получше ее узнает в непринужденной обстановке — во время игры, — там она поведет себя естественно, сбросит защитную броню.
— Ну, как тебе это? — спросил он по телефону.
— Ты что, экзаменуешь меня, Стефан? — весело сказала она.
— Нет, что ты! Но ты честно мне скажи, если тебе не хочется идти.
— А мне как раз хочется.
Они сидели, тесно прижавшись друг к другу, на многолюдной открытой трибуне, Бет нравилась эта близость, нравилось еще ближе наклоняться к Стефану, чтобы расслышать его объяснения.
Вначале Стефан ей объяснял все происходящее на поле. Бет слушала серьезно, кивала и внимательно следила за игрой. Но игра делалась азартнее, громче орали зрители и труднее становилось разговаривать.
К концу четвертого периода, в самый критический момент, был назначен пенальти.
— Что произошло? — спрашивал Стефан у приятелей, сидевших по соседству. — За что назначили, я ничего такого не заметил.
— Полагаю, что за снос, — сказала Бет.
— Что ты говоришь? — изумился Стефан.
— Я говорю, — Бет приблизила губы к самому уху Стефана, — что, по-моему, наши снесли игрока противника. Во всяком случае, мне так показалось.
Через несколько секунд судья коснулся рукой ямки под коленом, то есть снос действительно был. Стефан горячо обнял Бет и приблизил ее лицо к своему.
— Бет, ты просто неподражаема!
Их щеки на мгновение соприкоснулись, потом Стефан разжал объятие и сосредоточился на финале игры, а Бет хотелось сейчас к нему прижаться. Что, если взять его за руку? Все оставшееся время она думала только об их кратком объятии и о словах Стефана.
В машине, когда они уже ехали на пикник, Стефан спросил:
— Почему ты мне не сказала, что разбираешься в футболе?
— Не так уж и разбираюсь. Кроме того, ты меня об этом раньше не спрашивал. В детстве я ходила на матчи с отцом, чтобы побыть с ним вместе. Когда выросла, ходила сама. Чтобы было интересно, надо знать правила игры, иначе станет скучно.
