— Брайан, ты для меня гораздо важнее, чем какая-то там чертова собака! — почти закричала я.
— Мне казалось, что англичане без ума от животных?
— По-жа-луй-ста. На самом деле я не буду отправлять его в питомник. Я позвоню своей знакомой и спрошу, не сможет ли она присмотреть за Геркулесом в выходные. Она любит собак, но у нее нет своей собственной собаки, поэтому она будет только рада. Я попрошу ее прийти сразу же. А мы можем подождать ее в кафе напротив.
В результате в тот момент, когда по моим планам мы с Брайаном должны были слиться в поцелуе на большом кожаном диване Харриет, мы на самом деле сидели на двух куда менее красивых пластмассовых стульях в грязноватом кафе и ждали появления Симы, которая обещала забрать Геркулеса.
Слава богу, она приехала быстро. Но я все равно чуть не плакала, когда спустя час она влетела в дверь кафе в коротком до безобразия розовом сари, поверх которого была надета джинсовая куртка. Кроме того, она накрасила губы, что было плохим знаком. Она красила губы только в том случае, когда имела на кого-то виды и считала, что великолепно выглядит. Все мужчины в кафе удивленно замерли. Я тоже.
— Брайан, это Сима.
— Секретарь Лиз, — быстро добавила она, пожимая руку Брайану под звяканье колокольчиков на настоящих индийских золотых браслетах, и опустилась на пластмассовый стул рядом с ним, вовсю хлопая ресницами.
— Секретарь? Это с вами я разговаривал на днях?
— О, да, правильно, — заговорила Сима с кокетливым акцентом, которого я никогда раньше не слышала. С таким акцентом она бы никогда не получила диплома. — Не могу поверить, как мне везет работать на Лиззи. Она очень хороший начальник, больше друг, чем начальник. И у меня такая разная работа. То я что-то печатаю, то присматриваю за ее очаровательной собачкой.
— Похоже, она вовсю вас использует, — засмеялся Брайан.
Сима звонко рассмеялась и похлопала Брайана по руке, не торопясь убирать свою руку.
— Надеюсь, что не вызвала у вас неверного представления о ней. Она не слишком меня использует. Моя зарплата этого не позволяет.
Я посмотрела на нее взглядом, который, надеюсь, она истолковала как «Не переигрывай, Гвинет Пэлтроу».
— Может, выпьете с нами чашку кофе, прежде чем пойти в квартиру и забрать этого страшного пса? — галантно спросил Брайан. — Это наименьшее из того, что я могу предложить вам за хлопоты, вызванные моей глупой фобией.
— Это было бы замечательно, — ответила Сима, скидывая куртку.
— Брайан, может, тебе все-таки выпить кофе дома? — спросила я его, прежде чем он успел позвать официанта. — У тебя уже был длинный день с этим перелетом из Нью-Йорка. И потом, у Симы еще много работы. Ты помнишь, Сима, что офис работает до пяти по пятницам?
Последнее, что я хотела, это чтобы Сима осталась и стала болтать. Чем больше Брайан увидит людей из моей жизни, тем вероятней, что кто-нибудь проговорится, и он все узнает. А Сима была не самая искусная врунья. Обычно она испуганно прикрывала себе рот, когда ее неосторожное замечание уже срывалось с языка и с разгона плюхалось кому-нибудь в лицо. Особенно хорошо я помню бессмертную фразу, которой она приветствовала Мэри: «А по телефону вы казались такой худенькой».
— Да, у меня там тонны документов, — сказала она, закатывая глаза в моем направлении. — В этом всегда проблема при работе с деловыми людьми, Брайан. У Лиззи идей намного больше, чем у всех остальных в офисе. Она еще не рассказывала вам о проекте 20:20?
Что?
— Уверена, что нет, — продолжила Сима, и ее раздражающе красивый накрашенный лиловой помадой рот растянулся в улыбке. — Она такая скромная и не любит рассказывать о своих успехах. Но, пожалуйста, не дайте ей скрыть эту удачу.
Брайан улыбнулся мне:
— Не дам. Как это называется? Проект 20:20?
— Именно так.
Я посмотрела на Симу:
— По-моему, нам пора идти за собакой.
— Если ты настаиваешь, — сказала она.
— Очень даже настаиваю.
Брайан остался в кафе. Я собиралась забрать его, когда увезут собаку. По дороге в квартиру я взяла Симу под руку, чтобы это выглядело как дружеский жест, на тот случай, если Брайан смотрел на нас, но другой рукой я ущипнула Симу за руку. Сильно ущипнула.
— За что?
— За то, что ты так вырядилась, корова.
— Как так?
— Как будто собралась в клуб.
— Может, и собралась.
— Днем, в пятницу? Между прочим, у тебя просвечивает лифчик.
— Может, это специально.
Я ущипнула ее еще раз.
— Ой!
— А что это за чушь о каком-то кретинском проекте 20:20? — спросила я.
— Тебе не понравилось? — спросила Сима. — Я подумала, что упоминание конкретной сделки придаст тебе особый оттенок индивидуальности. Я придумала это название, пока ехала в метро.
— Я попросила тебя приехать и забрать собаку, а не устраивать кастинг для сериала «Жители Ист-Энда». Ну что ты за зараза.
— А ты сама? Ведешь себя так, будто я твоя слуга. Возвращайся в контору и не показывай носу, да?
— Я должна была так сказать. А что, если ты проговоришься? Ты и так уже меня подставила с этим дурацким проектом 20:20, — проворчала я. — Что я должна теперь говорить, когда он меня спросит?
— Придумай что-нибудь. Ты всегда мне говорила, что была актрисой, так импровизируй! Знаешь, что я тебе скажу, — прошептала она. — Я теперь понимаю, почему ты столько нагородила всего, чтобы произвести на него впечатление. Какая лапа! Он удивительный. Эти глаза.
— Да, — согласилась я. — Он просто прелесть. Когда Брайан вошел в зал прибытия, я себя почувствовала как тинэйджер, увидевший солиста из «BoyZone».
Мы с Симой склонили головы, размышляя о чарах Брайана.
— У него такой проникновенный взгляд, — вздохнула Сима. — Когда он смотрит, кажется, что он заглядывает тебе в душу.
— Он так смотрел на тебя? — спросила я, возвращаясь с небес на землю.
Почувствовав мое раздражение, Сима пробормотала:
— Нет, конечно, нет. Я просто представляла себе… Так ты думаешь, что у вас все получится? — добавила она, чтобы сменить тему. — Я имею в виду, вы будете снова вместе в сексуальном смысле?
— Очень надеюсь. Когда мы ехали из аэропорта, он положил руку на мое колено.
— Вот повезло. Это хороший знак. Я не могла сдержать улыбки.
— Думаю, ты зря мазала губы.
— Черт. Я даже надела новые трусы.
— Даже не пытайся, — предостерегла я.
— Не буду, — вздохнула она.
— Спасибо, что взяла Геркулеса, — смягчилась я.
