Очевидно, это врожденное.
Смерть оседлал лошадь, выехал из амбара и направился к холмам. Внизу, словно море, колыхалось поле пшеницы. Госпоже Флитворт придется подыскать себе другого помощника на уборку урожая. Странно. Он испытывал какое-то чувство. Сожаление? Неужели сожаление? Но это чувствовал Билл Двер, а Билл Двер уже… умер. Он и не жил никогда. Он стал самим собой, вернулся туда, где нет места чувствам и эмоциям.
Сожаление здесь неуместно.
А потом он оказался в своем кабинете, и это было странно, потому что он не помнил, как сюда попал. Только что был на коне и вдруг оказался в кабинете, среди счетных книг, жизнеизмерителей и странных приборов. Кабинет показался ему просторнее, чем прежде. Он едва мог различить стены. Это все Билл Двер. Ну конечно, уж ему-то кабинет должен казаться просто огромным. Вероятно, какая-то частица Билла еще оставалась. Нужно срочно чем-нибудь заняться. Уйти с головой в работу.
На столе уже стояли несколько жизнеизмерителей. Он не помнил, как они здесь оказались, но это не имело значения, главное – работа…
Он взял ближний жизнеизмеритель и прочитал имя.
– Ху-ка-ле-ху!
Госпожа Флитворт села в своей кровати. На грани сна она услышала другой звук, который, вероятно, и разбудил петушка. Ей удалось зажечь свечу спичкой, потом она нащупала под кроватью рукоятку абордажной сабли – этой саблей покойный господин Флитворт частенько пользовался во время деловых поездок через горы. Она быстро спустилась по скрипучим ступеням и вышла в предрассветный холод. У двери амбара госпожа Флитворт чуть замешкалась, потом приоткрыла ее ровно настолько, чтобы проскользнуть внутрь.
– Эй, Билл Двер?
Зашуршало сено, потом воцарилась напряженная тишина.
– ГОСПОЖА ФЛИТВОРТ?
– Ты меня звал? Мне совершенно ясно послышалось, как кто-то выкрикнул мое имя.
Сено снова зашуршало, и над краем сеновала появилась голова Билла Двера.
– ГОСПОЖА ФЛИТВОРТ?
– Да. А ты кого ждал? С тобой все в порядке?
– Э… ДА. Я ТАК ПОЛАГАЮ.
– Ты уверен? Ты разбудил Сирила.
– ДА. ДА. ЭТО ПРОСТО… Я ДУМАЛ, ЧТО…
Она задула свечу. Было уже достаточно светло.
– Ну, если ты уверен… Я уже проснулась, так что пойду сварю кашу.
Билл Двер полежал на сене, пока не удостоверился в том, что ноги вполне способны его нести, затем спустился с сеновала и заковылял к дому.
Вскоре перед ним оказалась тарелка с политой сливками кашей. Все это время он молчал. Но сдерживаться и дальше было выше его сил. Он понятия не имел, как правильно сформулировать вопрос, но он просто обязан был узнать ответ.
– ГОСПОЖА ФЛИТВОРТ?
– Да?
– А ЧТО ЭТО ТАКОЕ… НУ, НОЧЬЮ… НУ, БЫВАЕТ, ПО НОЧАМ МЫ ЧТО-ТО ВИДИМ, НО ЭТО НЕ ВЗАПРАВДУ, А ТАК, ПОНАРОШКУ…
Она замерла с кастрюлей в одной руке и половником – в другой.
– Ты имеешь в виду сны?
– АХ ЭТО И ЕСТЬ СНЫ?
– Неужели тебе никогда ничего не снилось? Я думала, сны всем снятся.
– И В НИХ ГОВОРИТСЯ О ТОМ, ЧТО ПРОИЗОЙДЕТ В БУДУЩЕМ?
– Это называется предчувствием, но я никогда в такие штуки не верила. Уж не хочешь ли ты сказать, что никогда не видел снов?
– ЧТО ВЫ. КОНЕЧНО ВИДЕЛ.
– Билл, что тебя тревожит?
– Я ВДРУГ УЗНАЛ, ЧТО МЫ УМРЕМ.
Она задумчиво посмотрела на него.
– Что ж, как и все, – наконец промолвила она. – Так вот что тебе приснилось… Ничего страшного, с каждым бывает. На твоем месте я не стала бы беспокоиться. Главное – заниматься своим делом и не вешать нос. Вот что я всегда говорю в таких случаях.
– НО НАМ НАСТАНЕТ КОНЕЦ!
– Не знаю, не знаю. Полагаю, все зависит от того, какую жизнь ты прожил.
– ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ?
– Ты веришь в богов?
– ВЫ ХОТИТЕ СКАЗАТЬ, ЧТО ПОСЛЕ СМЕРТИ С ВАМИ ПРОИЗОЙДЕТ ТО, ВО ЧТО ВЫ ВЕРИТЕ?
– Было бы совсем неплохо, – улыбнулась она.
– НО ВЫ ПОНИМАЕТЕ, Я-ТО ПРЕКРАСНО ЗНАЮ, ВО ЧТО Я ВЕРЮ НА САМОМ ДЕЛЕ. И ВЕРЮ Я… В НИЧТО.
– Какой-то ты мрачный сегодня. Доешь-ка лучше кашу. Тебе не повредит. Говорят, очень полезно для костей.
Билл Двер посмотрел в тарелку.
– А ДОБАВКИ МОЖНО?
Все утро Билл Двер колол дрова. Это было приятно монотонным занятием.
Нужно устать. Да, это очень важно. Он спал уже не в первый раз, просто раньше он настолько уставал, что никогда не видел снов. Топор мерно поднимался и падал на поленья, словно отсчитывал секунды.
– О нет! О часах лучше не думать!
Когда он вошел на кухню, на плите у госпожи Флитворт стояли несколько кастрюль.
– ПАХНЕТ ВКУСНО, – сказал Билл и потянулся к одной из подпрыгивающих крышек.
Госпожа Флитворт резко обернулась.
– Не трогай! Это для крыс.
– РАЗВЕ КРЫСЫ НЕ МОГУТ САМИ ПРОКОРМИТЬ СЕБЯ?
– Конечно могут. Поэтому перед уборкой урожая я решила их немного подкормить. Хорошая порция к каждой норе, и крыс как не бывало.
Билл Двер не сразу сообразил, в чем тут дело, но потом словно два огромных камня столкнулись в его голове.
– ТАК ЭТО ЯД?
– Экстракт цианота, добавленный в овсяную кашу. Ни разу не подводил.
– И ОНИ УМИРАЮТ?
– Мгновенно. Падают на спину лапками вверх. Мы же перекусим хлебом с сыром, – добавила она. – А вечером я приготовлю курицу. Кстати о курицах… Идем-ка.
Она взяла с полки топор и вышла во двор. Петушок Сирил с подозрением посмотрел на нее с кучи навоза. Его гарем жирных и престарелых кур, копавшихся в пыли, мгновенно устремился к госпоже Флитворт, смешно перебирая ногами. Она быстро наклонилась и схватила одну из птиц.
Курица, глупо моргая, поглядела на Билла Двера.
– Ты курицу ощипывать умеешь? – спросила госпожа Флитворт.
Билл переводил взгляд с одной птицы на другую.
– НО МЫ ЖЕ ИХ КОРМИМ, – сказал он несколько беспомощно.
– Правильно, а потом они кормят нас. Эта не несет яйца уже несколько месяцев. Таков куриный мир. Господин Флитворт сворачивал им шеи, но я так и не смогла этому научиться. А от топора крови больше, к тому же они еще какое-то время бегают, но умирают сразу и сами об этом знают.
Билл Двер поразмыслил о вариантах. Один блестящий глаз курицы смотрел прямо на него. Куры намного глупее людей и не обладают сложными умственными фильтрами, которые мешают видеть то, что есть на самом деле. Эта курица прекрасно понимала, кто сейчас стоит перед нею.
