– Страшно? – прямые губы Троя слегка изогнулись.
– Ужасно.
– Гм. Давай присядем.
У нас был широкий выбор плетеных стульев и превосходных шезлонгов (стоявших под двадцатью разными углами к поверхности).
– А вот это специально для нас.
Трою, казалось, понравился мягкий гамак, подвешенный на веревках, свисавших с балки над головой.
Преодолев страх, что веревки не выдержат наш вес, я все-таки вскарабкалась в гамак с ногами. Вообще-то я боялась, что он не выдержит мой вес. Прикиньте, я сажусь в гамак, крюки не выдерживают, и вся конструкция летит на пол! Мы сели с разных концов, уютно устроившись на подушках. Наши ноги почти соприкасались.
Только взгляните на меня, подумалось мне. Я качаюсь в гамаке теплой ночью высоко над городом, потягиваю мартини рядом с очень сексуальным мужчиной.
Кстати о сексуальных мужчинах. Говорят, что сложно оценить, насколько вам было плохо, пока вы снова не ощутите себя счастливыми. Точно так же вы не осознаете, насколько вам кто-то понравился, пока не увидите его снова. Неяркая привлекательность Троя, его зеленоватые глаза, его близость пробудили во мне ощущение, которое можно охарактеризовать как готовность.
– А мне здесь даже нравится, – тихо сказал Трой.
Судя по его тону и по взгляду, брошенному искоса, он говорил не только о том, как классно сидеть в гамаке, попивать охлажденные напитки и любоваться открывающимся видом. Может, я и живу как цветочек, но не настолько же я пустоголовая.
– Мне тоже, – сказала я нейтральным тоном.
– Ты уверена? Ты и правда в норме? Ну, после всех тех звонков о твоем муже?
– Со мной все отлично.
Со мной все отлично в эту секунду. Он кивнул.
– Классно.
– Расскажи мне о своей встрече вчера вечером.
Эмили намекнула, что встреча имела большое значение для работы Троя, поэтому мне хотелось знать.
Трой рассказал мне о трех проектах, которые он пытается в настоящий момент реализовать. О различных препятствиях. О том, как трудно выбить финансирование. Где было нужно, я вставляла ободрительные реплики или выражала сочувствие. Но все наши слова были закодированы.
Если бы он только дотронулся до меня… Кожа на ноге зудела, так мне нужны были его руки…
– А Мэгги тут? – Чья-то голова высунулась в дверной проем. – Тебя зовет Кэмерон. Камин погас.
Атмосфера была нарушена. Трой помрачнел и сказал:
– Лучше тебе пойти.
Я вошла в помещение. Народу прибавилось, но было все еще не более тридцати человек. Кэмерон сделал мне знак пересечь эту «промозглую тундру» и хриплым голосом проорал слова из песни:
– Давай же, детка, разожги мой огонь!
– Господи, – пробормотала я. – Что мы пропустили?
Выглядело так, словно веселье набрало обороты, пока мы отсутствовали. Как только я уладила проблему с огнем, мы с Троем экспроприировали один из белоснежных кожаных диванчиков, и я поняла, как жестоко ошибалась. Кэмерон вел себя так же, как и все остальные. Эта вечеринка была очень цивилизованная. А учитывая, что это день рождения звезды, то разочарование было сильнейшим.
– Никому не врезали по морде. Никто не занимается сексом в бассейне с подогревом. Ни одного телика не выкинули в бассейн, – с горечью отметила я.
Если не считать двух косяков, то с наркотиками тут тоже было не очень.
– Ирландка, да у тебя крышу снесло! Я пожала плечами.
– Я пытаюсь наверстать упущенное. Около камина в тесный клубок переплелась вся компашка из «Беверли-Хиллз 90210». Казалось, они все отлично знакомы. Хотя к нам с Троем они отнеслись радушно, исключительного дружелюбия я не заметила. Но сейчас мне было наплевать. Я хотела общаться только с Троем. Он продолжил рассказ о своей работе. Я широко распахнула глаза, облизывала губы и посматривала на него из-под ресниц. А потом до меня дошло, что я пью из пустого стакана. И занимаюсь этим уже какое-то время.
Трой указал на стакан:
– Еще?
– Я сама.
Я пересекла белоснежную пустыню по направлению к кухне, но стоило мне подойти, как дверь захлопнулась прямо у меня перед носом и из-за двери раздался сдавленный женский голос:
– Ты что, хочешь, чтобы все видели? Где ты это взял?
Я замерла. Рука застыла на дверной ручке. Тут раздался второй голос, мужской. Он уговаривал:
– Попробуй?
– Не могу! Даже не предлагай.
– Если чуть-чуть, то вреда не будет.
– Господи, ты только себя послушай!
Мне было страшно заходить. Что там за нелегальные психотропные вещества он ей предлагает? Кокаин? Ангельскую пыль? Героин? Но любопытство взяло верх. Я отворила дверь и обнаружила парочку, склонившуюся с виноватым видом над ведерком мороженого «Чанки Манки». Девушка сказала:
– Это не то, что ты думаешь.
Я в веселом настроении понеслась к Трою. Интимно приблизила губы к его уху и поведала, что случилось.
– Да, не похоже на рок-н-ролл? – Я захихикала и не могла остановиться.
– Да уж! – засмеялся он. – Не прикольная тут вечеринка, да? Давай допивай, и я отвезу тебя домой.
Я еще не поняла, что собираюсь это сказать, как с моего языка слетело:
– К кому домой?
Тут же я опустила глаза, боясь взглянуть на него. Меня трясло от надежды, от собственной смелости, от ужаса…
– Мэ-э-э-эгги, – прошептал Трой. Я осторожно посмотрела на него.
Он выглядел недоуменным. Размышлял, правильно ли он меня понял, а потом увидел, что понял правильно. И засмеялся. Забавным смехом, словно раскаивается.
– Господи.
Прозвучало это почти устало. Мое сердце чуть не выскочило из груди, когда он встал и протянул мне руку:
– Поехали.
23
Когда мы оказались в его джипе, я отвернулась и стала смотреть в окошко, так как я не могла выдержать этого – смотреть на Троя, но не дотрагиваться. Мы молчали. Он вел на предельной скорости. Зажегся красный свет. Мы остановились. Тут я сделала ошибку. Я повернулась и посмотрела на него. Его губы тут же завладели моими. Я не знала, каким будет этот поцелуй, ведь у него такие твердые губы, но Трой был нежен. Когда мы целовались, я была потрясена, как хорошо он это делает. И не только из-за отсутствия практики я решила, что он – эксперт в области поцелуев. Поцелуй был дразнящим, мучительным и немножко непристойным.
Пока мы целовались, светофор успел смениться на зеленый три раза. Тогда я даже не понимала, что это так, но потом поняла, что этот шум, который звучит где-то далеко, едва касаясь моего сознания, – не что иное, как неистовое бибиканье: ведь зажегся зеленый, а мы не сдвинулись с места. Рев мотора. Это нас обгоняют. Новая порция бибиканья, когда за нами сформировалась новая очередь, пока горел красный, а потом снова зажегся зеленый.
